Кэрол Кейл - Чужие секреты

— Мне так и не ясен мотив. Неужели все дело в Тэсс?

Растерянность Риса, судя по всему, была искренней.

— Как это в Тэсс?

— Тебя что, привлекли ее миллионные сделки, а Джим не захотел с ней разводиться?

— Макси, — осторожно обратился к ней Рис тоном, каким обычно пытаются успокоить психически неуравновешенных женщин, — я впервые увидел Тэсс Донован в тот день, когда мы приехали с тобой в дом Джима.

— Один мотив отпадает. — Макси загнула палец. — Остается еще два. Ты украл или занял деньги у Джима, чтобы заплатить свои долги. Может, ты задолжал каким-нибудь головорезам из Лас-Вегаса, они срочно потребовали денег, а Джим отказывался…

— Макси! — Рису уже было не до смеха. — Что ты несешь? Во-первых, у Джима не было никаких денег, а во-вторых, у меня нет крупных долгов. Достаточно крупных для того, чтобы устраивать взрывы. Макси, только подумай, о чем ты говоришь! Ты, по-моему, рехнулась!

Макси потерла виски и устало кивнула.

— Ладно, я рада, что ты не убивал ни по первой, ни по второй причине. Тогда перейдем к третьей.

— Макси, что за дьявол в тебя вселился?

— Джим попросил тебя, чтобы ты убил его, или ты сам решил, что так будет лучше?

Рис вспыхнул, потом побледнел как мел, однако когда он заговорил, голос его звучал твердо:

— Макси, прошу тебя, объясни мне все толком. С какой стати ты предъявляешь мне обвинения?

Макси подалась вперед и в упор посмотрела на него.

— Ты хочешь сказать, что не знал о смертельной болезни Джима? У него был амиотрофный латеральный склероз.

Рис смотрел на нее удивленно.

— Господи Боже, а что это такое?

— Болезнь Лу Герига.

Рис откинулся на спинку кушетки и замолчал. Стало до того тихо, что Макси услышала, как за окном от порыва ветра зашелестели деревья, как тикают часы и из соседней комнаты доносится негромкая музыка.

— Ты решила, что я совершил убийство во имя милосердия, — сказал Рис. — Чтобы избавить Джима от медленной и мучительной смерти. Это уже лучше, чем предыдущие твои предположения, но…

— Анализ твоего почерка свидетельствует о твоей решительности. — Макси, едва заметно улыбнувшись, дала ему понять, что не обвиняет его, а, скорее, говорит комплимент. — Не темни, Рис, мне ты можешь сказать. Я понимаю. Не думаю, что и я могла бы решиться на подобное, мне не нравится способ, который ты выбрал, но я не могу отказать тебе в мужестве.

Рис встал и жестом попросил ее остаться на месте.

— Я хочу тебе объяснить кое-что.

Макси подвинулась на самый краешек кресла, готовая тут же упасть на пол, если Рис вернется с пистолетом. Но он вернулся не с пистолетом, а с хрупкой хорошенькой девочкой в махровом халате, который был ей сильно велик.

Взглянув в ее темные глаза, Макси поняла, что «девочке» лет двадцать пять, не меньше.

— Макси, сто Мэри. Мэри — Макси. — Он обнял девушку за плечи, словно брал под свою защиту. — Мы познакомились в Лас-Вегасе. Она танцовщица.

— Ты что, держишь ее в заточении?

Мэри продолжала улыбаться. Возможно, она не понимала по-английски.

— Тебя ведь интересует только то, что связано с Джимом, не так ли? — осведомился Рис. — Итак, в Лас-Вегасе я был один-единственный раз. Лео Краун все наврал насчет моего проигрыша — играл я в основном в автоматах и оставался при своем. Дело в том, что у Мэри есть младший брат, которого надо было выручить из беды, и мы вместе с ней подписали долговое обязательство, о котором, скорее всего, и пронюхал Краун.

У Мэри была грива распущенных каштановых волос, Макси мечтала о таких, когда была подростком. Возможно поэтому ей захотелось вцепиться в эту роскошную шевелюру. Рис продолжил:

— Мэри — мое алиби, мы были вместе всю ночь и утро, когда погиб Джим.

— Чепуха, — фыркнула Макси. — Показания любовников, подтверждающих невиновность друг друга, никто всерьез не принимает.

— Да, но у нас есть свидетель.

— О, как ловко.

— Моя предыдущая подружка видела нас. Я забыл, что у Лизы остался ключ.

Мэри пожала плечами и по-детски уткнулась лицом в ладошки.

— …После того, как я выставил Лизу из квартиры, она уселась на лестнице и стала вопить, что не уйдет, пока я не выгоню Мэри. Когда мы днем вышли из дома, она была еще тут — писала на стене дома ругательства краской из аэрозольного баллончика.

Макси покачала головой и рассмеялась. Рассказ Риса примирил ее с Мэри, она пожалела бедную девочку.

— Почему же ты не рассказал об этом Сэму Расселу?

— Я бы рассказал, если бы он выдвинул против меня обвинение и мне пришлось бы защищаться. Кроме того, я опасался, что Лизе таким образом представится замечательный случай отомстить мне: она ведь могла бы сказать, что я выскользнул из дома и достаточно долго отсутствовал.

Макси, вздохнув, поднялась и грустно улыбнулась Рису.

— Ладно, завтра увидимся. Рада была познакомиться, Мэри.

— Я тоже, — подала наконец голос Мэри. — Приходите в любое время. — У нее был ярко выраженный акцент уроженки Бруклина.

Макси уже садилась в «тойоту», когда ее с порога окликнул Рис:

— Тебя к телефону, Сэм Рассел.

— Скажи, чтобы ехал ко мне! — крикнула Макси. — И что ты невиновен!

Макси остановилась у своего дома. Из тени выступила знакомая фигура.

— Ты ждешь уже, наверное, целых полчаса, чувствую, мне придется за это расплачиваться.

— Да, и жду с нетерпением, — ответил Сэм, обнимая ее за плечи и ведя к лестнице. — Что новенького?

Макси вставила ключ в замок.

— Я расследовала вместо тебя дело о гибели Джима.

— Понятно, ты вошла во вкус. Расследования дела Риты Стэмп тебе показалось мало. Вы занялись не своим делом, леди.

Они поднимались по лестнице, и Сэм поддерживал ее за талию.

— Ты должен жить где-то рядом, чтобы каждый вечер помогать мне взбираться по лестнице, — сказала Макси.

Сейчас она поняла, что ей очень важно узнать все-все про него, и еще, чтобы он тоже все знал о ней. Жить одна она могла, но оказалось, что в любой момент можно и умереть, а вот умереть в одиночестве ей не хотелось.

Макси лежала на прохладной простыне. Им было только что так хорошо с Сэмом.

— Как ты думаешь, страховая компания откажется выплатить деньги Джима? Если откажется — газете конец.

— Компания, дорожащая своей репутацией, должна выплатить. Хотя Лео Краун может придумать что-нибудь новенькое.

Сэм снова привлек ее к себе и, наклонившись, нежно поцеловал в разбитый нос.

— Дело не в том, что я так уж хочу стать хозяйкой «Регард», но Джим старался, чтобы она жила, приложил столько усилий, чтобы скрыть реальные обстоятельства своей гибели. Понимаешь, — голос ее дрогнул, — он хотел, чтобы его смерть никому не навредила, он даже выбрал дождливую ночь, чтобы быть уверенным, что взрыв не вызовет лесного пожара.