Елена Коюшева - Мои прекрасные принцы

— Ты, что Лютый оглох, я же тебе вопрос задал, тебе и базар держать.

— Да, ты не переживай Чёрный, тему помню, раз рулю, тут вот дело какое, тебя между прочим касается.

Хмуро посмотрев на Серёгу, Чёрный удивлённо повел бровью, было видно, как желваки заходили на его лице.

— Выкладывай, только по делу.

— Девки эти, верней голубоглазая утверждает, что баба твоя.

Мужчина ухмыльнулся, и о чем-то задумался.

Потом резко повернулся в нашу сторону, и тут я окончательно поняла — нам конец. Мысленно я прощалась с жизнью, со Светкой, со всеми кого любила, ненавидела и т. д. Следом пришло чувство раскаяния, перед всеми кого обидела в этой жизни. Душа моя плакала, прося пощады и лёгкой смерти. Я понимала, что вряд ли мы выпутаемся из этой истории. Смотря в глаза Светки, я видела огромный страх, и мольбу о спасении. Мне так хотелось ей помочь, ведь у нее семья, её наверняка сейчас ждут дома, но никому и в голову прийти не может, что она не придет. Если нам повезет, и мы останемся живы, я обещаю, Светка я найду мужа — буду варить борщи, заниматься детьми, больше никаких ресторанов, кафе и братков! Как мне хотелось ЖИТЬ, я не буду претендовать ни на что, я буду радоваться каждому дню, мгновению, секунде, первому снегу, первому лучу солнца, я буду ходить по земле никому не мешая, я просто очень хочу ЖИТЬ! Я ОБЕЩАЮ!!!!!!!! ГОСПОДИ! ПОЩАДИ НАС, НЕ ДАЙ НАМ ДОЛГО МУЧИТЬСЯ!!!!!!!

Чёрный прищурился и не спеша, оглядел меня с ног до головы. А в это время я читала про себя «ОТЧЕ НАШ», правда только и успела дойти до строчки «ИЖЕ ЕСЛИ НА НЕБЕ СИ», но меня прервали.

Неожиданно Чёрный рассмеялся, а, нам было далеко не до смеху. Не смотря ни на что, улыбка у него обворожительная. Он был не похож на убийцу. Я не сомневалась, в том, что сам он убивать не посмеет, а поручит кому-нибудь типа Серёги и Толяна. В глубине души я просила мгновенной смерти, но понимала, так легко после всего нам не отделаться.

Сдерживая слезы я винила себя, Светка она не причём, ей не ведом грязный, жестокий криминальный мир, где все живут по понятиям, однако там нет места человеческому милосердию и состраданию. Я не приемлю понятий, в которых нет правды, нет исключения из правил, где, правда, заключена лишь в страхе перед пулей. Там нет свободы слова, а только тупое стадное подчинение, тому, кто сильнее, у кого власть и деньги. Я не верю, что у этих людей нет души, той, которая дана один раз Богом, в той в которой заложены: любовь, сострадание, честность хотя бы перед самим собой. У многих из них есть семьи, а значит жены, дети. Они приходят домой, ложатся в чистую постель, с чистой совестью, и спокойно спят. Каждый день, принимая ванну, они знают, что смывают грязь, а вот кровь, не смыть, она останется навсегда лежать отпечатком на их детях, самых невинных существах на земле. Продать душу криминальному миру, значит продать всех близких и любимых людей, нельзя делать благо себе, за счёт страдания и слез других людей. Я считаю, таким людям нужно жить одним, тогда они куда меньше принесут горя окружающим.

Я вся тряслась от страха и с мольбой смотрела на Чёрного. От всей души я была готова раскаяться, и просить пощады.

— Пацаны идите, погуляйте, мне с женой поговорить надо, — неожиданно распорядился Чёрный.

Что-то произошло, но в чью пользу я пока не понимала. Слово жена обнадёжило и одновременно насторожило. Братки сразу притихли. Я смотрела на Чёрного с широко распахнутыми глазами, понимая, — это значит одно из двух: либо жизнь, либо смерть, большего не дано. Ребята мгновенно испарились, оставив нас один на один с Чёрным. И тут меня буквально прорвало.

— Ребята, отпустите нас, пожалуйста! Мы не виноваты они первые подошли, — заговорила я дрожащим голосом. Мою подругу семья дома ждет, её родственники уже всех на уши подняли. Мы домой хотим. Не убивайте нас, пожалуйста.

— Успокойся, да никто вас убивать не собирается, а моим пацанам по делом, оборзели слишком, — А ты сообразительная, молодец, уважаю умных баб! — И как тебе мое имя в голову пришло? Откуда ведаешь про меня? — совершенно спокойно поинтересовался он.

Если честно, я растерялась, его имя почти всегда гремело в сводках городских новостей. Я растеряно пожала плечами.

— Ваше имя Рома, всегда на слуху, Но ваши ребята….. начала, было, я, но, он тут же прервал.

— Да, что ты трясешься — то вся?

— Страшно, — честно призналась я, и размяла затекшие ноги.

— Я же пообещал, что не трону.

— Мы домой хотим, отпусти, пожалуйста, — окончательно взмолилась я.

— Прежде чем мы расстанемся, ты хоть имя своё назови.

— Таня.

— Вот, и отлично Таня, мы сейчас до дому вас довезем, надеюсь, не против? — поинтересовался он.

В кармане мужчины зазвонил мобильник, он извинился и отошел.

— Свет, мы не против? — дрожащим голосом спросила я, обращаясь к Светке.

В ответ тишина.

— Свет, ты меня слушаешь?

— Ну конечно, слушаю — задумчиво произнесла Светка.

— А почему тогда молчишь?

— А, что я должна сказать? Я пребываю в шоке, от всего увиденного и услышанного. У нас сегодня не день, а черт-те, что» День сплошных кошмаров и рисков."Сначала эти ребята, затем последствия всего.

— Послушай, Таня, а ты уверена, что они нас до дома довезут? — как-то осторожно поинтересовалась Светка.

— Ты хочешь сказать… — От Светкиного вопроса по моей спине выступил холодный пот, и я на мгновения потеряла дар речи.

— Я вообще ничего не хочу сказать. Просто странно все как-то.

— Света, а у нас есть выбор?

Подруга однозначно покачала головой.

— Давай сбежим, — вдруг неожиданно предложила она.

— Ты действительно, думаешь это реально? Сам Чёрный предложил довести до дому, а такое просто так со счетов не сбрасывают. — Света, с этими ребятами в детектив не играют, если сбежим, будут проблемы.

Не успела Светка ответить, как распахнулась дверь в кафе и рядом на рисовался Чёрный. Увидев его мертвенно бледное лицо, мне стало не по себе. Скорее всего, сейчас ему не до нас, после разговора по мобильнику, он сильно изменился. Кинув на нас взгляд, он попытался улыбнуться.

— Поехали!

У входа в кафе стоял красавец «Лэнд Ровер», дверца открылась и мы нырнули внутрь. Через несколько минут машина уже неслась по центральной улице. Рядом с нами сидели двое ребят, больше походивших на тех, что встретились нам в кафе.