Мария Зябликова - Исход контракта 2 (СИ)

Открыв глаза, Ник посмотрел на меня самым изумительным взглядом. И я поняла, что больше нигде и ни с кем не захочу быть. Только рядом с этим мужчиной. Обессилено, Бекер рухнул рядом, обнимая меня, и мы пролежали так некоторое время, переводя дыхание. Его теплые ладони гладили меня, изучая все части тела, которые итак он знал наизусть.

– Я так сильно люблю тебя, ты даже не можешь себе этого представить. Я не хочу, чтобы ты переживала или волновалась о чем-то. Подняв голову, Ник заглянул в мои глаза, положив подбородок на мою грудь.

– Сегодня мне можно волноваться. Ведь сегодня все самые ужасные дни моей жизни кончатся окончательно, а завтра начнется новая и невероятно счастливая жизнь, – я улыбаюсь, всматриваясь в эти серые глаза, перебирая русые волосы.

– Ты точно хочешь этого? – Ник берет мою ладонь в руку и целует каждый пальчик.

– Дорогой. Только полная идиотка сбежит завтра с алтаря от тебя. И я уверена, что я не идиотка, чтобы упустить такой джек пот своей жизни. Но я хочу кое-что сказать тебе сегодня, чтобы ты не думал, что на меня повлияла вся эта свадебная суета. Обещай не сердиться? – со всей серьезностью смотрю на него.

– Обещаю, говори.

– Я хочу, чтобы ты вернулся в полицию.

– Но…

– Не перебивай меня! – даю подзатыльник, от чего Ник замолкает. – Я знаю, что тебе не нравится работать в офисе. Твоя страсть – это полиция. И даже не вздумай отрицать это! Если бы не ты, то могло бы случиться много плохого, и мне спокойнее, зная, что ты не винишь себя за то, что не сделал, не поймал или не посадил кого-то. Поэтому я хочу, чтобы и ты не был идиотом, и вернулся на работу в участок или куда ты хочешь.

– Но меня все устраивает, – Ник приподнимается на локте.

– Нет, не устраивает! – я тоже поднимаюсь на локтях и сажусь. – Тебе снятся сны, и я слышу, что ты говоришь. Ты не счастлив в офисе, но зато, когда на твоем лице царит довольная улыбка, это сны о полиции. Тебе ведь нравилось там работать?

– Очень, – опустив взгляд, отвечает Ник.

– Почему ты ушел? Из-за меня?

– Я не хочу, чтобы ты переживала каждый раз, когда я ухожу на работу.

– Милый, я буду переживать о тебе больше, зная, что ты прожигаешь свою жизнь не на том месте. А через сорок лет начнешь винить меня в том, что занимался нелюбимым делом ради меня.

– У нас такого не будет, - улыбаясь, говорит Ник и притягивает мою голову к своей груди, успокаивая, но я отталкиваюсь от него.

– Ты не можешь этого знать наверняка. Поэтому просто делай то, что говорит тебе твое сердце. – Делаю небольшую паузу. – Ты хочешь вернуться?

– Хочу, – в глазах Ника зажигаются огоньки, и это словно масло, растекающееся по-моему телу, вызывает счастливую улыбку.

– И я хочу. Поэтому доделывай, что ты там должен доделать у Эвансов, и мигом обратно разговаривать с капитаном.

–Ты самая замечательная женщина на свете, мисс Бишоп.

– Почти Бекер, - отвечаю ему и, улыбнувшись, целую. – Давай собираться, нам нужно распрощаться со всем дерьмом и забыть обо всем этом, как можно скорее. – Недовольно вспоминаю о суде, который состоится сегодня, и мы не можем не присутствовать на нем.

Через несколько часов мы входим в зал суда, в котором нас уже ожидает множество людей, среди них я вижу знакомых мне девушек, которых я видела, работая на Брайна.

Работа на Брайна. Мне до сих пор не верится, что все это в прошлом. Я не могу поверить в то, что этого человека больше нет в живых. Он был по-своему силен во всем, относительно своего бизнеса. Его детище делало все возможное, чтобы держать под контролем всех, внушая страх на каждом шагу. Все его стремления, унижения, мировоззрение, все осталось на той чертовой поляне, где ему пришел конец. Признаться честно – иногда я уважала этого человека, который делал столько вещей, пускай порой и неправильных, но все, чтобы спасти свой бизнес. Это было единственное, что осталось у него от отца. Единственное, что он любил по-настоящему. Может ли большинство из мужчин похвастаться такой страстью к работе или женщине. Бороться за дорогое твоему сердцу всеми способами, какими бы они не были. Брайн был сильной личностью и одновременно самым слабым человеком.

Воспоминания последних проведенных вместе дней нагнали на меня озноб и тошноту. Я хотела скорее забыть об этом. Но все усилилось, когда в зал суда вывели Миранду и Ванессу. Их презрительный взгляд не сходил с меня до конца всего процесса. Я знала, что их осудят пожизненно, ведь Ник уже ввел меня в курс дела. Их не откупят богатые родители или множественные связи. Ведь девушки знали, что стоит им открыть рот относительно клиентов, то их жизни в тюрьме сочтены. Их глаза были наполнены ядом по отношению ко мне, и от этого кружилась голова. Повсюду ощущалось давление, и единственным островком спасения были теплые ладони Ника, успокаивающе поглаживающие мои. Я думала, что справилась с теми воспоминаниями и ощущениями, но сейчас, я отчаянно хотела сбежать отсюда, как можно скорее. Сквозь шум в ушах, я отдаленно слышу приговор для девушек: Пожизненный срок, без права посещения. Меня это вполне устроило, как и Алексис. Но я не могла больше находиться в этом помещении, стены, как будто надвигались на меня, и все плыло. Я знала, что это окончательная свобода от оков, которыми меня надели Брайн Райт. Знала, что начинается новая жизнь, в которой все будет иначе, и как бы я не готовилась к этому каждый день, но это оказалось слишком тяжелым. Поднявшись со своего места, я еще раз взглянула на удаляющихся Миранду и Ванессу, посылая самые победоносные и эгоистичные взгляды. Мне хотелось, чтобы в моих глазах они прочитали то, что я не могла сказать им сейчас из-за уважения к суду. Я хотела, чтобы эти твари сгнили за решеткой и не способны были причинить кому-либо еще вред. Если говорить словами Алексис: «Каждый контракт имеет свой исход, и нашим стала месть».

– Я хочу выйти отсюда, – говорю Нику и тяну его из зала суда в коридор. Все вокруг кружится, и мне хочется немного свежего воздуха и ледяной воды на моей шее.

– Я знал, что не нужно было тебе сюда приходить, – осуждающе отвечает Бекер, поддерживая меня. – Тебе плохо?

– Тут душно, и я хочу немного умыть лицо водой, - чуть приврав, говорю Нику. – Я сейчас, - убежав в уборную, я еле успеваю добежать до унитаза, оставив утренний ланч за пределами своего организма.

– Элис? – доносится голос Ника, – Тебе плохо?

– Выйди, это ведь женский туалет! У меня нормально все! – кричу я, но уверена, что он не оставит затеи побыть рядом.

– Молодой человек, что вы себе позволяете! – доносится из соседней кабины, и дверь в уборную тут же захлопнулась, оставляя моего мужчину в коридоре. Выйдя из кабинки, я умываюсь прохладной водой, в то время как соседка по уборной подходит к соседнему умывальнику.