Ирина Мельникова - Небо на двоих

Пока я терялась в догадках, парни в черном напряглись и выкатили автомобили, один за другим, на площадку перед воротами. Решили не тревожить соседей? Вежливые какие, предупредительные!

Забывшись, я шлепнула себя по лбу и убила комара. Вадим выразительно посмотрел на меня и что-то прошептал. По губам я прочитала: «Убью!» и развела руками, мол, виновата, прошу прощения.

И сразу охнула, присев от неожиданности.

В воротах показалась Лизонька. Поначалу я подумала, что ошиблась, что вижу похожую молодую женщину, а не ту легкомысленную красотку с пузырями жевательной резинки на губах, которая возникла на пороге моей квартиры. Сейчас она была одета в спортивный костюм, кроссовки, волосы стянуты на затылке в «конский хвост».

Следом за ней вышел мужчина – крепкий, широкоплечий, в узких джинсах, ноги не колесом, но однозначно овалом. Он нес в руках приличных размеров сумку, довольно тяжелую, потому что багаж оттягивал ему руку, и мужчина слегка скособочился. Сзади его прикрывали два дюжих парня с автоматами. Именно прикрывали, потому что вертели головами точь-в-точь, как охранники олигарха Завьялова (однажды я имела счастье лицезреть его перемещение к машине). Но, возможно, они опекали не мужчину, потому что следом за ними из темноты выступили еще два парня, и тоже с тяжелыми сумками в руках.

На всякий случай я ущипнула себя за запястье. А вдруг мне все это снится? И сейчас я очнусь возле телевизора, из которого кошмарят зрителя очередной ментовской сагой… Нет, больно! Значит, не сплю, все происходит наяву. Но, возможно, здесь плохую услугу оказало воображение, и никто никого на самом деле не охранял. А в сумках находился всего-навсего богатый Лизонькин гардероб… Но отчего ж тогда на груди у парней автоматы? Кого они опасаются на темной пустой улице, в центре лесного массива?

Парочка тем временем приблизилась к «Лексусу». Лизонька продолжала заслонять мужчину, лицо его мне не удавалось рассмотреть. Но фигура и, главное, ноги показались смутно знакомыми. И походка, и посадка головы – низкая, потому что шея коротковата.

Боже! Я прижала ладонь к губам, чтобы не закричать. Этого еще не хватало! И беспомощно оглянулась на Вадима.

А тот, пригнувшись и вытянув шею, словно почуявшая добычу охотничья собака, осторожно перемещался к ближним кустам. Заметив мой взгляд, махнул ладонью. Я поняла его жест как команду «Ложись!» и живо ее исполнила. И уже с земли увидела, как Данила поднимает автомат и наводит его на парней.

– Та-та-та! – разорвала темноту автоматная очередь.

Парни врассыпную бросились по двору, но двое остались лежать на газоне. Один – неподвижно, другой дрыгал ногой и верещал. Значит, немало досталось. «Ох, не жилец ты, парень, не жилец!» – подумала я сердобольно. И тут же о раненом забыла. Потому что вокруг началось такое, что я пожалела о том, отчего не родилась муравьем или червяком, чтобы закопаться в землю.

Автоматы лупили, как в битве за рейхстаг, громко и непрерывно. Кругом грохотало, звенело, взрывалось, яркие вспышки били по глазам. Я ползла куда-то на четвереньках, пока не уткнулась в ствол дерева. Обхватила его руками и стала молиться, подвывая в такт выстрелам. Снова что-то рвануло, ослепительно вспыхнуло.

Я приоткрыла глаза. Похоже, горел «Лексус». Хороший костер из него получился – пламя до небес! На фоне огня метались черные фигуры. А на траве – тут я забыла о молитве – валялись деньги: пачки, банкноты. Они покрывали все видимое пространство. Неимоверное количество денег! На их фоне сто тысяч баксов из моего багажа показались бы жалкой кучкой.

Деньги поднимало ветром, купюры кружились в воздухе, как листья, и опадали на лежавшего лицом вниз парня в черном. Возле него виднелась одна из сумок, распоротая вдоль и поперек автоматными очередями. Деньги выпали из нее, но – только часть, получается. Я присвистнула: там же, мама дорогая, преогромная сумма! И перевела взгляд на парня. Вокруг его головы растеклось темное пятно, а пальцы сжимали рожок автомата. Сам автомат валялся рядом, но без рожка.

Проклиная себя последними словами, я по-пластунски устремилась к убитому. Деньги шуршали под локтями и коленями. И, снова спасибо полковнику с военной кафедры, доползла я сравнительно быстро. Подтянула к себе автомат. Магазин в руке парня оказался полным, и я вставила его в автомат. Куда полагается. Одним движением. И почувствовала себя неимоверно смелой.

Где же Вадим? Где Данила?

И тут же, как по заказу, увидела Данилу. Тот стоял, наставив автомат на четверых парней, которые лежали подле забора на земле, раздвинув ноги и скрестив руки на спине. А Вадим… Черт побери! Добров целился из автомата, явно трофейного, в мужчину, которого я почти узнала. Вадим наступал, мужчина пятился, но при этом тащил за собой Лизоньку, обхватив ее левой рукой за шею, а в правой держал пистолет. Рука у него дергалась, и он истошно вопил:

– Пропусти к машине, пидор! Кому сказал! Я ее прикончу!

Тогда я подняла автомат, прицелилась, совместила, как учили (спасибо папе!), целик с мушкой и нажала на спусковой крючок. Одиночный выстрел! Точно под колено! Это тебе за пидора.

Мужчина, завизжал, как заяц, упал на задницу и схватился за колено. «Ох, не танцевать тебе танго, милый!» – злорадно подумала я. И метнулась за Лизонькой. Потому что та сиганула в темноту, как резвая лань. Однако не слабая девчонка, если учесть, что в руках у нее была та самая тяжеленная сумка. Я нагнала ее возле спортплощадки. Лиза крутанулась на месте – ну, типа Ван Дамм! – чуть не заехала ногой мне в лицо. Я с наслаждением вмазала ей прикладом под ребра. Лизонька хрюкнула, сложилась пополам и рухнула к моим ногам. Я намотала ее «хвост» на кулак и потащила по траве туда, где мой любимый тряс, как грушу, вопившего от боли «казанского сироту» – так недавно называл себя этот ушлый малый. Я тихонько ненавидела его с тех пор, как на одной из корпоративных вечеринок он пригласил меня на танец и под шумок стал лапать за нежные места. В отместку я проткнула каблуком его лаковый штиблет и, кажется, ногу. После того вечера подлец долго ходил прихрамывая.

Я отпустила Лизин «хвост», и девица, ударившись о землю, глухо застонала. Я же чувствовала себя Артемидой, добывшей оленя к столу верховного бога.

– Ловко ты его… – Вадим вытер тыльной стороной ладони пот с грязного, в пятнах копоти лба. – А Лизу за что так уделала?

– Заслужила, – был мой ответ.

Затем я присела на корточки перед кривоногим засранцем, которому только что разнесла коленную чашечку, и сказала я весело:

– Привет, Равиль! Откуда деньжищи? Из банка, вестимо?