Лили Феррари - Ангельское личико

Неудивительно, что в этот августовский вечер Марионетта радовалась, что ей удастся впервые после смерти матери куда-то выйти. Правда, она всего лишь собиралась попить чаю с Сильвией, но это будет благословенный час без окриков: «Два чая сюда, мисс!» и жалоб на отсутствие цукатов в торте. Прошло две недели, как завершились Олимпийские игры,[9] толпы гостей наконец схлынули. Отец, заметив бледность дочери, похлопал ее по щеке и сказал:

— Пойди погуляй, подыши воздухом, дочка! Твое лицо отпугивает посетителей! — Хорошо, что он не обратил внимания на то, как спустя несколько минут Марионетта договаривалась по телефону с Сильвией о встрече, иначе мог бы и передумать…

Было около шести часов, странное межвременье в Сохо, когда ночные клубы еще не открылись, а дневные питейные заведения освобождались от своих завсегдатаев-алкоголиков, которые болтались теперь на улице или заходили в кафе, чтобы слегка протрезветь перед посещением своего любимого клуба. Многих из них Марионетта знала в лицо: одноногий карточный фокусник, обычно работающий рядом с кондитерской мадам Валери, пока его не прогоняли усталые полицейские; Сюзанна Менлав, визгливая и вечно пьяная, валяющаяся, как правило, у кабака «Йорк минстер» в ожидании, когда кто-нибудь из добросердечных прохожих не погрузит ее в такси. Поговаривали, что Сюзанна великолепный художник, но Марионетта никак не могла взять в толк, когда же она бывает достаточно трезвой, чтобы рисовать. Болтались там и подозрительные личности со свертками под мышкой, которые старались избегать встречаться с Марионеттой взглядами. Они торговали тем, что монахини из монастыря Святого Патрика называли «гадостью», хотя девушка слабо представляла себе, о чем идет речь. Когда она спрашивала, Антонио с таинственным видом качал головой, покровительственно похлопывал ее по плечу и говорил:

— Поверь мне, тебе лучше этого не знать…

Разумеется, Марионетта ни с кем из этой публики не разговаривала, хотя и помахала переходящему дорогу торговцу луком, а также поздоровалась с некоторыми уличными продавцами, которые стояли за своими прилавками на рынке на Руперт-стрит. То был рабочий люд Сохо (она сама принадлежала к нему) — невидимая армия, поднимающаяся на заре и без устали работающая в этом странном заманчивом уголке Лондона, чтобы прокормить семью и свести концы с концами. Пьяницы, забулдыги, искатели приключений, представители богемы — их было немного; они напоминали людей из другого племени, вторгнувшихся на чужую территорию и решивших там остаться. Но те и другие относились друг к другу с уважением. Ведь иначе нельзя было выжить.

У подъезда их дома Марионетту ждала Сильвия, свеженькая и симпатичная, в новом бледно-лиловом платье.

— Привет! Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила Марионетта. — Я же сказала, что поднимусь в вашу квартиру.

Сильвия взяла ее под руку и потащила на Брюер-стрит.

— Мы попьем чаю где-нибудь еще. Я угощаю!

— У меня всего час времени, — предупредила Марионетта. — Папа убьет меня, если я задержусь.

— Это недалеко.

«Сильвия, похоже, нервничает», — подумала Марионетта, когда они шли по улице мимо группы индусов, препиравшихся у входа в рыбный магазин Ричарда.

— С тобой все в порядке? — спросила она озабоченно.

— Замечательно! — Неуверенная улыбка Сильвии противоречила ее словам. Жизнь сурово обошлась с девушкой. Отец умер, оставив ее одну, поэтому, чтобы иметь небольшой приработок к скудному жалованью билетерши, Сильвия нанялась в клуб гардеробщицей. Во всяком случае, именно такую информацию получили от Марионетты ее домашние. Хотя она и знала, что на самом деле подруга занимается куда более опасным делом, чем работа гардеробщицы, — «стрижет купоны». Сильвия объяснила все Марионетте в своей обычной детской захлебывающейся манере, довольная возможностью получить хорошие деньги, ничего не делая.

— Я лишь должна пообещать некоторым посетителям, что окажу им определенные услуги после работы. Они выкладывают деньги вперед, я договариваюсь встретиться с ними у выхода и… не прихожу, понятно? Быстренько скрываюсь через черный ход, а в это время здоровенные ребята улаживают все претензии «клиентов».

Марионетта пришла в ужас.

— Но тебя рано или поздно поймают! — возмутилась она. — Кто-нибудь из этих мужчин может в конце концов разозлиться, выследить тебя и убить… или покалечить…

Но Сильвия лишь рассмеялась.

— Не говори глупостей, Нетта! Это нормальный бизнес! Все девушки так поступают. Тебе тоже стоит об этом всерьез подумать. Это совершенно безопасно. Все организовано клубом, и босс нас защищает. Барти никогда и никому не позволит к нам приблизиться…

Марионетта почувствовала, как замерло ее сердце.

— Барти? — прошептала она. — Барти Моруцци?

— Разумеется, Барти Моруцци! Это его клуб или, по крайней мере, его брата. Барти там всем заправляет. Никто из других Моруцци там не бывает.

Как ни старалась Марионетта, он не могла отговорить Сильвию от работы в клубе. Впервые в жизни у ее подруги появились деньги, а это означало, что она сможет снимать ту же квартиру, где жила с отцом, и остаться в Сохо, единственном своем доме.

Сильвия повела подругу по Дин-стрит.

— Сюда! — жизнерадостно воскликнула она. — Не стоит проходить мимо вашего кафе, а то твой отец затащит тебя туда и заставит работать!

Она провела упирающуюся Марионетту мимо ресторана «Изола Белла», откуда их заметил Лино, протиравший столы. Он поднял голову и послал Сильвии воздушный поцелуй, и она, смеясь, ответила ему тем же. Марионетте было интересно узнать, как Лино относится к новой работе Сильвии, если он вообще в курсе. Он работал до поздней ночи и поэтому встречался с Сильвией лишь в свой единственный свободный вечер и иногда днем, если удавалось немного передохнуть. Он, возможно, считал, что она работает только в кинотеатре. Марионетта попробовала узнать у Сильвии, что знает Лино, но подруга отвечала уклончиво, трогая пальцем изящный серебряный крест (подарок Лино на восемнадцатилетие), с которым она никогда не расставалась.

— Лино позаботится обо мне, — коротко сказала Сильвия. — Я ему нравлюсь. Он единственный человек в мире, Нетта, кроме тебя, которому небезразлично, жива я или уже умерла.

Марионетта промолчала, привыкшая к мелодраматическим высказываниям подруги. Но перестать беспокоиться она не могла. Что, если Лино узнает, чем Сильвия занимается? Он быстренько ее разлюбит, в этом Марионетта была уверена: порядочные итальянские мальчики не встречаются с девушками из ночных клубов, во всяком случае, публично, и уж точно на них не женятся. Они свернули за угол на Бейтмен-стрит, и Сильвия замедлила шаг, задержавшись у входа в таверну «Дог энд дак».