Адам Торп - Затаив дыхание

love_contemporary Адам Торп Затаив дыхание

Героя романа, англичанина и композитора-авангардиста, в канун миллениума карьера заносит в постсоветскую Эстонию. Здесь день в день он получает известие, что жена его наконец-то забеременела, а сам влюбляется в местную девушку, официантку и скрипачку-дилетантку. Но, судя по развитию сюжета, несколько лет спустя та случайная связь отзовется герою самым серьезным образом.

05.10.2013 ru en Инна Соломоновна Стам Ant82 ABBYY FineReader 11, FictionBook Editor Release 2.6.6, Fiction Book Designer 15.11.2013 http://www.litmir.net ABBYY FineReader 11 FBD-2559D8-2A4F-D147-9AB5-2F61-7CFB-449A6C 1.1

‹p›1.0‹/p› V 1.1 исправление ошибок — Izekbis.

Затаив дыхание Иностранная литература 7, 8, 9 Москва 2013

Автомобиль — изрядно потрепанный льдисто-синий «сааб» с лиловой передней правой дверью — мчался по широкой грунтовой дороге, что тянулась вдоль южной оконечности острова. Дребезжащий движок с трудом выдерживал бешеную скорость. За легковушкой вздымались несоразмерно огромные тучи пыли. На Хааремаа стояло лето. Остров был залит северным светом, золотым, как созревшие плевелы. К дороге с обеих сторон подступал густой лес; кое-где солнечные лучи копьями пронзали густой, поросший ольхой березняк, чудесно преображая натянутую между ветвями тончайшую паутинную сеть, до десяти футов диаметром. Облако пыли поднималось вверх, к золотому свету, и придавало ему почти осязаемую форму; казалось, его можно потрогать рукой.

Женщина, сидевшая на переднем пассажирском месте, держала на коленях картонный лоток с яйцами. Она была счастлива. Счастлива, что стоит лето, что день выдался теплый и сухой (не в пример предыдущим трем дням), а еще потому, что вечером, на родительской даче, она испечет из этих яиц большущий торт ко дню рождения мужа: завтра ему исполнится тридцать. Сидевший рядом за рулем муж тоже был счастлив, но по-своему, ничем не выражая своей радости. Первоклассный плотник, он пользовался доброй славой среди местных жителей — в основном бедных и уже далеко не молодых. Поэтому именно ему в первую очередь предлагали работу на самых интересных объектах, строившихся на острове при поддержке Евросоюза, будь то крытый сосновой дранкой спа-отель, или большой общественный центр, преобразованный из бывшей штабквартиры коммунистической партии, или сельскохозяйственный музей.

Врывавшийся в окна машины ветер трепал длинные рыжеватые волосы женщины, то вздымая их у нее за спиной, то швыряя пряди ей в лицо. Даже по меркам балтийских стран она была на редкость красива, и муж это, разумеется, отлично сознавал. Особенно хороши были высокие скулы — гладкие, блестящие, точно отполированный морем выгиб раковины каури. Такая красота — и зазря пропадает на жениной службе, шутливо досадовал муж: жена работала в руководстве местной радиостанции. Из стереомагнитолы, для верности прилепленной к гнезду коричневым скотчем, неслись звуки пробного альбома малоизвестной английской рок-группы «Каслдаун». Диск прислали на радиостанцию в рекламных целях. Исполнялась неземной нежности песня «Стоя рядом», очень нравившаяся женщине своей безыскусностью: жесткий аккомпанемент гитары, ломкий голос певца. Порой трудно было разобрать английские слова, но их грустная поэтичность трогала ее, напоминая старинные эстонские песни.

Мужу нравилась совсем другая музыка: свободный джаз и тяжелый рок. Ей хотелось, чтобы он ехал помедленнее, но под мирной невозмутимостью мастерового таилась тяга к бешеной скорости — чтоб земля и камни веером летели из-под колес, — его пристрастие к искаженному звучанию гитары и злобно воющему саксофону. По дорогам шириной со взлетно-посадочную полосу — они были построены для бомбардировщиков во времена «холодной войны», в расцвет советского милитаризма, — он гонял по острову так, будто играл роль героя-беглеца в американском блокбастере: проигрыватель орет на полную мощность, толстые в пятнах смолы пальцы отбивают такт по рулевому колесу.

До сих пор он ни разу не попадал в аварию. Автомобилей на острове сравнительно мало, в рискованной ситуации ему всегда удавалось увильнуть или круто развернуть машину. Главная опасность — однообразный лесной пейзаж. Водители начинают клевать носом и, сами того не замечая, съезжают с дороги, а некоторые, особенно после ужина с местной водкой, врезаются в дерево и погибают. Есть и такие, кто просто-напросто садится за руль, изрядно приняв на грудь. Но он ведь не пьяница. Да, гонять «сааб» в хвост и в гриву пусть даже на лысой резине он любит, но других-то причин для неприятностей нет.

Однажды в правую пассажирскую дверь задом въехал единственный на острове снегоочиститель. Дверь давно выправлена и покрашена в лиловый цвет: у тестя нашлась банка краски, последняя из целой партии, купленной еще в советское время. Этот «металлик» хотя бы отдаленно напоминал исконный синий. Муж ремонтировал машину сам: руки у него золотые, а нанимать профессионалов обошлось бы втридорога. Труднее всего оказалось починить замок — удар снегоочистителя пришелся как раз на него. Возня с замком заняла целый день. С тех пор, чтобы язычок защелкнулся, дверцей приходилось хлопать с дополнительной силой.

Вдруг дверца еле слышно задребезжала, но из-за тарахтенья старого движка, шума колес на грунтовой дороге и чудесной песни, не говоря уж о свисте теплого летнего ветра в ушах, ни он, ни жена ничего не заметили. А задребезжала дверца потому, что язычок защелкнулся не полностью: женщине помешал лежавший у нее на коленях лоток с яйцами. Яйца с прилипшими кое-где перышками и пятнышками помета были на этот раз не от дачных кур; несколько недель назад в курятник пробрался лис и погулял там в свое удовольствие — устроил кровавое побоище. Заменить погибших кур они не успели. Если бы не лисий налет, женщина не стала бы брать яйца на хуторе у дальней родни и не села бы в машину с лотком на коленях.