Фред Стюарт - Блеск и будни

Алгернон де Вер, первый граф, дал указание своему архитектору не жалеть средств на строительство Понтефракт Холла. Сын портного из Йорка, Алгернон был ослеплен огромным состоянием, которое он составил себе в Индии, и решил поразить всех у себя на родине. К счастью, его архитектор, в свое время работавший с гениальным Робертом Адамом, уже построившим — или собиравшимся построить — такие замечательные парадные дома, как Сион Хауз, Кедлстон, Хервуд и Остерли, обладал хорошим вкусом и ясным видением, поэтому смог создать великолепие без помпезности. Большой салон превратился в главный зал всего дома, место небывалой красоты. Стены обтянули малиновой шелковой парчой. У дверей сделали классические отводы с изощренной резьбой, позолоченными пилястрами и фронтонами, на высоких окнах висели дорогие занавеси из голубого шелка. Окна же выходили на парадные террасы, фонтан и большую лужайку. Все стулья и диванчики были изготовлены в деликатном стиле эпохи Людовика XVI, с изящными ножками и подлокотниками с позолотой, сидения и спинки обтянуты тканью бледно-персикового цвета. Огромный ковер, по размерам самого зала, сотканный в прекрасном классическом стиле с ярким красно-голубым узором. Но гордостью этого зала стал великолепный плафон, сочетание золотистого, голубого, малинового и кремового цветов, с овальными рисунками классических фигур, которые были выполнены известной художницей Анжеликой Кауфман.

— Должна предупредить тебя, он сказал мне, что влюблен, — Сидония села на диванчик и стала разливать чай из серебряного чайника, — в какую-то там Лизу, дочь приходского священника в Уайкхем Райз. Конечно, подобная партия абсолютно исключается, но действовать надо осторожно. Как я уже сказала, на Адама находит, а мы, дорогая Сибил, очень хорошо знаем, что сердце мужчины подвержено капризам. К счастью, мне удалось отговорить его от намерения пригласить это существо, Лизу, на бал в субботу вечером. Я объяснила, что это было бы несправедливо по отношению к ней, так как у нее нет подходящего наряда. Впрочем, в действительности я подумала, что бедная девушка окажется совершенно не в своей тарелке. Ему не понравились мои слова, но в конечном итоге он сдался, что дает вам, моя дорогая, свободу действий. Но тише, кажется, он приближается… А-а, вот и он! Добрый день, дорогой Адам. Ты как раз подоспел к чаю. Хочу познакомить тебя с одной из наших соседок, с леди Сибил Хардвик.

Адам окинул взглядом Сибил. Средства ее были весьма скромны, но она обладала хорошим вкусом. Бледно-голубое шелковое платье и короткий жакет представляли собой последний крик парижской моды. Хотя она сидела, Адам понял, что у нее прекрасная фигура.

— Леди Сибил живет в Неттлфилд Парке, — продолжала Сидония. — Ее отец, лорд Неттлфилд, — милейший человек. В субботу вся семья пожалует на наш бал.

Адам подошел поцеловать руку Сибил.

— Тогда, надеюсь, — произнес он, — я смогу удостоиться чести танцевать с вами, леди Сибил?

«Браво, — подумала Сидония. — Отличное начало».

— Однако, — продолжал Адам, — хочу предупредить вас: я танцую ужасно. Даже хуже, чем ужасно. Я совершенно не умею танцевать, если не считать нескольких поворотов.

Сибил одарила его самой соблазнительной улыбкой:

— Значит, я должна буду научить вас танцевать, верно? — пропела она. — И даже не возьму за это с вас плату.

«Толково сказано», — подумала Сидония.

«Он не остолоп, — решила Сибил, — напротив, даже очень интересный человек».

«Я пошел навстречу тетке Сидонии, — думал Адам, — ибо знаю, что она пытается навязать мне эту женщину. Не стану попусту огорчать тетушку, но будущей графиней Понтефракт станет Лиза. Тетя не догадывается об этом, но завтра я отправлюсь в Уайкхем Райз, чтобы сделать ей предложение».

Начавшийся вечером штормовой ветер к середине ночи превратился в настоящую бурю. Лиза промокла до костей и продрогла. На ней была только черная шаль поверх синего платья, к груди она прижимала небольшую сумку с некоторыми вещами, прихваченными с собой из отцовского дома. Она понимала, что эта ужасная ночь совсем не годилась, чтобы идти в Понтефракт Холл, но так боялась, что отец может погнаться за ней, что не видела для себя иного выхода, как попытаться как можно скорее добраться до Адама. С трудом ковыляя по дороге, преодолевая порывы дождя, гонимого сильным северным ветром, измазав в грязи подолы своих юбок, она в конце концов решила, что должна найти какое-то укрытие, хотя бы на время, пока не улучшится погода. Хотя на торфянистой равнине жило не так много людей, она знала, что недалеко находится коттедж фермера-арендатора, известный под названием Грандж. Ей почему-то казалось, что там проживал фермер-скотовод по имени Макги или Макдаф, и хотя ей не улыбалась мысль провести ночь в доме незнакомого человека, она поняла, что выбора у нее нет. Хотя возможность того, что отец пустится за ней в погоню, оставалась, она все-таки сбросила ее со счетов из-за отвратительной погоды.

Через пять минут она заметила коттедж и прибавила шагу в его направлении. Дом был покрыт соломой, с которой ручьями стекала вода. Лиза не могла укрыться от этих потоков из-за отсутствия карниза и начала торопливо барабанить в массивную дверь. Через несколько минут ей открыл огромный бородач в красной фланелевой ночной рубахе. В руке он держал керосиновую лампу, которую приподнял, чтобы рассмотреть лицо Лизы.

— Скажите мне, ради Бога, что вы делаете на улице в такое время и в такую погоду?

— Иду в Понтефракт Холл и…

— Заходите скорее, а то я тоже промокну насквозь! Проклятье, что за ночь! Держу пари, что вы ищете укрытие на ночь.

Он захлопнул за нею дверь и задвинул засов. Дрожащая от холода Лиза прохлюпала по низкой комнате к печке, в которой догорали дрова. Мужчина торопливо последовал за ней, чтобы подбросить в печку новых поленьев.

— Меня зовут Стрингер Макдаф. А вас, мисс?

— Лиза Десмонд.

— Десмонд? Не родственница ли вы приходскому священнику храма Святого Жиля?

— Я его дочь.

— Ах! И почему же дочка приходского священника оказалась на торфяных болотах в такую ночь?

Он зажег еще лампу, и она увидела, что в комнате мало мебели, но у нее достаточно веселый вид с самодельными занавесками на окнах. Она решала, что же сказать ему, так как правду говорить было нельзя.

— Я иду навестить родственника лорда Понтефракта, — объяснила она, полагая, что такой ответ по крайней мере недалек от истины.

— Хотите посетить набоба? Вы выбрали не самый короткий путь. И почему же вы идете пешком к такой важной птице?

Она заметила, что он косо и плотоядно посматривает на нее.