Снегурочка для миллиардера (СИ) - Либрем Альма

Илларион вряд ли сделал из этого заявления правильные выводы, но все-таки не рискнул со мной спорить. Я проследила за его серьезным взглядом, направленным почему-то на мою грудь, обтянутую платьем, и поплотнее запахнула шубку, таким образом защищаясь от Лясика.

- Ну хорошо, - вздохнул он. – Допустим, борщом ты просто так накормила. А платье зачем это соблазнительное надела? Разве ты не хотела мне понравиться? М?!

- Не тебе я хотела понравиться, - сердито возразила я.

- А этому хмырю?!

- Во-первых, он не хмырь, а Глеб Николаевич, и он платит нам деньги. А во-вторых, - поспешила дополнить я, заметив, что Лясик вновь открыл рот, собираясь выдать очередную гениальную версию относительно наших с ним, а также моих с Исаевым отношениях, - я в этом платье только потому, что хочу самой себе нравиться. Это понятно? И не надо приплетать сюда никаких посторонних мужчин.

Лясик сердито скривился, но больше спорить не стал. Он потуже затянул дедморозовский пояс, поправил бороду, немного скошенную в сторону и торчавшую под странным углом, и поинтересовался у меня:

- Ты сценарий-то выучила?

- Интересно, и когда б я должна была успеть это сделать? – мрачно уточнила я. – Конечно же, нет! Будем импровизировать. Тем более, ты профессионал! Ты должен знать, что делать!

Судя по взгляду, которым меня одарил Лясик, это мама знала, что делать, а он обычно только поддакивал да стоял рядом. Лично меня это крайне раздражало – ну как можно быть таким бесполезным и бесхарактерным! Но спорить я не решалась, прекрасно понимая, что если Лясик сделает хоть что-то, уже будет хорошо.

- Ладно, - сдалась, осознавая, что все равно как-то надо выкручиваться. – Смотри, гости уже подтягиваются… Нам надо спрятаться, чтобы обеспечить красивый выход. И мешок прихвати с собой. Что-то придумаем.

- А если не придумаем?! – заныл Лясик, но я только пнула его локтем под ребра.

- Придумаем. Иначе я тебя лично мишурой задушу, - мрачно пообещала я. – Вот уж… Дед Мороз еще называется!

Собираясь полностью соответствовать образу Снегурочки, я вернула на место шапку, даром, что было жарко, поправила шубку, застегнула ее на все пуговицы и моментально посочувствовала маме и всем другим исполнительницам этой роли. Конечно, это была не то чтобы полноценная шуба, скорее как теплый халат, но в хорошо натопленном зале в этом наряде все равно очень жарко!

Лясик вооружился внушительным посохом, приладил бороду, которая то и дело съезжала на подбородок, тоже нахлобучил на голову шапку и прищурил глаза, пытаясь выдать себя за пожилого мужчину, на которого он совершенно не тянул в силу собственного возраста.

Мешок с подарками мы оттянули к углу, и я добыла оттуда не только резюме и рекомендательное письмо, которые поспешила, сложив пополам, сунуть во внутренний карман шубки, а еще и внушительный такой сценарий и список подарков, которые следовало вручить.

Да уж, зря я не обследовала содержимое мешка, когда собиралась все это провернуть. Программа корпоратива была достаточно обширная и, судя по двум размашистым подписям в конце, утверждена и директором ивент-агентства, и самим Глебом.

Судя по всему, никакая импровизация тут не предусматривалась. А гости уже собирались и, надо сказать, косились на нас с большим интересом.

Пришлось скрываться за внушительной такой елкой, еще и тащить за рукав Деда Мороза, который, явно оскорбленный моим невниманием по отношению к нему, уже активно подмигивал какой-то секретарше.

- Ай! – зашипел Лясик, в очередной раз получив от меня тычок под ребра. – Ты мне уже столько синяков наставила!

- А нечего зависать, - я пролистнула первую страничку сценария, пробежалась по нему глазами. – Кто это писал этот текст?

Я хотела дополнить, что автором этого опуса может быть только последний дебил, но постеснялась. Вдруг это сам Глеб? Или мама?

- Я! – доложил Лясик.

- Ну, оно и видно, - вздохнула я. – Ты текст-то помнишь?

- Ну с бумажки ж можно…

- Не можно, - буркнула я. – Ты себе представляешь, как оно будет выглядеть, если мы выйдем с потрепанными бумажками и вдруг начнем с них читать заученные нудные фразы? Попытайся хоть как-нибудь от себя говорить! Тут же все общими фразами, так веселого праздника не выйдет.

- Много ты понимаешь, - скривился Лясик. – Между прочим, я частенько так работаю!

Наверное, из-за этого работничка мама и пострадала! Потому что другого повода увольнять ее, хорошего, исполнительного сотрудника, я не видела.

Чертов Лясик.

В зале уже собрались почти все. Не знаю, для чего такое огромное помещение было предназначено в обычное время, но сейчас тут стояло множество небольших круглых столиков, предназначенных для двоих-троих, ну, максимум четверых. Я заметила, что мало кто садился парами, большинство все-таки предпочитали занимать места, где было побольше мест. Столики же на двоих в основном занимали, очевидно, подружки.

За одним из таких устроился и Глеб. К нему моментально попыталась пристроиться Алекса, но, поймав тяжелый и недовольный взгляд Исаева, предпочла ускользнуть.

Заиграла приятная, тихая музыка. В сценарии значилось, что именно под нее и должны выйти Дед Мороз и Снегурочка. Я повернулась к Лясику, рассчитывая на то, что он будет руководить процессом, но с ужасом заметила его жующим какие-то конфеты.

- Фу! – возмутилась я. – Брось немедленно и выходи!

- Что?! – удивился Илларион, но я, не вслушиваясь в его возмущения, уверенно вытолкнула мужчину на центр сцены и, стараясь улыбаться как можно веселее, последовала за ним.

Дед Мороз добрался до микрофона перед елкой, кашлянул и неуверенно оглянулся в поисках помощи. Я едва сдержалась, чтобы не стукнуть его чем-нибудь, и почувствовала, что краснею. Все присутствующие смотрели на нас, кажется, ожидая, что мы наконец-то начнем что-нибудь говорить. Но у моего напарника явно отмерз язык.

- Близится Новый Год, - завел наконец-то Лясик. – Вот… И Дедушка Мороз вам подарочки принес! Вместе со Снегурочкой!..

- Говорят, - я отпихнула Лясика от микрофона, поняв, что он вспомнил только отрывок какого-то сценария для детей, - что как Новый Год встретишь, так его и проведешь. И хоть сегодня не тридцать первое декабря, давайте провожать Новый Год радостно и всем коллективом! И прежде чем все мы начнем веселиться, давайте пожелаем друг другу всего хорошего. Глеб Николаевич, - я воззрилась на Исаева, - выходите. С вас первый тост!

Судя по внимательному взгляду Глеба, я все-таки что-то сделала не так.

Ну, или он очень не любил говорить тосты.

Исаев вышел на центр импровизированной сцены, взял микрофон, откашлялся, бросил еще раз полный недовольства взгляд – интересно, на меня или на Лясика? – а потом заговорил. Говорил он складно, красиво, и я, если честно, аж заслушалась. Исаев немножко приободрился. Речь его не была нудной, наоборот, Глеб говорил эмоционально, шутил. Смеялись с его шуток тоже потому, что это было смешно, а не потому, что нужно поддержать начальство.

Дальше дело пошло на лад. Выступило еще несколько представителей высокого начальства – я опознала только заместителя Глеба, невысокого, полноватого мужчину с цепким, злым взглядом и кличкой Цербер. Почему Цербер, я понятия не имела, однако в интернете о нем можно было почитать много всего интересного. Говорили, если уж этот за что-то взялся, то уж точно не отступит.

Потом микрофон поплыл по залу. Тосты говорили сотрудники, понятное дело, не все, но десяток желающих нашелся. Я покосилась на часы. Наша программа была рассчитана до десяти вечера, но время тикало, и, судя по внушительному объему сценария, до положенного момента мы не успеем.

Я временем, пока произносились тосты, воспользовалась по назначению – пробежалась взглядам по ближайшим пунктам сценария и сунула его под нос Лясику, освежать память. Илларион, разумеется, активно выражал недовольство – он искренне не желал участвовать ни в чем и с огромным удовольствием провел бы время, рассматривая потолки.