Влюбиться в снегурочку (СИ) - Шагаева Наталья

— Я купила новое белье, оценишь? — томно произносит Вера, хитро стреляя глазками. Усмехаюсь, пытаясь расслабиться. Вера медленно тянет пояс халатика, но завязывает его назад, когда в дверь раздается звонок.

— Это доставка, — сообщает она и убегает в прихожую. Со стоном откидываю голову на спинку кресла. Пока Вера принимает еду, вынимаю карту и иду в прихожую, рассчитываюсь с доставщиком и запираю дверь.

— Оставь все пока на кухне, — говорю ей, хватаю за пояс халата и веду за собой в гостиную. Сам дергаю за пояс, распахивая халат, рассматриваю. Красиво, немного пошло, почти голая, но в нашем случае очень уместно. Зависаю, рассматривая изгибы, но почему-то не заводит, как раньше, несмотря на голод. В голове отчего-то возникает образ Агнии на кухне и ее чертов ужин.

— Не нравится? — Вера обиженно ведет бровями.

— Нравится, просто голова раскалывается.

— Ты слишком напряжен, — она толкает меня в кресло и встает позади, начиная массировать плечи и шею. Профессионально. Вера вообще отлично делает массаж, даже немного расслабляет и снимает напряжение, но все равно что-то не то. Понимаю, что хочу уехать. Вот так просто, оставить почти голую любовницу в кружевном белье и уехать к девочкам. Я точно старею. — Ну, что случилось? — шепчет Вера, наклоняясь, ведет носом по моему виску к шее. — У тебя какие-то проблемы? — ласкается игриво, прикусывая мое ухо. — Ты на себя не похож. Обычно накидываешься на меня с порога, — мурлычет, обжигая горячим дыханием, ее ладони скользят к моей груди, а пальцы начинают расстегивать рубашку.

Хватаю ее за руку, тяну к себе, заставляя обойти кресло. Дергаю, вынуждая сесть мне на колени, перехватываю шею и тяну к себе. Не целую, просто смотрю в глаза. Дышу, пытаясь понять, почему я до сих пор не взял ее. Потому что не хочу. Вот так просто. Голоден, но не хочу, не заводит, и в голове совсем не Вера. И это ужасно раздражает, вызывая давящую головную боль.

— Встань! — Вера медлит, но поднимается с моих колен, глядя на меня с недоумением в глазах. Ох, детка я сам в шоке. Но… Хочется удариться головой об стену, чтобы прийти в себя. — Что ты там хотела на Новый год? Шубу? Выбрала? — Кивает, начиная хитро улыбаться. — Сколько? — Она берет телефон, что-то листает и показывает мне белую шубку с ценой. Перевожу ей нужную сумму и иду в прихожую.

— Олег, что происходит? — растерянно спрашивает Вера, глядя, как я одеваюсь. Еще бы знать, что происходит, было бы легче.

— Я что-то сегодня не в форме, — отвечаю и поднимаю ворот пальто.

— Я тебя больше не завожу? Откупаешься? — в голосе обида и нотки истерики. Понимаю. Она полуголая, в кружевном прозрачном белье, а я ухожу. Идиот.

— Дело не в тебе, — звучит так банально, что хочется рассмеяться над собой.

— Нет, ты мне скажи, ты меня бросаешь, да? — уже не скрывая злости, срывается Вера.

— Успокойся! — тоже повышаю голос. — Я никогда тебе ничего не обещал. И, кажется, тебя устраивал такой расклад?

— Нет, мне просто хочется понять…

— Мне тоже, Вера… Не копайся в себе, ты по-прежнему хороша… Закройся за мной, — выхожу и, не оборачиваясь, иду к лифту.

Нажимаю на кнопку вызова и закрываю глаза. Вера смотрит мне в спину, наверное, проклиная. Створки распахиваются, прохожу в кабину, слыша, как женщина со всей силы захлопывает дверь. И ты ведь действительно откупился, Смирнов. Не вернёшься ты больше сюда… Страница с этой женщиной перевернута. Только меня все больше раздражает сей факт, словно налаженная жизнь летит к черту. Что-то меняется, наступает какой-то новый этап, а я ненавижу перемены.

Сажусь за руль и ещё около часа просто предпочитаю колесить по центральным улицам вдоль ярких мелькающих предновогодних огней, стараясь вообще ни о чем не думать.

Два дня.

Я знаю ее всего два дня!

Так не бывает…

Я реалист и скептик, по крайней мере, всегда таким был. Ну не могут эти синие глазки так запасть мне в душу всего за два дня! Не мальчишка, в конце концов. Веру я знаю лучше, между нами было много интима, и она меня так не цепляет. А Снегурочке стоит распахнуть глаза или наоборот смущённо опустить веки, и я уже плыву.

Домой приезжаю ближе к полуночи. Вымотанный, словно на мне пахали целый день, больше, конечно, морально, чем физически. Мыслей нет никаких, хочется просто лечь спать.

Тихо прохожу в дом, закрываюсь, снимаю верхнюю одежду и слышу звуки телевизора в гостиной. Прохожу в комнату, останавливаюсь в дверях и вижу девочек, спящих на диване. По телевизору мелькает какая-то сказка на детском канале, на столике нарезка из фруктов, а моя Поля спит на плече у Агнии. Забавные, такие милые, сопят обе и обе с прикрытыми губами, даже похожи чем-то. Рассматриваю девочек, и меня отпускает. Все напряжение как рукой снимает, по телу прокатывается волна удовлетворения, будто бы все встало на свои места.

Дома пахнет едой, чем-то вкусным и аппетитным. Иду на кухню, а на столе, и правда, оставленный мне ужин. Тарелка, накрытая пленкой. Включаю чайник, мою руки; с обеда ничего не ел, желудок урчит, аппетит зверский. Открываю тарелку, а там что-то вроде бризоля с овощами и курицей. Такие аккуратные румяные рулетики и соус рядом. Пробую один — вкусно. Даже очень, несмотря на то, что остыло уже. Она еще и готовит замечательно. Даже интересно, у этой девочки есть недостатки? И кому-то же достанется это золото? От мысли, что девочка кому-то достанется, морщусь.

Съедаю еще пару рулетов, макая в соус, прямо из тарелки, без приборов, и убираю все в холодильник. Завариваю себе чай, добавляю лимон и медленно пью, глядя на ночной заснеженный двор. Завтра выходной. Тихо так, тепло, уютно и вкусно, пахнет настоящим домом. Я обещал Поле съездить за покупками перед праздниками. Агния, конечно, с нами — она обещала Полине выбрать туфельки, ленточки и прочую ерунду для девочек. Ну все, Смирнов, ты встрял по полной. И что теперь делать? Усмехаюсь, прохожусь рукой по волосам. Жить, Смирнов! Вон сколько в девочках жизни.

Мою за собой чашку. Выхожу в гостиную, еще с минуту любуюсь спящими девочками, потом выключаю телевизор, наклоняюсь и аккуратно поднимаю дочь на руки. Полинка что-то бубнит, не просыпаясь, а потом обнимает меня за шею и вновь сопит.

Уношу дочь наверх в ее комнату, укладываю на кровать, накрываю одеялом и включаю ночник в виде звездного неба. Моя дочь боится спать в полной темноте. До трех лет она вообще спала вместе со мной. Прикрываю дверь в детскую и спускаюсь вниз.

Сажусь на корточки перед спящей Агнией и позволяю себе рассмотреть ее. Всю полностью, такую расслабленную, мягкую и нежную. У нее родинка за ушком, маленькая, но выразительная, хочется поцеловать. И еще две на шее. А на носу веснушки. Ресницы пушистые. И губы… Закрываю глаза. Лучше не смотреть на эти губы. Они будят во мне столько желаний, что собственные губы начинают покалывать.

Талия тонкая, грудь небольшая, но эстетичная, ножки стройные. Ее платье немного задралось, открывая мне кусочек бедра. Шумно втягиваю воздух, а с ним вместе тяну ее нежный ванильный запах. Голова кружится, словно пьянею. Очень хочется поднять ее тоже на руки и унести в спальню, желательно в свою. Но боюсь напугать, и будить эту красоту не хочется.

Поднимаюсь наверх, беру теплый пушистый плед и накрываю им Снегурочку. Диван у нас удобный, ортопедический, и подушка мягкая. Позволяю себе маленькую вольность: наклоняюсь и глубоко вдыхаю ее запах, проводя носом по волосам. Сладкая. Хочу, чтобы моей стала. Отрицать бесполезно.

Агния

Просыпаюсь от того, что чувствую, как кто-то водит по моим волосам. Приятно, как в детстве, словно мне вновь пять лет, и меня расчесывает мама, прежде чем заплести косы. Открываю глаза и первое, что вижу, это камин, моргаю несколько секунд. Рассматривая гостиную, не понимая, где нахожусь.