Три недели другой жизни 2 (СИ) - Вольцева Арина

— Ах, — с губ жены сорвался порывистый вздох, и она немного развернулась, чтобы дать ему еще больше захватить ее сосок.

Пока он ласкал ее грудь ртом, а рукой массировал влажный и горячий холмик под подолом, она опустила свою ручку, взяла в руки упирающийся сквозь штаны в нее ствол и твердо сжала.

Обоюдный стон расколол приглушенную атмосферу комнаты. Нетерпеливо расстегнув ширинку, Анина ручка скользнула внутрь и добралась до твердой плоти. Матвей хрипло простонал ей в ухо, отчего по спине у нее побежали мурашки. Его руки блуждали по ее телу, накаляя, натягивая ее будто тетиву на лук.

Аня достала его из ширинки, мягко стискивая в своей ладошке, всем нутром уже ожидая, когда он очутится внутри нее.

Легко приподняв супругу одной рукой, Матвей ниже спустил брюки, слегка выше поднял ее платье, аккуратно отодвинул кружевную полоску и стал медленно усаживать ее на себя, погружаясь в горячую и влажную глубину, растягивая и заполняя ее собой.

Аня чувствовала мелкие разряды тока, пробегающие по венам, было так хорошо, что пальчики на ногах поджались, когда Матвей вошел во всю длину и замер, наслаждаясь этой узкой влажной наполненностью. Она все так же оставалась тесной для него, отчего каждый раз ощущения были первоклассными.

Почувствовав, что жена сама начала приподниматься на нем, он решил позволить ей командовать парадом, желая, чтобы она сделала с ним все, что бы ни захотела. Придерживая ее за талию, Матвей сходил с ума от одного только вида этой упругой попки, прыгающей и мягко ударяющейся о низ егт живота, влажные ритмичные звуки заставляли кровь бурлить, а тихие стоны, все чаще раздающиеся в комнате, сводили с ума.

Аня неосознанно наращивала темп, закрыв глаза и сжав своими ладошками грудь, оттягивая соски. Ее еще больше заводило то, что Матвей видел все в зеркало, стоявшее напротив. Она эротично мяла свои груди, выгибалась и перебрасывала свои волосы, ощущая, как внутри все начинает растягиваться под напором его набухающей плоти. Матвей уже рычал, а его руки вцепились в ее талию и рывками опускали на каменный член, как пушинку приподнимая над его телом.

Аня громко закричала, чувствуя, что близка к разрядке, Матвей же стал проникать глубже, немного замедлив ритм, отчего жена почти лишилась сознания от разрывающих тело ощущений. С каждым выпадом он погружался глубже, сходя с ума от сочных влажных звуков и эротичных Аниных стонов. Все пульсировало и плавилось. Казалось, внутри уже нет места, сама плоть не впускала его еще глубже, но он растягивал ее каждый раз, заполняя каждый миллиметр, вырывая ее крик из самой глубины души.

Еще один глубокий выпад, он прижался к ней так сильно, будто пытаясь полностью проникнуть внутрь, чувствуя, как она жарко запульсировала вокруг него, посылая разряды в его тело. Матвей не смог сдержаться и громко простонал, отчего ее тело содрогнулось и задрожало крупной дрожью под обрушившимся оргазмом.

Громко рыкнув, Матвей еще раз приподнял ее извивающееся тело и резко натянул его на себя, горячо изливаясь в нее и считая разноцветные круги перед глазами…

Глава 10

— Но как такое вообще возможно? — ошарашенно спросил Матвей, забыв, что потянулся за сахарницей, и глядя во все глаза на жену.

Было раннее утро, а они только сейчас смогли поговорить на тревожащую Аню тему, когда уже насытились друг другом и даже немного поспали, устав до такой степени от постельных игрищ, что даже не могли разговаривать! Жена рассказала Матвею, зачем и куда ездила и о визите к врачу.

— Сама не представляю, — вздохнула Аня. — Виолетта Глебовна провела тест дважды, прежде чем сообщила мне. Чтобы исключить ошибку. Что теперь делать, ума не приложу! У нас времени на принятие решения в обрез, понимаешь, два-три дня — это максимум! — она беспомощно посмотрела на него. — Мы так долго к этому шли… И честно, я не знаю, смогу ли вновь пройти через все это… — впервые она хоть как-то обмолвилось о том, что и ей тяжело и страшно.

Матвей с болью посмотрел на нее, протянул руку и нежно провел по щеке.

— Прости, моя маленькая! Я не помогаю тебе, вообще отсутствую! Мне так жаль, что тебе приходится со всем этим тягаться одной! — он тяжко вздохнул. — И я бы рад сказать, потерпи, что-нибудь придумаем, но…

— Не тот случай, — понимающе кивнула она и опустила голову.

— Да уж… Ну и история! Как в бразильской мыльной опере! Она твоя старшая сестра, рожденная от твоего горе-отца, которого толком ни ты ни она не помните!

— Тут что-то не вяжется, — поморщилась Аня и задумчиво посмотрела поверх плеча мужа на пейзаж за окном.

— Ты о чем?

— Маша сказал, что ее отец сидел… Но про моего такой информации нет… Ее отец уехал на север и пропал, но мы живем с ней в одном городе! И мой отец все же задержался! Не может выйти так, что человек, которого официально ищут, работает и живет совершенно открыто, а его при этом не могут найти… Мой отец не уезжал на север… Просто переехал немного подальше от нас… А потом его не стало.

— Да, — протянул Матвей. — Нестыковка какая-то.

— Вот и я о том же…

— Мне кажется, тебе лучше поговорить с матерью! Она лучше всех его знала и сможет пролить свет на всю эту ситуацию. Все-таки вы с Темой были маленькими, когда он ушел, а твоя мама очень мудрая женщина… Возможно, о чем-то она не рассказывала, не желая растить негатив с вашей стороны по отношению к отцу… Во всяком случае, твои сомнения тебя съедят! Тебе надо добыть откуда-то информацию!

— Пожалуй, ты прав, — вздохнула Аня. — Тогда не буду откладывать, поеду прямо сейчас.

Мама несказанно обрадовалась, увидев дочь в дверях, они очень давно не приходили друг к другу в гости, дел было очень много.

Радостно щебеча, женщина сама помогла размотать Ане длинный шарф, взяла ее легкий полушубок и схватила дочь за руку, отведя в небольшую уютную гостиную.

Слушая последние новости обо всех родственниках, друзьях, семье брата и о самой матери, Аня отчего-то все больше чувствовала… как ей жалко Машу!

У ее (Аня даже мысленно запнулась на столь непривычном ей слове) сестры не было никого рядом, только дети, для которых она была всем миром. Злая ирония: у Ани много народа вокруг: мама, брат, его семья, знакомые, друзья, коллеги, — но нет детей; Маша же одинока как перст, но рядом есть самое дорогое сокровище — малыши! Смешать бы все это и разделить пополам — и две жизни стали бы идеальными! Но какой-то дурацкий закон жизни не может подарить одному человеку целый мир, зато лишает самого ценного!

— Дочка, — ласковый мамин голос отвлек ее от горестных дум. — Что с тобой? Я вижу, что все утро ты где-то не здесь! Что тебя беспокоит?

— Слава богу, ты первая начала этот разговор, — облегченно вздохнула Аня. — Сама бы я не решилась.

— Не пугай меня! — нахмурилась женщина.

— Да я и сама напугана, — неожиданно призналась дочь.

— Что-то не так с лечением? — предприняла попытку узнать правду мать, видя, что Аня никак не может собраться с мыслями.

— Нет… И да, — девушка болезненно поморщилась. — Мой репродуктолог, несмотря на весь оптимизм в начале лечения, все же теперь больше склоняется к тому, что ЭКО для нас не лучший выход! Она боится, что организм, измученный лечением, гормонами и морально вымотанный, может не выдержать нагрузки, тогда все, через что я прошла, окажется напрасным… А так же существует огромный риск того, что я могу не выдержать морально, если что-то произойдет во время беременности, или сама подсадка окажется неудачной, или… — она закрыла глаза, обрывая себя, и шумно вздохнула. — А я боюсь, что в случае неудачи мне не хватит сил пройти через все это еще раз. Ни физических, ни душевных, — призналась Аня.

— Дочка, — в глазах матери стояли слезы. — Ну почему все это обрушилось на тебя? Почему так все несправедливо?!

— Кстати о справедливости, — горько хмыкнула дочь. — Во время подбора для нас суррогатной матери Виолетта Глебовна наткнулась на… ммм… интересную особу.