Джудит Макнот - Ночные шорохи

— Вы сказали — Картер Рейнолдс?

— Именно. И хотел бы побеседовать со Слоан. Ингерсолл выпрямился, сложил руки на груди и уставился на Слоан со смесью недоверия, благоговения и даже некоторого осуждения.

— Имя вашего отца, случайно, не Картер Рейнолдс?

Имя известного на всю страну финансиста-филантропа из Сан-Франциско произвело впечатление разорвавшейся бомбы. В гудящей голосами комнате воцарилась неловкая, напряженная тишина. Слоан замерла на секунду, забыв о чашках с дымящимся кофе, но тут же взяла себя в руки и подошла к столу. На давно знакомых физиономиях теперь читались совершенно непривычные для Слоан чувства: подозрение, изумление и, кажется, зависть. Даже Сара воззрилась на нее, будто никогда не видела раньше. Ингерсолл взял у Слоан чашку, но не сдвинулся с места, очевидно, желая не пропустить ни слова из столь волнующего разговора.

Но Слоан было абсолютно все равно… Говоря по правде, она уже никого и ничего вокруг не замечала. Подумать только, за все эти годы она не получила даже поздравительной открытки на день рождения от своего исчезнувшего родителя, и ей совершенно безразлично, по какой причине он вдруг возжелал напомнить о себе. Она постарается вежливо, но твердо довести это до его сведения.

Девушка поставила на стол чашку, решительно откинула волосы, взяла трубку и поднесла к уху. Странно, и рука почти не дрожит.

— Слоан Рейнолдс у телефона. До сих пор она никогда не слышала этого голоса… сдержанный, спокойный, с едва уловимыми веселыми нотками…

— Звучит очень профессионально, Слоан. Совсем как настоящий полицейский.

Он не смеет одобрять или не одобрять ее! И вообще не имеет никаких прав на нее и на все, что с ней связано!

Слоан едва сдержалась, чтобы не высказать этому господину все, что о нем думает.

— Вы позвонили не вовремя, — сухо заметила она. — Как-нибудь в другой раз.

— Когда именно?

Перед глазами всплыл недавно виденный снимок отца, стройного красавца с седеющими волосами, с ракеткой в руке. Картер Рейнолдс играет с друзьями в теннис в загородном клубе Палм-Бич.

— Почему бы тебе не вспомнить обо мне еще лет через тридцать?

— Ты раздражена, и вполне справедливо. Не мне винить тебя.

— Раздражена? Ты меня не осуждаешь? — саркастически осведомилась Слоан. — Чрезвычайно мило с вашей стороны, мистер Рейнолдс.

— Давай не будем спорить, — вежливо перебил он. — В конце концов, это наш первый разговор. При встрече можешь бросить мне в лицо все обвинения. Осыпать упреками за пренебрежение родительскими обязанностями. Только через две недели.

Слоан поднесла к глазам трубку, разъяренно оглядела ее и тут же, беспомощно покачав головой, снова поднесла к уху.

— Через две недели? При встрече? Поверьте, мне совершенно не интересно все, что вы так хотите мне сообщить.

— Ошибаешься, — возразил Картер, и у Слоан неожиданно сжалось сердце от невольного, хотя и злобного, восхищения его невероятной наглостью и железной силой воли, которые, казалось, ощутимо давили на нее, не давая повесить трубку. — Наверное, мне стоило все высказать в письме, но я подумал, что таким образом можно добиться цели куда быстрее.

— То есть по телефону? И чего же именно вы собираетесь добиться?

— Я… — Отец запнулся. — Мы с твоей сестрой просим тебя приехать в Бич на несколько недель, чтобы получше познакомиться. Полгода назад у меня был инфаркт…

«Бич»… Так «свои», разумеется, называют Палм-Бич.

Ну так вот, она не «своя»! Чужая. И не собирается лизать пятки новоявленному папаше с сестрицей!

— Я читала о вашей болезни в газетах, — безразлично сообщила Слоан, давая понять, что получает все сведения о родителе исключительно через официальные источники. Конечно, географически Палм-Бич расположен не особенно далеко, но что касается всего остального — словно находится в другой галактике. Там живут настоящие инопланетяне, не знающие ни забот, ни горестей этого мира.

Чтобы несколько повысить собственный престиж, газета Белл-Харбора всегда перепечатывала воскресную светскую хронику из более солидных изданий своего блестящего южного соседа. Именно там Слоан видела снимки и заметки о Картере Рейнолдсе и его избалованной дочери.

— Поверь, нам нужно получше познакомиться, пока еще не поздно, — уверял отец.

— Ну и наглость! — взорвалась Слоан, с ужасом чувствуя, как веки жгут непрошеные слезы. — Боюсь, уже слишком поздно. У меня нет ни малейшего желания знакомиться с тобой после стольких лет.

— А с сестрой? — вкрадчиво вставил он. — Тебе и она не нужна?

Еще одна фотография всплыла в памяти Слоан. Ее сестра, Парис, рядом с отцом на теннисном корте. Правая рука с ракеткой занесена над темноволосой головой, идеальная фигура, точеные черты лица… словом, само совершенство.

— Не больше, чем нужна я ей, — процедила Слоан, но сама ощутила, как неубедительно, как жалко прозвучали эти слова.

— Парис считает, что многое потеряла в жизни, потому что до сих пор не имела случая узнать свою сестру.

Судя по особому вниманию репортеров и постоянным историям в газетах и журналах, жизнь этой сказочной принцессы представляла собой бесконечную череду волнующих событий, праздников и сюрпризов, от теннисных матчей и кубков за скачки и верховую езду до роскошных приемов в Сан-Франциско и Палм-Бич, на которых она играла роль хозяйки. В тридцать один год Парис Рейнолдс по-прежнему была ослепительно красивой, грациозной и утонченной и до этой минуты абсолютно не нуждалась в Слоан, не желая ни видеть ее, ни слышать о ней. Сознание этого укрепило ослабевшую было решимость Слоан не иметь ничего общего с куда более богатой и счастливой ветвью своего семейства.

— Забудьте обо мне, — твердо посоветовала она. — Прощайте.

— Сегодня я говорил с твоей матерью. Надеюсь, она сможет заставить тебя передумать, — успел сказать он, прежде чем Слоан повесила трубку. Колени ее подогнулись — запоздалая реакция на неожиданный удар, — но она не собиралась выказывать слабость перед посторонними.

— Ну вот и все, — весело объявила она. — Мне пора. Группа ждет.

Входя в импровизированный спортивный зал, где собрались ее ученицы, Слоан уже успела убедить себя, что никаким ненужным эмоциям в ее жизни не должно быть места и следует полностью сосредоточиться на работе и забыть о досадных помехах.

Она закрыла за собой дверь и растянула губы в деланно приветливой улыбке.

— Сегодня мы поговорим о том, как различными способами справиться с потенциально опасными ситуациями, — объявила она, но тут же поняла, что забыла поздороваться и представиться.