Парень моих кошмаров - Мирослава Маркина

много работать, очень много, — шептал мне на ухо Эмиль, баюкая в своих объятиях. — Одна студия предложила заключить с ними контракт и записать пробное демо. Я готов сутками работать, до потери голоса и воспаления связок. Замка не обещаю, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты жила в комфорте.

Мой милый романтик. Я кивнула, обняла его и поцеловала в щеку.

— Я всегда буду принадлежать тебе, — обреченно и горько выдохнула. — Душой я с тобой.

Мягкие губы прижались к моим губам. Мне кажется, они имели немного соленый вкус. Возможно, виной служили мои слёзы. А, может, и его.

* * *

3 недели до дня бракосочетания

— Доченька, съешь что-нибудь, — мама поставила на прикроватную тумбочку поднос с едой.

Меня воротило от одного только запаха. Отрицательно покачала головой и нехотя подвинулась, когда мама решила присесть рядом. Она обняла меня, совсем как в детстве, положила мою голову себе на грудь и ласково начала перебирать локоны волос.

— Молодость эгоистична и не приемлет компромиссов, — философски заметила мама. — Она не думает о будущем, а живёт лишь здесь и сейчас. Вот тебе, моя девочка, кажется, что мир бесконечно жесток к тебе, но пройдут годы, и ты поймешь, что когда твоей жизнь управляют эмоции, это путь в никуда.

Что мне ещё оставалось, кроме как тяжело вздохнуть и продолжить просто лежать? Одно и то же. Сколько можно?

— А ты любила кого-нибудь? — Впервые я решила задать ей этот вопрос. — Кроме отца, разумеется.

Я осторожно отстранилась и заглянула в глаза родительницы. Мама удивленно покосилась, туманно улыбнулась и кивнула.

— А какой он был, расскажи?

Она столько раз говорила мне о беспечности юности, о гипертрофированной эмоциональности, но я по выражению её лица вижу, что ей не комфортно сейчас говорить на эту тему.

— Зачем? Это прошлое…

— Просто хочу понять.

Я и раньше замечала печаль в маминых глазах, порой отрешенность, но не придавала этому большого значения. Тогда — нет, слишком была занята собой. Но теперь понимаю, что она, на самом деле, часто проводила время в одиночестве. Рисовала или занималась садом. Она ответственный, дисциплинированный и в чём-то даже педантичный человек. Мама всегда старалась хорошо выглядеть, держала свои эмоции под контролем, требовала этого и от меня. Она никогда не жаловалась, старалась всегда сдержанно улыбаться, но, если хорошо подумать, я редко видела её с блестящими от счастья глазами.

— Он был очень красивым, — неожиданно выдала мама и смущенно улыбнулась. — Но гордым и надменным. Он любил себя куда больше, чем окружающих его людей. Да, я влюбилась в него без оглядки, ведь сердцу не прикажешь. Однажды он сказал, что мои глаза — словно океан, и в них можно утонуть. А у самого, знаешь, какие глазищи были? Огромные, небесно-голубого оттенка. И я пропала, верила всему, что он говорил. Замуж за него собиралась, он жениться обещал. А когда твоя бабушка с дедушкой выбрали мне кандидата в мужья, то не сделал ничего, чтоб я осталась с ним.

— А ты ушла бы к нему, если бы он захотел?

— Да, наверное… я очень его любила, — осторожно говорить мама и при этом внимательно смотрит на меня. — Но я рада, что он этого не сделал. Твой отец — хороший человек.

Хороший, но сухарь, скуп на проявление чувств и эмоций. А ещё, он работает с утра до вечера, редко бывает дома и с мамой почти не разговаривает, только по делу. Он её не обижает, но в любви и внимании она не купается, это точно.

— Этот парень… Тот, что приходил на вечеринку, — осторожно проговаривает мама, словно я боевая граната и у меня может сорвать чеку, — Он разбил твоё сердце?

Кивнула согласно. Я никогда не секретничала с мамой о своих увлечениях, но сейчас я была готова говорить о нём с кем угодно, только бы смочь выговориться.

— Я видела, как ты защищаешь его. Но никогда бы не подумала, что такой парень может заинтересовать тебя.

А я-то как не подумала бы! Раньше любому в лицо рассмеялась бы, кто предположил подобную нелепость. Сейчас как-то не до смеха.

— Эмиль хороший, хотя и замечательно умеет это скрывать, — с тоской в голосе сказала я. — Это сейчас прозвучит странно, но мы будто слеплены из одного теста. Он такой же невыносимый и упрямый, какой бываю я. Но… он делал меня такой счастливой. Люблю его, настолько сильно, что так просто не бывает! Он — лучшее, что могло со мной случиться. Но он ушел, потому что я не нужна ему. И сейчас у меня внутри пустота. Я не сплю нормально… Дышать не могу… Вокруг вижу сплошные напоминания о нём.

Последние фразы давались мне с трудом. Я глотала удушливые слёзы до спазмов в горле. Мама прижала меня к себе крепко-крепко.

— Это пройдет. Чувства утихнут, боль забудется, останутся лишь воспоминания, и то не все. Поверь мне, моя милая, куда лучше, когда тебя любят, а ты любезно позволяешь это делать. Даже если судьба разведет тебя с нелюбимым мужчиной, ты не будешь чувствовать себя разбитой и несчастной. Ты перелистнешь эту страницу и пойдешь дальше. Павел не подарок, я это понимаю. Но, дочь, лучше прояви женскую мудрость и сделай всё возможное, чтоб он души в тебе не чаял и любил. Я знаю, что ты ему не безразлична, тебе осталось лишь поднести спичку и разжечь костер. А браки, заключенные в порыве страсти, весьма недолговечны. Уж поверь.

Я не знаю, чему верить, но слышать это от родной матери очень горько. Прятать свои чувства за десятью замками? Играть роль послушной жены? Печально это всё.

* * *

2 недели до назначенного дня бракосочетания

Мои качели тихо раскачиваются, а я с наслаждением вдыхаю аромат свежескошенной травы. Это первый мой день после трудной болезни. И где только умудрилась заболеть в июле месяце? Год не болела, даже легкой простуды не было, а тут сразу температура под сорок и сумасшедший упадок сил. Соня меня кормила, как маленькую, с ложечки. Мама с папой наперебой проявляли заботу и внимание. Чувствовала я себя ужасно, но и хорошо одновременно. Вернулся, хоть и на короткий промежуток, мой статус любимой дочери.

И никто не заговаривал со мной о предстоящей свадьбе, не вспоминал о моём странном друге. Я тоже запретила себе думать о субъекте Н. Нет его и точка. И вместе с температурой тлела и моя влюбленность. Её просто испепелил жар моего тела. Как вирус.

— Златочка, — мама машет мне рукой, выглядывая из