Его нельзя любить. Сводные - Мария Николаевна Высоцкая

— Ну куда весь то? Куда весь? — охает бабушка. — Дорого. С ума сошел.

— По-родственному, — Ян ухмыляется.

Ну вот, сколько он продержался? Часа четыре?

— Придумал деньги тратить. Лучше вон на моря, какие слетайте.

— Бабуль, не слушай его. Ян шутит. Мы все сделаем, как договаривались, — улыбаюсь.

Бабушка и так изначально была против, чтобы я деньги тратила. Мы еле-еле нашли компромисс. С меня обои с нее краска.

— Ну хорошо. Весело с вами ребятки, но мне на рынок надо. Вы располагайтесь, ужин я сама приготовлю, Ника.

— Ладно.

Бабушка уходит, и Ян тут же обхватывает мои щеки. Целует. На секунды даже теряюсь. И смешно, и мурашки по коже от переизбытка чувств, что во мне вызывает его порыв.

Обнимаю его в ответ. Уже на инстинктах прижимаюсь теснее и закрываю глаза.

— Нужно чемоданы разобрать, — приоткрываю глаз, а саму в сон тянет.

— Пошли.

— А тарелки? — смотрю на стол с грязной посудой. — Я сейчас быстро помою и поднимусь. Иди.

Ян, конечно, никуда не уходит. Остается со мной. Я мою, он протирает и убирает тарелки в шкафчик.

Чемоданы тоже вместе разбираем, ну насколько это возможно. Я сижу на полу, раскладывая вещи по полкам, Гирш пристроил голову на мои колени, и что-то листает в телефоне.

Разобравшись со шмотьем, иду в душ.

Когда возвращаюсь, замотанная в одно полотенце, сразу напарываюсь на уже до боли знакомый взгляд. В нем похоть и обожание.

Гирш пружинисто поднимается на ноги. Наступает. Прижимает меня к стенке, и щелкнув замком, закрывает дверь.

Второй рукой, уже стаскивает с меня полотенце, полностью обнажая.

Мы долго целуемся и перемещаемся на кровать. Раньше, я бы со стыда сгорела заниматься сексом в бабушкином доме, а теперь даже мысль не проскользнула, что я совершаю что-то до неприличия ужасное.

Ян нависает надо мной. Целует грудь, бедра. Распаляет жадными прикосновениями и важными поцелуями. Его губы словно повсюду.

Когда чествую запах аптечки и понимаю, что он надел презерватив, горю от нетерпения. Южная жара, вино, недосып и адское желание смешиваются в какой-то убийственный коктейль.

Я кончаю ярко, едва сдерживая стоны. Ян финиширует следом.

Мы так и засыпаем в объятиях друг друга, голые и счастливые.

После пяти берем машину в аренду и едем на пляж. По дороге покупаем арбуз, нож, шезлонги и зонтик. Последний уже, конечно, совсем не нужен…

Ян ведет автомобиль одной рукой. В салоне прохладно, климат-контроль выставлен на двадцать.

— Ты права не получала, кстати?

— Нет. И не хочу, — мотаю головой и поправляю очки. Пластик давит на переносицу. Дурацкая модель, но других я с собой не взяла.

— Почему?

— Не знаю, просто не хочу. Мне комфортней ездить на такси.

— Открой воду, пожалуйста.

Сворачиваю крышку и протягиваю бутылку Яну. Даже мысленно называть его муж пока непривычно. Да какой не привычно? За гранью! Это что-то из области фантастики. Ощущение реальности происходящего слишком смазано.

Наблюдаю за тем, как он жадно пьет, и кусаю губы. Капелька воды стекает по подбородку, Ян стирает ее тыльной стороной ладони и возвращает мне бутылку.

— Вот тут сворачивай, — тычу пальцев в виднеющийся поворот. — Надеюсь, что людей там будет немного.

Ян паркует машину. Помогаю ему вытащить все наши вещи из багажника, а потом топаю по горячим камням к морю.

На мне короткое оранжевое платье на бретелях. Цвет почти кислотный, поэтому даже моя едва отлюбленная солнцем кожа кажется загорелой.

Ветер треплет волосы. Подхожу к воде и смотрю вдаль. Солнце скоро начнет садиться.

Поворачиваю голову. Ян уже раскрыл шезлонги и даже успел снять футболку. Идет ко мне. Встает за спиной и обнимает за талию, пристраивая подбородок на моем плече.

Мне кажется, мы оба перемещаемся в прошлое сейчас. Оба чувствуем одно и то же.

Нас с головой накрывает воспоминаниями. Они трепетные, сладкие, хоть и с легкой ноткой горечи.

Прижимаю ладонь к мужской щеке, аккуратно поглаживая.

— Ты тогда танцевала, а я на тебе смотрел. Смотрел и отказывался признаться себе в том, что по уши влюбился.

— Ты уже тогда был влюблен? — мои губы трогает улыбка.

— А ты думаешь почему я сплавил тебя обратно?

— Мне было так обидно.

— Знаю, — касается губами моего виска. — Я думал, что так будет проще. Не хотел признавать, что влюбился. Я же не мог. Все могли, а я не мог…

— Дурак, — вздыхаю.

— Ебанутый, ага.

Хохочу. Только Ян может обзывать сам себя с таким серьезным лицом, да еще и матом.

— А если у нас не получится? — перехожу на шепот.

Если честно я больше всего на свете боюсь, что никто свыше не даст нам этот шанс. Вдруг нашему счастью просто не суждено сбыться?

— Я верю, что получится, моя любовь.

— Ты меня никогда так не называл, — запрокидываю голову, а у самой сердечко шалит.

— Привыкай.

— Я так сильно в тебя влюбилась, — разворачиваюсь к нему лицом. — Твоя игра меня убивала.

— Не тебя одну.

Ян приподнимает меня над землей. Чмокает в губы.

— Искупаемся? — нагло забирается мне под платье, сжимая ладонями ягодицы.

— Только не утаскивай меня под воду. Не хочу мочить волосы.

Гирш кивает, но как только заходим по плечи, нарушает свое обещание.

Визжу, как сумасшедшая, а когда выныриваю, запрыгиваю ему на спину, поднимая еще большую волну брызг, бултыхая ногами.

Мы смеемся, плескаемся друг в друга, много целуемся и обнимаемся. Торчим в воде, пока не садится солнце.

Возвращаться домой не хочется совсем. Так и сидим на пляже, включив фонарик вместо лампы.

В основном говорим о прошлом. О чувствах и страхах.

Я рыдаю, но в этот раз чувствую поддержку. Крепкие объятия и сильное плечо рядом.

Ника

— Все-все, перестань, — кое-как умудряюсь выбраться из кровати. Она у Яна в квартире просто нереальных размеров. — Мне на работу нужно.

Гирш лениво потягивается и тянется за телефоном. Пока я бегаю по комнате в одних трусах, фоткает меня со спины. У него там моих снимков, на целое портфолио в стиле ню хватит. Показываю язык и закрываюсь в душе.

Быстро привожу себя в порядок. Вещей я никаких сюда не перевозила. Разве что купила