Кэролайн Хаддад - Отмщение

Грэйс решила, что перед отлетом ей надо поговорить и с Труди. Леон не возражал — утром, сказал он, Грэйс получит доступ в частную психиатрическую клинику. Так ей пришлось провести в Лос-Анджелесе еще одну ночь.

На следующий день в девять утра Грэйс была у идеально чистых стеклянных дверей Института Коррекции Легких Расстройств. Название звучало вполне безобидно, но Грэйс сделала вывод, что если тут содержится Труди, то, значит, это на самом деле и есть дурдом.

Сотрудница, встретившая Грэйс при входе, была одета очень по-калифорнийски, то есть как шлюха. Но в Калифорнии, как заметила Грэйс, многие женщины так одеваются, даже порядочные. Похоже, эта сотрудница клиники тоже была вполне порядочной женщиной, а не шлюхой. Она вежливо поздоровалась с Грэйс и проводила ее в шикарную комнату ожидания, отделанную в бежевых и розовых тонах. Там уже сидел какой-то субъект, обхватив руками голову. Вскоре он зыркнул на нее и тихо рявкнул:

— Что вытаращилась на меня?

Грэйс и не думала смотреть на него до этой драматической секунды, но теперь она уже боялась спускать с него глаза — а вдруг этот сумасшедший сейчас бросится на нее? Лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока не поздно. Грэйс встала, чтобы удрать из психбольницы, но тут в комнату ожидания вошла какая-то сотрудница и обратилась к субъекту:

— Ваше преподобие Бэйкер, вы можете идти к вашей пастве.

Господи! Тут и священники ненормальные!

Ненормальный поп ушел к психпастве, и Грэйс осталась одна. Слава тебе, Всевышний! Теперь можно спокойно посмотреть, что тут за чтиво на столике. Ага, ксерокопии меню и распорядок для пациентов. Ну-ка, интересно, чем их тут пичкают? Так-так, еда прекрасно сбалансированная, учитывались даже национальные вкусы. Правда, для шизоидов вряд ли сгодятся горячие свернутые кукурузные лепешки с начинкой из рубленого мяса, сыра, лука, бобов с острой подливой. От острой пиши шизоиды могут занервничать пуще прежнего. А гарнир из спагетти, пожалуй, для них сойдет. А теперь посмотрим, какие тут развлечения? Тоже ничего: теннис, плавание, живопись и прочие виды искусства. Труди, наверно, вовсю занимается здесь искусством, ведь она так любит глину. В большом зале показывают кино, в малом зале — местный театр, в спортзале занимаются аэробикой. Пожалуй, в этом дурдоме жить можно. Кстати, какой им сегодня вечером покажут фильм? «Боги должны быть сумасшедшими». Хорошенькое названьице для психбольницы!

— Вы мисс Мэндлин? — раздался голос.

Грэйс подняла глаза. В дверях комнаты стояла женщина в белом открытом костюмчике, гораздо более сексуальном, чем был вчера вечером на кинозвезде Киттен.

— Да.

— Я Кэти Вильмот, руководительница отделения, где лечится Труди. Я провожу вас к ней.

Грэйс быстро сложила ксерокопии меню и распорядка дня, сунула их в сумочку и пошла за Кэти Вильмот по длинному коридору, потом вниз по лестнице на площадку психинститута, вернее, Института Коррекции Легких Расстройств.

— Ее корпус недалеко, — по пути сообщила Кэти, — в охраняемой зоне.

— Как?

Кэти заметила беспокойство в голосе Грэйс и улыбнулась.

— Ту часть нашего института, где сейчас находится Труди, можно назвать криминальной, но мы стараемся не использовать такую терминологию. Там у нас содержатся невменяемые, а по нашей терминологии — люди с легкими душевными расстройствами, представляющими потенциальную опасность для общества.

— Но Труди совсем не опасна обществу, — возразила Грэйс.

— Все они так говорят, — весело рассмеялась Кэти. — Я не утверждаю, конечно, что они все преступники. В нашем институте нет опасных преступников, нет рецидивистов. Мы берем только тех, кого окружная прокуратура не считает опасными. Например, к нам обращаются люди, обвиненные в должностных преступлениях, во взяточничестве, финансовых махинациях и так далее. Каждый из этих людей надеется Получить у наших врачей доказательства для суда, что его преступление было совершено под влиянием временного помешательства. Мистер Коэн правильно поступил, что привел Труди к нам. У нас находятся несколько его клиентов, например семидесятитрехлетняя старушка, которую обвинили в организации банды подростков. Насколько мы поняли, она набирала к себе в банду своих многочисленных внуков.

Грэйс шла рядом с Кэти, выслушивала ее захватывающие истории и рассматривала двор клиники. Все вокруг было изумительно чисто и безупречно — аккуратно подстриженные лужайки, теннисные корты, площадки для игры в бейсбол и плавательный бассейн. Все это очень напоминало курорт. Была, правда, одна маленькая разница — впереди находился крепкий забор, а у ворот стоял охранник. Там за забором, догадалась Грэйс, находится обитель Труди.

— Как Труди там себя чувствует? — спросила Грэйс.

Кэти долго думала, прежде чем ответить.

— Я не ее врач, — сказала она наконец. — У вас будет возможность поговорить с ее врачом.

Грэйс, конечно, сразу уловила замешательство Кэти.

— Насколько я поняла, дела у Труди обстоят неважно? Она в депрессии?

— Она, если начистоту, не в ладах с коллективом, мисс Мэндлин. Если вы действительно ее подруга, тогда вам следует убедить ее прекратить приставать ко всем.

— Странно. Труди всегда была такой тихой, никогда никому не мешала.

— Мисс Мэндлин, может быть, Труди и в самом деле была когда-то тихой, когда накачивалась наркотиками, но теперь она их не принимает. Теперь вместо наркотиков она увлечена Иисусом Христом, и никому от нее нет спасения. Несколько раз, когда я была очень занята своими административными делами, Труди подходила ко мне, хватала меня за руку, которой я писала, и назойливо спрашивала: «Ты веришь, что Иисус Христос — наш Господь и Спаситель?» Ответьте мне, мисс Мэндлин, пожалуйста, какое ей дело до того, верю ли я в Бога? Она так ко всем пристает, и к медперсоналу, и к пациентам. Когда в общей комнате пациенты пытаются играть в карты, Труди вслух читает Библию. На занятиях по изобразительному искусству она всем лепит распятия, причем изображает Христа страшно искалеченным. Поверьте мне, это зрелище не для слабонервных, тем более не для наших пациентов. Один из них по пьянке выехал на тротуар и задавил двух прохожих. Представляете, каково ему смотреть после этого на изуродованные тела? Раньше я ничуть не сочувствовала этому человеку, но когда Труди всучила ему свое чудовищное распятие, он буквально полез на стенку. Пришлось надеть на него смирительную рубашку. Короче говоря, мисс Мэндлин, сделайте нам одолжение, заставьте ее заткнуться!

Грэйс слушала и все более удивлялась. Что случилось с тихой овечкой Труди? Наконец все формальности были соблюдены, и охранник пропустил женщин в ворота. Грэйс осмотрелась — все точно так же, как на остальной территории института, только вокруг высокий забор с колючей проволокой наверху. Коттеджи глинобитные, как дома в туристской деревне. Кэти проинформировала, что Труди живет в коттедже, на котором написано «Айдахо».