Соня Мэсси - Темное зеркало

Услышав эти слова, несколько охранников Ярборо переглянулись и стали подмигивать друг другу.

«Замечательно, — заметив это, подумал Ник. — Значит, они тоже носят оружие, но не афишируют этого».

— У кого есть вопросы? — спросил он, окидывая взглядом присутствующих.

Все глухо молчали, и это действовало Нику на нервы, заставляя волноваться еще сильнее. Почему они молчат? Им все ясно, они уверены в своих силах, и ситуация находится под полным контролем? Или они равнодушны к происходящему и даже не считают нужным скрывать это? Нет, в подобное отношение к серьезному делу Ник не верил.

— Итак, — после короткой паузы продолжал он, — шоу начинается через два часа, и я объявляю полную готовность. Убедительно прошу всех действовать согласно нашему плану, но… соблюдать осторожность и быть предельно внимательными. Новые трупы нам не нужны, — невесело усмехнувшись, добавил он. — Их в последнее время и так слишком много.

Свернув со Второй авеню и шагая в сторону порта, мужчина внезапно осознал, что выбранное для встречи место — далеко не самое лучшее. Но тот, с кем он договаривался, просил встретиться именно здесь, и ему пришлось согласиться. Диктовать свои условия он не мог, поскольку договаривался с человеком, который должен был продать ему оружие.

Да, сегодня вечером ему потребуется пистолет… Обязательно. Когда мужчина только задумывал это дело, ему представлялось, что достать оружие будет сложно, рискованно, может быть, даже невозможно. К его искреннему изумлению, все оказалось просто, до смешного просто. Он позвонил своему дальнему знакомому, с которым не виделся много лет, что-то наплел про приятеля, нуждающегося в оружии, и знакомый продиктовал номер телефона. Мужчина позвонил, они договорились встретиться в районе порта, неподалеку от ресторана «Морские ветра».

Со стороны Ист-Ривер дул сильный пронизывающий ветер, от воды тянуло затхлостью и гнилью, и мужчина, поежившись и подняв воротник куртки, вдруг подумал, что именно такой запах, наверное, имеет смерть. Эта мысль заставила его вздрогнуть, но он тотчас же заставил себя выкинуть ее из головы и ни в коем случае не думать ни о чем плохом. Все будет хорошо…

Заметив яркую вывеску ресторана, мужчина замедлил шаг и взглянул на часы. Он пришел на встречу вовремя, даже немного раньше. Интересно, когда прибудет торговец оружием и каким он окажется? Собственно, ему это безразлично. Важно другое: придет ли? Хорошо бы не опоздал, ведь ему нужно еще успеть вернуться домой, привести себя в порядок, а главное, отклеить фальшивые усы и бороду, которые он специально нацепил для конспирации.

«Ну давай же, поторопись, — бормотал себе под нос мужчина, переминаясь с ноги на ногу и поеживаясь от пронзительного ледяного ветра. — Приходи скорее, не заставляй меня ждать».

Он нервно оглядывался по сторонам, надеясь увидеть кого-нибудь, кто, по его представлениям, походил бы на торговца таким опасным товаром, как оружие, но никого похожего поблизости не было. Страх и разочарование все сильнее охватывали мужчину. А если он вообще не явится на встречу? Что тогда делать? План рухнет, с треском провалится задуманное дело.

Внезапно за спиной мужчины послышался шорох. Он нервно обернулся и увидел молодого парня, почти юнца. Выглядел парень так, словно только что окончил последний класс привилегированной школы.

— Привет! — произнес юнец. — Вы, случайно, не меня ждете?

Мужчина покачал головой. Не может быть, чтобы этот парень оказался торговцем оружием!

— Нет, не вас.

— А мне почему-то кажется, что именно меня, — усмехнулся парень.

— А тебя зовут Терри?

— Да, Терри, — кивнул тот. — Насколько я понял, вас интересуют вещи, обеспечивающие личную безопасность? Или я ошибаюсь?

— Нет, ты не ошибаешься, — ответил мужчина, все еще не веря, что торговцы оружием бывают такие юные и с приличной внешностью. — Меня это очень интересует.

— Прекрасно! Тогда, если не возражаете, давайте отойдем в сторонку.

Элизабет сидела в ярко освещенной гримерной перед зеркалом и, глядя в него, наблюдала, как Фрэнси делает ей макияж. В соседнем кресле сидела Чарлин — ведущая вечерних новостей, репортер, чьи сюжеты часто шли в эфир в прайм-тайм, и другая гримерша пудрила ей лицо.

— Чарлин, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна за то, что ты согласилась взять у меня интервью в прямом эфире, — сказала Элизабет, глядя на отражение журналистки в зеркале. — Ведь никого — ни единого человека — мне не удалось уговорить! Я очень, очень тебе признательна!

Чарлин смущенно улыбнулась.

— Спасибо, Лиз, за добрые слова. Ты знаешь, с каким уважением и симпатией я к тебе отношусь, но, откровенно говоря, я согласилась взять у тебя интервью из-за… Касс. Как представлю, что она, бедняжка, лежит на больничной койке, так у меня мурашки бегут по телу. Господи, хоть бы она поправилась!

— Да, Чарлин, я тоже очень переживаю за Кассандру. И пошла на эту… авантюру тоже ради нее. Бедная моя Касс! Я так надеюсь, что для нее все закончится благополучно!

Раздался стук в дверь.

— До начала эфира осталось десять минут! — объявил женский голос.

— Спасибо, — ответила Элизабет. — Мы готовы.

Она снова внимательно осмотрела себя в большом зеркале и осталась очень довольна. Но не из-за прекрасного макияжа, который ей сделала Фрэнси: гримерша всегда выполняла свою работу замечательно. Элизабет увидела в зеркале молодую, очень привлекательную женщину — самоуверенную, невозмутимую, хладнокровную. Из взгляда женщины исчезли страх, отчаяние и безысходность, большие светло-голубые глаза лучились каким-то особенным, таинственным светом. Элизабет Найт была полна решимости выполнить задуманное. Она была готова к борьбе.

«Сейчас они тщательно проверяют каждого входящего и выходящего, — усмехаясь, думал убийца. — Молодцы, хорошо подготовились. И муха не пролетит. Охраняют, наблюдают, высматривают».

Муха не пролетит, а вот ему проникнуть в здание удалось! Правда, не сегодня — сегодня это было бы невозможно, — а вчера утром. Он снова всех обвел вокруг пальца, так что полицейские и охранники, зорко стерегущие все входы и выходы, трудятся напрасно.

Но к радости и гордости убийцы за свою изобретательность и ловкость примешивалось и иное чувство — физическое неудобство. Он уже много часов сидел в металлическом шкафу, наполовину заполненном видеокассетами; воздуха не хватало, дышать становилось все труднее, ноги и руки затекли, тело покалывало тонкими острыми иголочками, а пистолет, засунутый за брючный ремень, больно впивался в кожу. Ничего! Физические неудобства — временные. Пустяки по сравнению с тем, что его ожидает. А ожидает его выполнение очень важной миссии, пожалуй, самой главной в жизни и, возможно, последней.