Анжелика Терешкова - Танцорка

- Легко, - картинно фыркаю и спрыгиваю с кровати. Поверили? В прыжке меня рванули за руку, и вот теперь я влипшая всем телом в наглого блондина и, прищурившись, пытаюсь убить его взглядом. Не выходит...

- Далеко собралась? - ухмылка, и кошачьи зеленые глаза лукаво поблескивают, осматривая меня. До сих пор не понимаю, как он может в мгновение ока становится свежим, как огурчик, хотя вроде минуту назад был сонной мухой.

- Очень, - пытаюсь крайне правдиво изобразить недовольство, но в его объятиях не выходит, увы.

- Мы сегодня ужинаем в "Кромешной тьме", не забыла?

- Не-а... и название меня пугает, - улыбаюсь и игриво трусь носом о его ключицу.

- Фу, трусиха, - поморщился и куснул меня за ушко, засранец. За что получил щелбана, и я все-таки сбежала от него.

Одной принимать душ скучно, но зато быстро. Тем более, что надо вести на прогулку подросшего Феликса. И к слову... он стал еще более вредный, по-моему, это так Илья на него влияет, не иначе.

Выгуливаю я его не одна, со мной обычно либо Саша либо Виталик, у обоих теперь есть питомцы, и у обоих девочки, шутка юмора, да? У меня кабель, у них суки... ха-ха.

Сегодня со мной мой ненаглядный Кексик, сонный, простывший и взвинченный.

- Ну и что с тобой, чудо?

- Спать хочу, Стас только с соревнований приехал... ну, в общем, не спал я совсем сегодня.

- Шалунишки, - щелкаю его по носу. - И подробностей ваших гнусных извращений мне не нужно.

- Пошла ты...

- Не психуй. Я сегодня иду в "Кромешную тьму".

- В ад что ли, к таким же, как сама? - ехидно спрашивает, приподняв бровь. Неисправим.

- Очень смешно.

- Ну, а если серьезно, то это охренительный ресторан. А какой повод?

- Без понятия. Илья попросил меня быть там в 19:30. И больше ни слова.

- Попахивает жареным, Кукурузка. Он совершит жертвоприношение во имя Люцифера и продаст ваши души.

- Вы достали оба! Один коверкает все, что касается тебя, а ты не лучше. Задолбали, сколько можно? Вы так всю жизнь будете?

- У меня аллергия на фамилию Фетисов. Прости, - изобразил тот раскаяние.

Порой наблюдать за ними смешно, даже очень смешно. Но вы не представляете, насколько это выматывает, то они спорят, то стебутся друг над другом, то попросту игнорируют. Как дети малые.

...

Ближе к вечеру я ушла к себе, долго думала, что же мне надеть, в ресторан ведь иду.

Жутко отчего-то нервничаю. Непонятное предчувствие заполняет. Кручусь у зеркала... критически осматривая себя. Платья я не особо жалую, но ради такого случая я решилась. Оно облегало мою фигуру, как перчатка, черное бархатное, не вычурное. Одно из так называемых маленьких черных платьев, которые должны быть в гардеробе каждой девушки. Ансамбль дополнили босоножки на высоком каблуке и широкий браслет. Макияж в традициях вечернего, чуть более яркий, чем повседневный. С богом!

Выхожу и сажусь в ожидающую меня машину такси. Волнительно...

Подъехав к зданию, приятно удивляюсь. Оно потрясающее. Черное, как ночь, красивые фонарные столбы и великолепная изгородь. Оно выглядит как огромный частный особняк. Прохожу внутрь. Шелковые скатерти, тяжелые, с чудным рисунком, шторы. Все в тонах темной спелой вишни, от бордового, насыщенного как вино, до черного. Изысканно, дорого. Вежливый молодой человек подводит меня к заказанному столику, где в расслабленной позе сидит мечта моя. На нем распахнутый пиджак оливкового цвета, белоснежная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, темные джинсы. Словно сошедшая с обложки модель, небрежно растрепанный, выбритый и с обольстительной улыбкой. Сердце пропускает удар, когда мы встречаемся глазами, и, не теряя зрительного контакта, я присаживаюсь напротив.

- Могла бы опоздать ради приличия, - усмешка. Жест - и к нам уже идут с меню.

- Не люблю опаздывать, - улыбаюсь в ответ. К нему я всегда спешу...

- Что-нибудь особенное хочешь? - крутит папку в руках.

- Я, в самом деле, не особо голодна. Думаю, салат с креветками и красное вино подойдут.

Это и заказываем, а после долго смотрим друг на друга. Создается ощущение, что мы мало знакомы, что это наше первое свидание и в нем столько официоза и пафоса. Но мне нравится эта игра.

- Мечтаю содрать это платье с тебя, - промурлыкал он, теребя пальцами салфетку. Не зная его, я бы решила, что он нервничает. Волнуется... Но ведь повода нет.

- Звучит неплохо, - откидываюсь на спинку стула, легким движением откидываю полосы от шеи за спину. И не могу отвести от него глаз... как же он красив в чуть приглушенном свете. Теперь понимаю, отчего это место так называется. Тут был практически полумрак. Интимно, завораживающе... очень круто.

Нам приносят вино и фрукты. Накалываю кусочек ананаса на шпажку и откусываю. Вкусно, сладко. Пробую вино, пряное, слегка горчит, а послевкусие оставляет сладость во рту. Отличный букет.

- Знаешь, я не слишком красноречив, - начинает он. Я же внимательно наблюдаю, улавливая каждую малейшую перемену в нем. - И делать что-то показушное и вычурное не хотел.

- Продолжай, - даю понять, что вся во внимании.

- Романтик из меня никудышный, а кричать о любви каждодневно и ежечасно считаю, что глупо. Слова теряют свою ценность, если их говорить постоянно.

- Согласна, - киваю и закидываю в рот виноградинку.

- Но сейчас, именно в эту минуту я хочу рассказать тебе о своем глубоком чувстве, - он придвигается ближе, кладет руки на стол и, смотря прямо в мои глаза, продолжает. - Я не уверен, что это была любовь с первого взгляда, или даже со второго, но когда я увидел твой танец, то, как преображаешься ты, как живешь в нем, забыть уже не смог. Это удивительно, ты становишься неземной. Великолепной, завораживающей, - он отпивает глоток вина. А я молчу...

Миг, это наш миг, который требует моего стопроцентного внимания. Потому я, повторив его позу, с широко распахнутыми глазами купаюсь в его взгляде.

- Я думал сразу, что это просто легкое помутнение, слабая влюбленность, симпатия... Но шли месяцы, а твой образ только все сильнее высекался алыми искрами в мозгу. Это было сложно. Видеть то, как ты с обожанием смотришь на моего брата, видеть эту искреннюю, трепетную, пусть и болезненную, но любовь к нему.

Я открываю рот, хочу сказать, что это неважно... что все, что было до него, уже неважно... Но он прикладывает палец к моим губам, пачкая моей помадой.

- Т-с-с. Не перебивай.

Киваю, целую его руку и с улыбкой отпускаю. Так нежно, столько любви в его взгляде, жесте, тоне голоса.

- Я пытался это убить, затравить, прогнать. Не смог... Когда вы расстались, я искал тебя, остервенело. Сходил с ума даже хуже, чем Малик. Я, как наркоман, искал тебя, словно дозу. Мне хватало взгляда, одного лишь взгляда, чтобы согреть ноющее сердце. Ты была мечтой, далекой, сладкой и недосягаемой.