Владимир Ильин - Крики стервятников. Рассказы

Юноша, подъехал, сначала к незнакомцу, затем к склонившимся стражникам. Объехав их и хорошенько рассмотрев, он снова вернулся к своему ловчему, который всё также стоял, опершись на собственную шпагу. На неё принц посмотрел лишь мельком, явно раздраженный возникшей ситуацией.

– Виктор, почему я должен тебя искать? Здесь что, полно дичи? Ну, так я не вижу ни одного волка, или лани.

– В этом, вы не правы ваше величество – спокойно заметил ловчий – и то, и другое, здесь в избытке.

– В избытке? – принц, наконец, остановил коня – что ж ты мне предлагаешь охотиться на собственную стражу?

– Только если она пытается загрызть ваших мирных животных – всё также полушутя ответил ловчий – в целях сохранения поголовья вашей редкой дичи.

– Редкой говоришь. И что же в ней такого редкого? – принц посмотрел в сторону Изабель.

– Она ведьма, это из-за неё пропал наш урожай ваше величество. Мы вместе со священнослужителем Кристофом Лютеранским преследовали её по болотам. До тех пор, пока ваш ловчий не помешал нам.

– Какая неприятность – досадливо поморщился принц и переглянувшись с ловчим добавил – досадить такому человеку каким представляется наш священный инквизитор, впрочем, это мы уже без вас решим, пошли вон.

Когда опушка опустела, принц подъехал к ней ближе. Он был также красив и молод, почти одного возраста с ловчим. Приглядевшись к ней, он задумчиво пожал плечами и повернувшись к ловчему, который смотрел в сторону приближавшийся королевской свиты что-то неслышно сказал, на что тот утвердительно кивнул.

Изабелла поднялась, ей хотелось как можно быстрее покинуть это место. Увидев, как она поднимается, ловчий подвел к ней своего коня. Это был черный, крепкий жеребец, по бокам которого также висел королевский герб.

– Так значит вы ведьма? – спросил он, разглядывая её лохмотья – я вас представлял немного иначе.

– На метле? – хмуро бросила Изабелла. Но немного отойдя, добавила – спасибо вам, я не знаю, как вас отблагодарить.

– Ох, рано сударыня, рано. Всё ещё только начинается – сказал Виктор, всматриваясь в подъезжающих всадников и громко добавил – глубокоуважаемый святой отец, что завело вас в столь дремучие леса, жажда охоты?

– Не только сын мой, я слышал, здесь завелись доверчивые души, которые так и тянуться к еретикам и изменникам этой святой земли – тихо ответил подъехавший к ним инквизитор – Как я вижу, вы решили, что защищать ведьму ваше новое призвание?

– Я всегда защищаю женщин, когда им угрожает опасность. А уж ведьмы они или нет, это лишь господь решит.

– Именно его волю я и исполняю юноша – хмуро ответил инквизитор.

– Виктор, позволь мне говорить – мирно сказал принц, положив руку на плечо своего друга – всё-таки святой отец имеет право знать, что происходит в королевских землях. Ведь на то сюда его и прислали. Правильно я говорю?

– Вы совершенно правы ваше величество.

– А теперь расскажите, в чем виновата эта девушка?

– Она подозревается в колдовстве, ровно, как и её мать.

– А где её мать?

– Сожжена в праведном огне.

– Хм, но если мне не изменяет память, колдовство не передаётся по наследству и стало быть ведьма погубившая посевы уничтожена, ведь не могла же наша святая инквизиция, спалить невиновного человека.

– Что вы этим хотите сказать?

– Что вину надо доказать если она имеется – сказал принц и погладил белоснежные поводья – мой отец славиться своей мудростью в решение государственных вопросов, я почти уверен что он поддержит такое решение.

– Ровно, как и ваше право на самовольное уничтожение его слуг – ехидно подметил ловчий.

– Мы пришли по указу святой церкви. Причем тут ваш отец – зло бросил инквизитор – только церковь может отличать еретиков и демонов.

– А королевский суд – преступников. Эта девушка виновата лишь в том, что не донесла на собственную мать, и то ослепленная любовью к ней. Увы, но в мои обязанности входит не только охота и прочие развлечения, я также обязан следить и за общим порядком в королевстве.

– Вы точно в этом уверены? – прошипел инквизитор – вы точно уверены, что хотите поспорить со святой церковью великого папы Римского, Иоанна третьего?

– В данном случае я спорю лишь с вами святой отец, да и то, только лишь в том, что вы уже сделали свое дело, убив ведьму. Фактически я убеждаю вас, что вы прекрасно справились с собственной работой.

– Мне говорили о вашем красноречии, ваше величество. Что ж, это похвально, этому королевству нужны монархи ораторы, только вот они также обязаны, быть жесткими в решении своих проблем, впрочем, не буду вас более мучить своим обществом, я вижу, что здесь присутствие неуместно. Встретимся во дворце.

– Конечно. Хорошей вам дороги, святой отец. А о девушке не беспокойтесь, мы доставим её сами – сказал принц, и всё также опираясь на Виктора и помахал инквизитору рукой, после чего обратился к ловчему.

– А теперь, любезный мой друг, убеди меня в том, что я не совершил глупость, вытащив эту крестьянку из петли.

– Милорд, вам лучше посмотреть – спокойно ответил Виктор и поманил рукой Изабель поближе – я точно не уверен, но, кажется это именно она.

***

Вернувшись во дворец, отец Кристоф, хотел было сразу отправиться к королю на аудиенцию, но передумал. Следовало лучше обдумать то, что он ему скажет. В конечном счете, в этой части христианского мира, церковные законы ещё не полностью поднялись над государственными и вполне возможно, что король смог бы выбрать сторону своего сына, особенно если тот умело аргументирует свой поступок.

Следовало подумать. А лучше всего это получалось, когда он видел, как слаженно работают в самых дальних подвалах замка, слуги божьи, пытая мерзких еретиков праведным огнем и железом.

В этот раз им попался очередной купец, из которого следовало выбить признание, затем сжечь и уж потом, вложить все его средства в пустеющую казну. И хотя это задание пришло непосредственно от министра, Кристоф знал, что распоряжение дал сам король. Поэтому он решил лично возглавить суд, над несчастным еретиком.

Толстый купец оказался на радость упрямым, наивна полагаясь на королевскую милость к прошлым заслугам. Кристоф любил таких людей, они позволяли ему полностью отдаться своему ремеслу, тем самым позволяя сосредоточиться и решить большинство проблем. Он специально, дал распоряжение не применять особо болезненных и травмирующих пыток до своего приезда, не то перестаравшиеся священники могли с легкостью отправить его на тот свет, до главного суда. Так уже бывало.

Усевшись в кресло напротив, он жестом приказал вбивать клинья в железный сапог. Переломанные в мелкие осколки кости не убивали, лишь калечили, но зато отлично показывали, как следовало работать с человеком. Если он начинал орать, то следовало выбирать те, которые могли и увечить, а если молчал, то те позволяли сохранить его тело как можно целее, всё равно к физическим серьёзным повреждениям он был стоек.

Этот заорал. Причем как резаный, не взяв на себя разве что не убийство Христа. При мысли о всевышнем, отец Кристоф перекрестился. Получилось машинально. Затем он посмотрел на толстяка, по его толстому подбородку текла слюна, кровь и пот. Ноги раскраснелись и распухли, а из-за небрежной работы, из одной торчал осколок кости. Впрочем, дело было сделано, ещё один еретик был наказан. Вообще служба для казны его не обременяла, он смог пойти на эту сделку с чистой совестью. Всё во имя высокой цели, для которой он и был сюда послан.

Он понимал, что мир не совершенен, и что высокие посты порой занимают жадные государи и им, просто необходимы материальные блага. Но как говорил епископ, это хорошо, так как является прекрасным инструментом для работы с ними. На нашей стороне время – говорил его святейшество Иоанн – со временем, мы всё же достучимся и в эти души. Но для начала, используем их для очищения государств.

И вот, у него как раз такой случай. Старуха и дочь как раз попадали под полное описание из «Молота Ведьм». Обе ведьмы жили отдельно, использовали травы и обладали особыми женскими чарами. Он сразу почувствовал их, когда встретил на рынке эту Изабель. Словно содранная с небесного ангела, её внешность опьяняла даже крепкий мужской разум, вводя душу в приятную эйфорию и заставляя слепнуть от этой пульсирующей красоты.

Сложно, да, но не невозможно, и для него это было в определенной мере испытанием, которое он должен пройти. Вырвать из неё её нечестивую душу и очистить её огнём божьим, сжечь, всю наросшую нечестивость и неверие. Как истинный священник, он почувствовал, что она есть ведьма, созданная сатаной и готовая нести лишь вред. Что вскоре и подтвердилось падением урожая.

Он не спешил, следовал правилам, ждал. Суд над ней должен был пройти правильно, сквозь все необходимые процедуры и инстанции, она не какой-нибудь толстяк купец с которого достаточно пары слов и все, можно смело отправлять к всевышнему. Нет, её слова должны идти от чистого сердца, полностью очищенные болью и истинным признанием. Только так, можно уничтожить эту нечисть, освободив от неё родные земли.