Подари мне огня (СИ) - Анишкина Зоя

Усталость от этой мысли навалилась моментально. Спорить и ругаться надоело. Мне домой надо.

— Справа будет супермаркет, останови. Я продуктов куплю, и домой ко мне поедем. Там за чаем и поговорим.

Олег явно был удивлен сменой моего настроения. Вот так-то, мачо. Это тебе не сговорчивых колоритных баб окучивать. Тут жизнь.

Мы остановились возле магазина, и я беспрепятственно покинула салон автомобиля. Олег пошел за мной. Не верит, и правильно. Была б возможность — сразу бы ушла по-английски.

Но разве от этого двухметрового лба спрячешься?

Пошли с ним с продуктовой тележкой в зал. Я придирчиво рассматривала состав продуктов и выбирала подешевле. Не до шику сейчас. Знала бы — те сапоги осенние по скидке бы не брала. Эхххх…

Знать бы где упасть, соломки б подстелить. Не про меня это.

Через минут пять Олег, кажется, понял мой настрой и решительно отобрал тележку. Покачав головой, поехал по рядам и набрал целую гору продуктов.

— Я не буду все это покупать.

Я нахохлилась и сверкнула глазами в его сторону. Он лишь отмахнулся.

— Это я в гости напросился, так что угощаю.

Ах, ну раз так… Вопреки его ожиданиям, а он уже явно приготовился как минимум к битве, я тоже пожала плечами и стала забивать корзину всякими полезностями.

Пусть платит за мой стресс.

Через десять минут мы выгружали на кассе весь ассортимент фруктов, каш, орехов и даже цукатов, что был в магазине. В последний момент я вспомнила, что у Кирилла кончаются памперсы, и умчалась в отдел детских товаров.

На подлете к кассе с огромной пачкой памперсов, очередным синим трактором и набором для песочницы я поняла, что Олег смотрит на меня ошарашенным взглядом.

Я молча водрузила на гору продуктов все это добро и посмотрела на него в ответ. Нагло так.

Продавщица пробила покупки и сообщила сумму. А не хило так получилось! Но раз назвался груздем, то полезай в лукошко! То есть раскладывай все по пакетам.

В полном молчании мы дошли до машины и погрузили все в багажник. Олег косился на меня. А я, откровенно говоря, так кайфовала!

В магазин отвезли, покупки, какие хотела, оплатили, до машины их донесли, сейчас еще дома разгрузят. Хорошо-то как! Я развалилась на пассажирском сидении.

— Маш, а у тебя что, ребенок есть?

Долго ж ты терпел, любитель колоритных женщин. Ой, чувствую, я ему это через раз припоминать теперь стану.

— А что такое? Не любишь дам с прицепом?

Я хитро покосилась в его сторону. Он поджал губы и промолчал. Ну да, вам, таким красавчикам, и ответить нечего. Сразу в кусты, да чтобы кусты повыше и погуще, а то не дай бог заметно будет.

Назвав ему адрес, стала рассматривать свой район. Вот как разгребу все это, стану свободна от долгов, найду нормальную работу и переедем. И Нину Васильевну с собой позовем.

Мы припарковались прямо возле подъезда. Ну все, теперь буду ходить у местных бабушек проституткой. Снова. И действительно, как только мы вышли из машины, головы всех кумушек у подъезда как по команде повернулись в нашу сторону.

Так, Маша, держать лицо! Я задрала подбородок и походкой от бедра подошла к багажнику. Олег смотрел на меня, и в глазах его плясали бесенята, а уголки рта подергивались от сдерживаемого смеха. Он подошел и открыл багажник. Я шепнула:

— Не ржать! Мне в этом доме еще жить. Знаешь, какие они противные? А меня и так здесь недолюбливают.

Он хмыкнул:

— И как они могут не любить такую милашку с ангельским характером?

Посмеиваясь, он выкладывал пакеты. Я же «нечаянно» отдавила ему ногу. Даже не дернулся. Гад.

— Эх, Маша, придется реанимировать твою репутацию. Долг потом отдашь.

Я непонимающе на него уставилась снизу вверх, а он спокойно поставил пакет и подхватил меня на руки и на весь двор заорал:

— Спасибо, родная, это был лучший подарок на нашу годовщину! Я так рад, что вернулся к вам с поля боя!

В моей голове успела промелькнуть лишь одна мысль: «Что за чушь он несет?», прежде чем он впился в мои губы.

Я чувствовал, что пора заканчивать с такого рода помощью пигалице. Ее губы были мягкими и податливыми, аромат бальзама — приятным. Вопреки моим ожиданиям, она раскрылась мне навстречу.

Такая чувственная, такая притягательная. Было в ней что-то такое невинное и нежное. Конечно, когда она не включала режим злючки.

Сейчас она была застигнута мною врасплох и не могла выкинуть очередную штучку. И я этим беззастенчиво воспользовался, пообещав себе, что в последний раз и исключительно ради спасения ее репутации.

Но поцелуй затянулся, и я снова ощутил, как быстро отзывается на нее мое тело. Скорее бы решить все рабочие вопросы и затащить ее в постель.

Она мягко уперлась мне в грудь. Такая мелкая. Припухшие губы сложились в удивленное «о». Аквамариновые глаза ярко блестели, а на щеках проступил румянец.

Я подобрал пакеты и зашел в подъезд, по дороге поздоровавшись с ошеломленным отрядом бабуль. Призвал для этого все свое обаяние, чтобы женщины растаяли, как шоколадки на солнце. Кажется, получилось.

Я притормозил на первой лестничной площадке, пропуская вперед мою провожатую. Она молча пошла наверх. Так мы доплелись до пятого этажа старенького панельного пятиэтажного дома. И как она тут справлялась с коляской?

Заставил себя думать, что подобное не должно меня волновать. Это всего лишь работа. А потом — всего лишь секс.

Но тогда вставал резонный вопрос: что же я делаю с этой пигалицей перед дверью ее квартиры, нагруженный пакетами с едой, которую же сам и оплатил? Я решил пока не отвечать на эти вопросы.

Все-таки Герман был прав: надо бы сблизиться с объектом. Вот я и сближаюсь. И с нетерпением жду данных о ней.

Сегодняшнее происшествие не только вывело меня из себя, но и заставило увидеть девушку в другом свете.

Я караулил ее у работы аккурат ко времени завершения рабочего дня, как раз наблюдая за делами Витюши, который снова пасся у Араратова. Этот урод вышел раньше и успел окатить Машу из лужи. Она была такая жалкая, вся мокрая, злая. Как боевой гном. А потом вдруг застыла с выражением ужаса на лице.

И этот черный безликий внедорожник. Я не стал вмешиваться только по одной причине: побоялся за нее. Слишком мне были знакомы подобные автомобили. Я надеялся, что она в него не сядет, что он проедет мимо.

Но она села и пропала минут на пятнадцать, а потом я увидел ее, стоящую на коленях, словно девушку грубо вытолкнули оттуда.

Она в этот момент не была похожа на гневную барышню, воткнувшую в меня ручку: она была растеряна и напугана. Теперь я понимал, что мои угрозы были для нее пустым звуком.

Она знала, чего бояться, точнее, кого. И я готов был биться о заклад, что эти люди и причастны к тому, что она стала призраком в сети. Слишком все это странно.

А потом этот ее разговор по телефону и рука… Да у меня потемнело в глазах при мысли, что девочке сделали больно. Я почувствовал, что готов убивать. Как можно вообще бить женщин!

Как можно трогать эту маленькую смущенную девушку, которая теперь мялась передо мной возле старой, обшарпанной двери?

— У меня тут не пятизвездочный отель. Так что попрошу без комментариев. И за словами следи, Кирилл у меня все на лету хватает, а нам в садик скоро.

Она открыла дверь.

— Не переживай, все самые интересные слова он из садика как раз и принесет.

Маша даже не обернулась и зашла в квартиру.

— Нина Васильевна, я пришла!

На ее голос из комнаты показалось миловидное лицо женщины в возрасте. Она искренне улыбнулась, а потом заметила меня. Брови ее поползли вверх, а взгляд стал жестким. Я поежился.

— Нина Васильевна, это Олег, мой коллега. Олег, Нина Васильевна, наша самая лучшая в мире соседка.

И Маша чмокнула ее в морщинистую щеку.

— Не буянил?

Та перевела взгляд на Машу, и лицо ее вмиг озарилось теплом и светом.

— Нет, Машенька, вел себя примерно, сидит с тракторами своими играется. Сегодня даже мультики не смотрели. Ну, я пойду? Я там вам пирог испекла, угощай гостя.