Няня с большой дороги (СИ) - Геррер Мария

Если позову ее вечером в клуб — возмутится. Обзовет нахалом. Потом еще немого поломается, изобразит неприступность и согласится. Этот типаж мне знаком до боли. Скука…

Но бабенка очень даже ничего. Можно после вечернего посещения детей закатиться с этой стервочкой куда-нибудь и потом продолжить вечер у нее или в отеле. К себе я подобных девиц не вожу принципиально. Жениться я не собираюсь, уже испытал, что это такое. А принимать любовницу в доме — глупость в высшей степени.

Расслабиться мне сегодня точно не помешает. Так почему не выбрать на вечер эту рыжую бестию?

Совещание закончилось.

— Простите, не знаю, как вас зовут, — подошел я к девушке.

— Александрина, — пафосно сообщила она мне.

— А я Станислав.

— Я знаю, кто вы, — холодно заметила рыжеволосая Александрина, томно подняв на меня зеленые глаза.

— Сложное сегодня было совещание, не находите?

— Да, утомительное.

— Не хотите вечером скрасить мое одиночество в ресторане «Звездное небо»? Выпьем по бокалу шампанского, немного потанцуем, — сразу перешел я к делу.

А чего тянуть? Я — молод, богат, сексуален. Ты тоже хороша. Ищешь потенциального партнера? А я ищу развлечений. Так почему бы не провести вечер и грядущую ночь вместе? Отличный вариант для обоих.

Дальше видно будет. Если девица мне понравится, возможно, наши отношения продолжатся еще какое-то время.

— За кого вы меня принимаете? — вскинула Александрина широкие брови, зардевшись от праведного возмущения.

— За очаровательную деловую женщину, которая немного утомилась за неделю. Я предлагаю вам только отдохнуть в хорошем ресторане, и ничего более. Вы не представляете, как скучны и тоскливы вечера холостяка.

— В «Звездное небо» надо бронировать столик за неделю, — снисходительно заметила девушка.

— У меня там постоянная бронь. Столик у окна. Отличный вид на ночной город.

— Да? — усмехнулась девица. — Но у меня другие планы на вечер.

— Жаль, — грустно вздохнул я. Сейчас она передумает и поменяет свои планы, даже не сомневаюсь. Цену Александрина себе уже набила. Пора переходить к следующему этапу — изобразить сомнение.

Девица смягчила взгляд. Упускать блестящую возможность заарканить меня она не собиралась.

— Пожалуй, я подумаю, — девушка порылась в клатче из кожи питона. — Вот моя визитка, позвоните мне часов в пять вечера.

— Благодарю, — я едва подавил зевоту.

Все, как и предполагал. Возмутилась, поломалась, согласилась. Банально, предсказуемо.

Однако вечер с этой красоткой провести можно весьма недурно.

Утро воскресенья началось с того, что я едва не опоздала на автобус с народниками. Они отправлялись в восемь от центральной площади.

Ник все-таки решил перенести генеральную уборку на субботу, и мы почти весь день драили квартиру. Моей маме очень нравится, что мой парень такой чистюля. А меня это иной раз просто бесит.

Ничего бы не случилось, без уборки в эти выходные. Мы и так следим за порядком. Ну, подумаешь, полы не блестят, и немного пыли лежит на мебели? Это же не конец света!

Тем более что убираться можно и по вечерам в будни. Но Ник страшный педант. Порядок для него превыше всего. Может, это и хорошо, но иной раз хочется раскидать все по квартире, оставить мытую посуду рядом с раковиной, а не расставлять ее в определенном порядке в сушилке. Порой такая чистота меня сильно раздражает.

— Может, ты отвезешь меня? — поинтересовалась я у Ника. — Я ненадолго. Мне только фотографии сделать. За час-полтора управлюсь.

— Нет, уволь. Дорога в один конец займет часа два, а то и больше. Потом ты там застрянешь, разглядывая свои любимые руины. И еще обратно ехать. Это весь день коту под хвост.

— Не хочется ехать с ансамблем. Они всю дорогу будут петь.

— Так не езди. Тебя из-под палки никто не заставляет.

— Меня Виталий Викторович попросил.

— У него команда не маленькая. Может кто-то другой съездить. И я тоже буду завтра занят. Попробую договориться об интервью с главой спортивного клуба «Атлет». Раз ты меня покидаешь, хоть делом займусь, — поддел меня Ник.

— Когда я продавала свою машину, мы договорились, что ты иногда будешь меня возить, — напомнила я Никите. — Деньги от нее пошли на покупку принтера и сканера. Для тебя брали.

— А себе ты купила рюкзак и берцы. Что ты копейки считаешь? Твоя развалюха все равно бы не проехала по раздолбанной грунтовой дороге. Села бы где-нибудь на брюхо и ждала помощи.

Тут Ник прав. Моя машина досталась мне от деда. Она гремела как ведро с гвоздями. Хорошо, что вообще продать ее смогла. Но свою службу она мне сослужила. Я училась на ней ездить.

Думаю, на новую денег накоплю нескоро. А как было бы удобно ни от кого не зависеть. И Ника дергать по пустякам не надо. Он и так частенько возит меня по делам и за продуктами.

Мы провозились с уборкой допоздна. Потом отлично провели время. Ник решил загладить свою вину передо мной. С его стороны, безусловно, было натуральным свинством ничего мне не оставить на обед.

Оказалось, Никита купил еще бутылку вина и шоколадных конфет. Организовал романтический ужин. Свечи, тихая музыка. Лепестки роз на столе. И все прочее, что полагается в подобных случаях — нежные поцелуи, ласки и заверения в любви. Я была на седьмом небе от счастья.

Естественно, что утром едва смогла разлепить глаза. Будильник мерзко трезвонил. Он вырвал меня из сладких объятий сна. Я не сразу нашла часы. Долго тыкала в них пальцем.

— Да выключи ты его, наконец, — возмутился Ник. — Я спать хочу!

Хорошо, что вещи собрала с вечера. До места встречи добиралась пешком, благо живу недалеко. Неслась галопом, но успела.

В микроавтобус влетела запыхавшаяся как скаковая лошадь.

Через несколько минут водитель провел перекличку. Все оказались на месте, и автобус тронулся в путь. Я уже ездила с этой группой. Но сегодня ее состав несколько изменился. Было много новых лиц.

Группа состояла из восемнадцати человек, включая меня и водителя. Все места были заняты. На полу стояли большие клетчатые сумки. Те, что в моем детстве в конце девяностых называли «мечта оккупанта». Интересно, что в них может быть? Раньше в таких возили вещи на продажу. Моя мама так подрабатывала.

Отметила про себя, что, кроме водителя и руководителя ансамбля с нами едут одни женщины. Все за сорок и старше. Три пенсионерки лет шестидесяти. Я оказалась самой молодой.

Дамы смеялись, делились впечатлениями от какого-то концерта, совали друг другу смартфоны с фотографиями детей и внуков. Дружный ансамбль. Как одна семья.

На меня, к счастью, никто не обращал внимания. Мне даже удалось немного вздремнуть в этом бедламе.

Первая остановка была возле пруда на краю какой-то деревни. Женщины выволокли из автобуса объемные сумки. В них оказались народные костюмы и музыкальные инструменты.

Дамы шутили и переодевались в рубахи и сарафаны, совершенно не стесняясь мужчин. Ну, это не мое дело. Я не заметила в глазах мужиков похотливого блеска. Очевидно, они уже привыкли к такому стриптизу.

Женщины разобрали трещотки, ложки и дудки. Одна надела себе на шею гусли.

Ансамбль расположился на песчаном берегу. Женщины поправляли громоздкие головные уборы, расправляли монисто и многочисленные нитки разноцветных бус. Весьма колоритно.

Предводителю народного ансамбля Павлу Романовичу было лет сорок пять, может чуть больше. Худобой он напоминал Кощея Бессмертного в молодости. Длинные темные волосы собраны в низкий хвост. Длинная, но редкая борода. Скорее даже бороденка.

Через лоб с залысинами повязана яркая лента. Мужчина облачился в длинную льняную белую рубаху с алой вышивкой на груди и на рукавах. Широкие синие шаровары и высокие сапоги дополнили яркий образ народника.

— Восславим Яромира, надёжу и опору нашу! Кто мы без него? — вопросил Павел Романович зычным голосом.

— Нет, никто! — хором ответили женщины и отвесили земной поклон.