Оксана Сергеева - Райская птичка

- Оказывается каждому отпущено своё время радости… - задумчиво проговорила она, уже не сопротивляясь.

- Да. Забавно, правда. Я подумал, если бы у меня была такая книжечка, сколько бы я в ней записал…

- И сколько? – В свою очередь, Энджел тоже попыталась оценить моменты радости, которые стоили того, чтобы занести их в такой «реестр». И на самом деле их оказалось весьма не много.

- А как это измерить? И добавлять ли связанные с этим переживания? Эти вопросы взволновали Искателя, как и меня. Например, рождение ребёнка. Один день? Два? Неделю? Или все девять месяцев?

Руки его спустились к животу и замерли. В эту секунду мысль о том, что он знает, пронзила её как молния. Она развернулась к нему лицом и прижала ладони к щекам, которые залились румянцем.

- Мне не нравится, как ты себя ведёшь, - уже недовольно сказал он. - Я рассчитывал не на такой разговор.

- Я тоже. Но я не знала, как сказать тебе.

- Как сказать? Что за глупость? Не понимаю. Да просто взять и сказать. Объяснить. Рассказать. Всё очень просто. Зачем ты снова всё усложняешь? Неужели так трудно поговорить со мной? Я не умею слушать? Грублю тебе?

- Перестань, - мягко сказала она, сглаживая не очень приятную ситуацию. - Сейчас ты наговариваешь.

- Неужели ты думала, что я не догадаюсь? Глупая.

- Когда ты узнал? – Она обняла его за шею, прячась от него самого.

- Не скажу.

- Когда? Как? – страстно желала узнать, несмотря на отказ.

- Тебя укачивает в машине, - со вздохом начал он. - По ночам ты слоняешься от бессонницы. Ненавидишь луковый суп, который раньше любила. И на лице у тебя всегда мечтательная улыбка. Ты забыла, что у меня маленькая племянница, я знаком со всеми самыми красочными проявлениями твоего состояния.

- У меня на языке крутится самый глупый вопрос, который только можно задать в этой ситуации. – У неё на лице и сейчас была та самая мечтательная улыбка, о которой он говорил. - Гарантирую, я не одна такая…

- Не спрашивай. Поверь, это событие я давно занёс в свою «книжечку». И всё остальное, по сравнению с этим, меркнет. Надо же… Моя Птичка беременна...

Его тихие вкрадчивые слова и крепкое кольцо рук производили больший эффект, нежели, если бы он закружил её, пафосными восклицаниями знаменуя свой восторг. Тихо, крепко, уверенно, - так, что душа замирала.

- Скоро можно будет узнать пол малыша.

- Может, оставим сюрпризом?

- Нет, ни за что! Мне снился мальчик.

- Значит – будет мальчик.

- Или девочка.

- Или мальчик и девочка, - улыбнулся.

- Ох…

- Я же сказал тебе, что не отпущу тебя. Ещё той ночью сказал. Откуда столько упрямства?

- А как же: любовь не инстинкт?

- Я и не говорил, что влюбился в тебя в тот первый раз.

- А когда?

- Не скажу.

- Когда? Скажи.

Разговор давно ужу сошёл на шёпот.

- Нет, не скажу. И не спрашивай.

- Почему?

- Я оставлю это для себя. Для тебя же – всё остальное. Вся моя жизнь… Не могу сказать «до гроба», может, как-нибудь деликатнее…

- Как?..

- …до последнего вздоха.

Она заглянула в приёмную и негромко сказала:

- Привет. – И тут же приложила палец к губам.

- День добрый, - тихо получила в ответ.

- А он добрый? – адресовав ответную улыбку секретарше, спросила Энджел и посмотрела на закрытую дверь, осторожно ступая, чтобы не издать стука каблуков.

- Вполне, - ответила она и, поймав направленный на дверь взгляд, не дожидаясь вопроса, кивнула: - У себя.

- Занят?

- Нет, один.

- Это очень хорошо. – Энджел шагнула в сторону двери.

- Что-нибудь нужно? Кофе, чай?

- Нет, благодарю. Думаю, обойдёмся.

Как только дверь за невестой босса захлопнулась, зазвонил телефон.

- Он вам перезвонит, как только освободится, - уверенно отослала Элен звонившего и положила трубку.

Данте вскинул глаза на звук открывающейся двери, и взгляд его тотчас смягчился, стоило увидеть посетителя. Вернее, посетительницу, - самую желанную из всех возможных.

- Что-то случилось? – слегка встревожился он, потому что её визит не был запланированным.

- А почему что-то должно было случиться? – с лёгким налётом игривости в тоне спросила она.

- Ты приехала…

- …соскучилась.

- Я рад, - с улыбкой.

И он был рад. Их карамельные дни прерывались его встречами, работой, телефонными звонками - всеми теми элементами реальной непридуманной неромантической жизни, которые очень хотелось послать подальше. Горчинка в медовом соусе. И её неожиданный приход - лирическое отступление, – как мята в десерте, - оттенял, освежал, оставляя после себя приятный привкус.

Данте не спешил подняться навстречу, а смотрел, наблюдал, лишь слегка отодвинувшись от стола и откинувшись на спинку кресла. Это всегда приятно – ловить на её лице мягкую искреннюю улыбку, отмечать блеск глаз, пытаясь угадать мысли, желание… и угадывать, исполнять, удивлять, ждать отклика, - это безумно приятно…

Она твёрдо ступала, выстукивая шпильками, с напускным загадочным выражением, с улыбкой так красящей её лицо. Медленно шагала, на несколько секунд замерев на середине, обернувшись, оглянувшись. Осмотрелась, хотя всё было знакомо и ничуть не изменилось. Только она сама. Когда-то она шла сюда как на заклание, а сейчас впорхнула как бабочка. У большого овального стола Энджел остановилась и положила на одно из придвинутых к нему кожаных кресел пластиковый пакет, что держала в руке.

Всё это время Данте с любопытством следил за каждым её движением, не торопясь с расспросами. Теперь у него было время на всё. И можно не торопиться хватать её в объятья. Созерцать её не менее приятно, а когда она появлялась неожиданно, как и всегда – вызывала ощущение глотка свежего воздуха в убивающей духоте и приятное тепло в груди. Обратил внимание, что оделась она не в той манере, в какой он привык видеть её последнее время. Снова влезла в узкую строгую юбку и голубую, украшенной одним лишь бантом у горла, блузку, которую смело можно назвать офисной. Здесь, в рабочей атмосфере, - привычно, но уже странно.

- У меня для тебя подарок, - сказала она, подойдя вплотную.

Тогда только он поднялся, реагируя приятным удивлением:

- Да? – И посмотрел на кресло, на которое она бросила свою ношу. – Какой? – Задержал руки на её талии, заглядывая в глаза. Потом перехватил руки чуть выше, обнимая.

Всегда хотелось прижимать её к себе бесконечно долго. И крепко. И не отпускать.

- Нет, туда не смотри. Там для тебя нет ничего интересного. Смотри на меня. – Она немного отстранилась.

- Да. Как я мог забыть, что самый главный в жизни подарок я уже получил.