Запретная любовь: Девочка с изумрудными глазами (СИ) - РАстина Аллевтина

— Я не понимаю, о чем ты? Что происходит? Поясни, — Андрей недоумевал.

— Что происходит у вас  с Настей?

— Что?! — Андрей впал в ступор неожиданным вопросом, вспоминая все их отношения и связи с Настей. И понимая, что, возможно, мать опять что-то подозревает. Или же ей, кто-то сказал, или же их кто-то видел вместе. Мужчина терялся в догадках и судорожно вспоминал, где он мог проколоться. Или просто недооценивал саму Настю. Может, она кому-то успела проговориться?

— Что слышал, — ответила женщина.

— В смысле?

— В прямом. У вас отношения за спиной у Жанны?

— Что?! — натянуто,  воскликнул Андрей с усмешкой. — Ты в своём уме? Ей всего двадцать! Она для меня ребенок ещё! Мам, какие отношения?!

— Вот и я думаю, какие у вас могут быть отношения?

— Я не понимаю, о чем ты, — улыбка исчезла с его лица. Андрей чувствовал, что мать уже знает про них. Но упорно старался скрыть свою связь с Настей.

— Всё ты понимаешь, сын. Поделись со мной. Я никому не скажу. Я же мама твоя. Мне - то ты можешь сказать. Ты ведь запутался? Да?

— Черт возьми! С чего ты взяла?! — воскликнул мужчина в гневе, вставая из-за стола. Мария Николаевна спокойно взглянула на возмущённого сына и тихо негромко произнесла:

— Я видела вас сегодня там…

— Что? — Андрей остолбенел и, побледнев, испуганно взглянул на мать.

— Мне продолжать?

— Где там? — тихо, стараясь сохранять спокойствие, дрожащим голосом спросил мужчина.

— Там в лагуне. Внизу в воде. Вы были голые, Андрей! Оба! Я с берега видела сверху. Хорошо Кристина не успела, — глаза Марии Николаевны широко раскрылись и испуганно смотрели на сына. В душе она надеялась, что там внизу был не он. А кто-то другой с Настей. Её - то она сразу узнала по длинным темным волосам.

Андрей молчал, переваривая в голове её слова, и чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди.

— Это ведь ты был  там с ней?

— Да. И что? Мы были в плавках и в купальнике. — Начал оправдываться Андрей, подбирая слова. — Тебе показалось. Просто Жанна накричала на неё, она расстроилась. Я её успокаивал.

— Не показалось, сын, — покачала головой Мария Николаевна. — Вы были голые, обнимались и целовались в это время, и совсем не по - дружески. В губы!

— Чёрт, — прошептал Андрей обессиленно, и стал тереть лицо, понимая, что в свои тридцать два, так прокололся перед матерью, и стоит теперь как провинившийся мальчишка в детстве.

Они оба замолчали. Андрей не знал, что ей ответить. А она в ожидании разъяснений.

— И что теперь? Что ты хочешь от меня услышать? — Андрей набрался смелости и взглянул матери в глаза.

— У вас отношения? И как долго это продолжается?

— Нет у нас отношений, — Андрей вздохнул и снова сел напротив матери.

— А что? Просто мимолетно? Случайно?

— В этот раз уже не случайно, — Андрей снова вздохнул и в волнении стал теребить руками салфетку, понимая, что скрывать связь с Настей бесполезно.

— Когда всё началось?

— После её выпускного в колледже. Два месяца назад. Один раз. И сейчас на острове.

— Господи, Андрюш, ты же понимаешь, что это очень плохо, связываться с ней.

— Да. Я понимаю. Андрей покорно посмотрел на мать.

— Тогда зачем? — недоумевала женщина. — Ты же понимаешь, что ей всего двадцать.  И если узнают  Жанна и Кристина? Ты представляешь, что будет? А  Жанна? Каково будет ей? А?

— Да, представляю… — раздраженно произнес Андрей,  опустив взгляд на руки с салфеткой.

— Ты же понимаешь, что Кристина это так не оставит. Она сделает всё, чтобы отомстить тебе за Жанну и за соблазнение Насти.  Да ещё и Настю могут  подговорить на изнасилование. Ты потеряешь всё, сын! Жанну. Фирму, друзей, свободу, в конце концов!!

Её последние слова врезались Андрею в уши и прозвучали нескончаемым эхом в голове.

— Да, понимаю, — тихо ответил он, боясь взглянуть на мать.

— Ты же понимаешь, что даешь ей ложные надежды на отношения. А девочка, наверняка уже поверила и влюбилась. Что ты ей наобещал?

— Ничего.

— Ничего? — удивилась мать.

— Да. Ничего. — Андрей набрался смелости и взглянул на неё.

— Интересно.

— Нам просто было хорошо вместе.

— Господи, Андрюш, — всплеснула руками Мария Николаевна. — Ты сам- то себя слышишь?

—Да, — Андрей,  не отрываясь,  смотрел на мать. — Меня сильно тянет к ней. Я сам не понимаю, почему.

— Что? — женщина непонимающе посмотрела на него и вспомнила слова соседки-гадалки Петровны у постели Андрея, когда он был болен. Она вспомнила, что со слов Петровны Настя была предназначена ему судьбой. И что она любовь всей его жизни. Женщина недоумевала. «Этого не может быть. Этого не должно быть. Настя юная девушка. А он взрослый мужчина. Старше её на двенадцать лет. Так не бывает. Петровна всё наврала». — С тревогой думала Мария Николаевна, глядя на сына, который вдруг смутился от её молчаливого взгляда.

— Тебе надо скорее уехать отсюда, — быстро заговорила она. —  И забыть её. Их. Настю и Жанну. У тебя будет целых два года, чтобы всё забыть и порвать всякую связь с ними. И они тоже забудут. Настя повзрослеет и забудет. А Жанна поймет, что всё же тебе нужна другая девушка  по возрасту и интересам. Ты никому не причинишь большого горя. Попереживают и забудут. Это хорошо, что ты уезжаешь именно сейчас. Это очень кстати, твой отъезд. Ещё лучше было бы, если бы ты уехал сегодня уже, прямо сейчас.

— Что?! — Андрей удивленно смотрел на мать, как легко она всё разрулила.

— Да. Звони и меняй билеты сейчас, — засуетилась Мария Николаевна.

— Мам, постой, — остановил её Андрей. — Не нужно так скоро уезжать. Я итак не вернусь к ним после приезда.

— Правда?! — обрадовалась Мария Николаевна. — Значит, ты итак уже всё понял и решил.  Ну и молодец.

— Да, — Андрей вспомнил про договор с Лизкиным отцом и их будущий брак. Но матери решил пока об этом не рассказывать в подробностях. Понимая, что лишние тревоги ей сейчас точно не нужны. — Я нашёл уже девушку, но пока об этом не хочу говорить. Мало ли что случится.

— А-а-а! — догадалась с радостью мать. — Значит она у тебя там? Ждёт тебя за границей? Ты к ней едешь?

— Да, — соврал Андрей. — К ней и на стажировку по работе.

— Господи, как же хорошо! — Мария Николаевна сложила ладони у лица и зашептала молитву. — Бог услышал меня. Как же хорошо.

Андрей облегченно смотрел на мать. Наконец, она успокоится и не будет больше тревожить его вопросами о Насте. Эту волнительную тему он больше никогда ни с кем не хотел поднимать.

Мам, если я тебя успокоил, то можно, я поеду обратно.

— Что? Обратно? Почему? Ты думаешь, стоит туда возвращаться? Ты же уже всё решил.

— У меня там вещи. Хочу их забрать. Да и с Жанной как надо попрощаться и всё ей объяснить.

— Поздно ведь уже первый час ночи. Куда ты?

— Мне вещи нужно собрать все. Я ведь больше не вернусь. И… я соврал… я завтра уезжаю днём.

— Днём? — удивилась женщина.

— Да. Ты ведь итак хотела, чтобы я поскорее.

— Да, да. Конечно.

— Я к тебе заеду и на самолет.

— Просто не хочу, чтобы меня провожали все.

— А почему?

— Тяжело, просто... особенно видеть переживания Жанны.

— А  поняла. Ну, хорошо, езжай тогда. Утром ко мне, — согласилась мать.

— Да. А ты ложись. Я тебе напишу, как доеду до дому, — с этими словами Андрей подошел и поцеловал мать в щёку. Они обнялись.

— Ладно, езжай с богом, скорее.

— До завтра, — Андрей вышел из дома.

— Пока сынок, — махнула рукой Мария Николаевна и закрыла за ним дверь.

Андрей выехал из поселка в час ночи. За  полчаса он добрался до дома Жанны.

Андрей неслышно открыл  замок ключом и вошёл в квартиру. Он закрыл за собой дверь и, не включая свет, разулся в коридоре. Мужчина глянул в сторону спальни, дверь была приоткрыта. Немного помешкав, не снимая ветровки, он подошёл к ней и остановился, задумчиво глядя на спящую Жанну. Задержавшись на несколько минут, Андрей протянул руку и плотно закрыл дверь в спальню. Он прошёл по коридору и остановился в открытых дверях Настиной комнаты. Прислонившись плечом и головой о косяк, он с минуту стоял и смотрел на спящую девушку. Затем решительно прошёл к её дивану и сел рядом на пол,  облокотившись рукой о согнутое колено. Андрей задумчиво смотрел на спящую девушку, которая наполовину была освещена фонарями с улицы через окно.  Она  лежала на спине. Одна рука её была согнута над головой, вторая покоилась на груди. Голова её была повернута к нему лицом, которое было спокойное и безмолвное. Грудь, прикрытая шёлковой сорочкой на тонких бретельках, то и дело вздымалась и опускалась под её ровным бесшумным дыханием. Длинные волосы, разбросанные по плечам, на подушке, свисали с неё на пол. Андрей вглядывался в её освещенное фонарями лицо, пытаясь запомнить черты. Он понимал, что это были одни из последних минут, когда он видит её. Завтра он улетит, и больше никогда не увидит девушку и не услышит её голоса. Завтра уже начнется другая жизнь.