Испорченный... Книга 2 - Екатерина Юдина

— Так или иначе, мне спокойнее с тобой. — произнесла я, скользнув ладонями по его бокам и пересчитав мышцы, а затем зацепилась за пояс, расстегивая на нем пуговицу и потянув молнию вниз.

Он прикрыл глаза.

— Бля, ты никогда меня не слушаешь. Каждый раз я предупреждаю тебя.

Его ладонь внезапно легла мне на шею, немного ее сжав и Эйдан порывисто наклонился ко мне. Я почувствовала давление, возросшее в воздухе между нами, когда его взгляд потемнел и опустился на мои губы.

— Я больше не буду этого делать. Просто если увижу на твоем лице страх, то сразу же уйду. Твои попытки остановить будут бесполезны.

— Я…

Я не договорила, потому что он впился в меня поцелуем. Хлестнувшим по оголенным нервам. Яростным и откровенным. До боли стискивая меня в своих руках, задрав подол платья и скользнув по бедру.

Я не помню, как мы оказались в спальне, но стоило мне ощутить лодыжками мягкую постель, как раздался треск и внезапно холод лизнул мое тело, оставшееся без одежды. Эйдан просто разорвал на мне платье и белье одним движением.

Его прикосновения были грубыми, слишком порывистыми, но в то же время в них ощущалось неподдельное желание обладать мною. Каждым миллиметром. До самых глубин души. И я желала его ровно так же. На этот раз между нами не стояло ничего — ни обид, ни страха, ни ненависти. Это было кристально чистые отношения истинных.

В какой-то момент Эйдан внезапно резко отстранился и остановил меня, прижав к постели. Мой взгляд упал на метку на его руке. Я впервые видела, чтобы она настолько выделялась и словно пылала.

— Последний раз скажу. — произнес Эйдан, глядя на меня. — Я не хочу причинять тебе боль и терять над собой контроль. Но если это случится, и ты снова будешь ненавидеть меня, я тебя не отпущу. Ты больше никогда не покинешь меня, Лиса. Ты уверена в том, чего сейчас делаешь?

Я мягко отстранила его руку, и, приподнявшись на локтях, медленно поцеловала в губы.

— Да. — произнесла я. — Мы будем с тобой до самого конца.

****

Спустя какое-то время.

— Миссис Мелисса. — вечером, когда я возвращалась домой от Норда, мне позвонила врач. — Я отправила вам результаты анализов на почту. Вы сможете их просмотреть?

— Что-то не так? — моя рука дрогнула. Честно говоря, с тех пор, как я начала лечиться, каждый месяц проходил для меня в ужасном напряжении. Моя надежда таяла, но хуже всего было осознание, что я лишаю Эйдана чего-то важного для него.

По тому, как врач замялась, я посчитала, что происходит что-то не очень хорошее, и, остановившись, присела на лавочку недалеко от парка.

— Лилли?

— Все в порядке. Честное слово. — произнесла странно она, совершенно меня не убедив. — Просто посмотрите сами, пожалуйста.

— Хорошо. Кидай на почту. — я прикрыла глаза.

Мы попрощались. Какое-то время я сидела и молча смотрела вдаль, на то, как дети играют в догонялки между деревьев парка и весело смеются.

Затем достала снова телефон и открыла почту. Там уже было новое письмо с прикрепленным документом. Развернув его, я уставилась на строчки. Черт, что за странные результаты? Я мельком видела их в компьютере врача, но обычно они выглядели по другому, а тут…

Я вчиталась в буквы. Когда я дошла до последней строчки, внутри словно лопнуло что-то напряженное все это время, разливаясь теплом по груди.

“Беременность: 8 недель”

Беременна… Беременна восемь недель.

Я больше ста раз перечитала эту строку, словно все еще не верила в то, что подобное может быть правдой. Все это время не двигалась и, казалось, даже не дышала, но улыбалась настолько сильно, что даже щеки заныли.

Стоило мне хотя бы частично прийти в себя, как я тут же перезвонила врачу.

— Анализы точные? — спросила, наконец-то делая глубокий вдох.

— Более чем, но, если вы желаете, мы сделаем повторные. К тому же, уже теперь нужно провести обследование касающееся вашей беременности.

— Я приеду завтра утром.

Больше всего на свете мне хотелось прямо сейчас рассказать эту новость Помпею. Более того, я порывалась чуть ли не сию секунду позвонить ему, но все же каким-то образом сдержала себя. Решила, что правильнее будет рассказать после повторных анализов и результатов обследования. Так, чтобы все было уже точно.

Уже сидя в машине, я положила ладонь на живот. Очень осторожно. Так, словно прикасалась к чему-то до невозможности хрупкому и, в тот же момент невероятно ценному — настоящему сокровищу.

Сегодня Помпея не было в столице. Он еще утром уехал на восток страны и должен был вернуться только завтра ближе к вечеру, поэтому дома я была одна. Ходила по комнатам, светилась от счастья, а следующим утром, отодвинув все дела сразу же поехала к доктору.

Первым делом был проведен еще один тест на беременность. Увидев положительный результат, я ощутила то ликование, которое несравнимо ни с чем. Но когда мне делали УЗИ, я впервые чуть не заплакала просто от эмоций.

Смотря на экран, я толком ничего не понимала, но зная, что мне показывали нашего с Помпеем ребенка, возносилась на вершину настоящего счастья. Все еще не верила, но светилась той улыбкой, которая беспрерывно касалась моих губ.

Мой и Эйдана ребенок.

Против воли я опять вспомнила прошлое. Множество моментов. В основном те, в которых особенно ясно ощущала то, что Помпей никогда не будет моим.

Например, во время очередных разборок его стаи, когда все находились во дворе убежища. Я смотрела на то, как Эйдан сидел на капоте своей машины и слушал тех, кто выходил в центр круга. Докладывал ему.

На его голове был капюшон толстовки, полностью скрывающий белоснежные волосы и частично лицо. Альфа в основном курил и молчал. Лишь изредка задавал вопросы, но когда он это делал, бушующая толпа замирала. Звери из его стаи смотрели на Помпея, как на чудовище, которое для них являлось божеством. Они признавали его силу и перед ним приклонялись.

Я же, как девушка, смотрела на Помпея совершенно иначе. Он и для меня был божеством, но в совершенно другом смысле. Насколько же сильно мне в такие моменты хотелось взять его за руку и утянуть за собой в какую-нибудь комнату. Прикоснуться к его лицу, посмотреть в мрачные глаза и… поцеловать его. А еще лучше, чтобы он поцеловал меня.

Во время вот таких разборок от Помпея исходила особенная