Элизабет Адлер - Летучие образы

Ее лицо передернулось от неконтролируемого гнева, и, завизжав, она бросилась на Джесси-Энн. Оружие с шумом упало на пол, и, лишь едва вдохнув удушающий запах духов Лоринды, она почувствовала, что по ее лицу течет кровь. Схватив левой рукой Джесси-Энн за длинные волосы, Лоринда наносила удары ножом один за другим, и Джесси-Энн закричала от боли и ужаса. Она боролась и чувствовала, как нож врезается ей в руку, в плечо… Она кусалась, вырывалась…

– Нет, нет, Лоринда! – кричала она.

Борясь друг с другом, они вместе упали на пол. Сжав руку Лоринды с ножом и отводя его от себя, Джесси-Энн со страхом смотрела на сумасшедшую.

– Теперь! – крикнула Лоринда, занеся нож над Джесси-Энн и наслаждаясь моментом, которого она наконец дождалась, о котором мечтала все эти годы унижения и боли.

– Теперь я достану тебя, Джесси-Энн… Молись, чтобы Бог простил тебя, потому что я никогда…

Дверь в студию распахнулась, и Лоринда качнулась с диким воплем, когда Мэтт Барклей и Харрисон ворвались в студию. Схватив ее за руку, Мэтт вывернул руку, и нож выпал.

– О'кей, детка, – хватая нож и отталкивая ее грубо, сказал Мэтт. – Теперь ты можешь успокоиться и перестать визжать. Все кончено. Мне всегда не нравилось, когда громко шумят, – добавил он.

Он заломил назад руки Лоринды, и Бред надел на них наручники и щелкнул замком.

– Эй, кто-нибудь, вызовите «скорую», – сказал он, глядя на Джесси-Энн.

– Джесси-Энн! О Джесси-Энн, любовь моя… – стонал Харрисон, вытирая кровь носовым платком с ее лица. – Что она с тобой сделала?!

Джесси-Энн широко раскрыла глаза и смотрела на кровь.

– Джон, где Джон? – прошептала она. – Лоринда должна нам сказать, где Джон.

– Джон на улице, в машине с Каролиной. С ним все в порядке, дорогая, все в порядке.

Со вздохом облегчения Джесси-Энн закрыла глаза. Джон был в безопасности, Харрисон с ней… и он все еще любит ее.

– Лоринда, – прошептала она, проваливаясь в темноту, – бедная Лоринда.

Джесси-Энн должна была вернуться из клиники, и Харрисон украсил всю квартиру цветами. Персикового цвета розы, полные свежести, смотрели из серебряных ваз, и их аромат наполнял комнаты, великолепные экзотические лилии свешивались над полированной гладью антикварных столов. Фиалки, которые Джон выбрал для мамы, стояли в маленькой хрустальной вазочке на столике около кровати, рядом с его рисунком. Бутылка ее любимого шампанского охлаждалась в серебряном ведерке для льда. Изысканная кружевная ночная рубашка и белье оттенка, который девушка-продавщица назвала устричным, когда Харрисон покупал его, а ему больше напоминал жемчуг, лежали в красивых коробках на кровати.

Джон взволнованно бегал из комнаты в комнату, и его ловила новая няня, недавняя выпускница школы нянь в Лондоне. Она была молода, умна, практична и полна жизни, что очень устраивало Джона.

Уоррен стоял у двери и ждал, чтобы распахнуть ее перед своей хозяйкой, миссис Ройл, и выразить от лица всей прислуги свою радость, что она была цела и невредима и наконец дома. Повар-экономка и две другие служанки ждали в укромном уголке, готовые приветствовать. Малюсенький щенок Джек Расселл, собственность Джона, вертелся у всех под ногами.

– Вот она! – громко сказал Уоррен, и Джон метнулся к двери, как стрела, пущенная из лука, бросаясь в объятия матери еще до того, как кто-нибудь успел что-нибудь сказать.

Джесси-Энн взяла на руки сына, смеясь, пока Уоррен говорил, как он рад, что она дома. Повар и служанки спешили навстречу ей, и щенок путался у них под ногами, громко лая. Они восклицали, как она хорошо выглядит, как они рады снова видеть ее дома.

Джон крепко держал Джесси-Энн за шею своими маленькими ручками, и она посмотрела на них всех и затем опять на Харрисона.

– Знаешь что? – спросила она, улыбаясь. – Это действительно возвращение домой.

Обнимая ее за плечи и обходя комнаты, Харрисон подумал, что это правда. То, что делало дом домом, наконец произошло. За несколько недель, что Джесси-Энн провела в клинике, их отношения улучшились, как зажили ее раны.

– Как красиво! – любовалась цветами Джесси-Энн, дотрагиваясь до лепестков роз. – И замечательный букет от Рашели…

Она прочла маленькую открытку с улыбкой:

– «Моей дорогой невестке с пожеланиями счастливого возвращения домой. От Рашели с любовью».

– Она старается! – с улыбкой прокомментировал Харрисон.

– А у папы для тебя есть подарок! – кричал Джон, дергая ее за длинные волосы, чтобы привлечь внимание.

– Ах ты, сыщик, Джон Ройл! – воскликнула она. – Мне подарок? Как здорово!

– Два подарка, – крикнул Джон, изгибаясь у нее под руками.

Стоя у двери в комнату, Джесси-Энн, смеясь, смотрела на цветы.

– Это просто сад! – воскликнула она, сияя счастливыми глазами.

– Сюда, мамочка, посмотри… – Джон показал на ночную рубашку на постели. – Это тоже тебе…

– Джон, все по очереди, – запротестовал Харрисон, когда малыш придвинул к Джесси-Энн все подарки.

– Мне открыть коробки сейчас? – улыбаясь, спросила она.

– Да, да, мамочка! – закричал мальчик. – Сейчас. Джесси-Энн достала плоскую коробку, снимая упаковку:

– Что это? Книга? – гадала она.

– Нет! Нет! – пронзительно кричал мальчик, дрожа от волнения. – Это специально для тебя, мамочка…

Джесси-Энн с удивлением посмотрела на документы, которые выглядели так достоверно, с красной тесьмой и печатями. Документы, подтверждающие право на владение землей под названием «Фармингемская ферма и конный завод». Ее голубые глаза округлились от удивления, она смотрела то на Харрисона, то на документы.

– Это ранчо, – прошептала она. – В стране голубых грез…

– То, что тебе всегда хотелось иметь, – ответил он. – Я купил его два года назад тебе на день рождения, но тогда тебе хотелось чего-нибудь другого.

– Лошади, мамочка, много лошадей! – взволнованно закричал Джон. – И один пони для меня…

– Конечно, дорогой, – ответила она. Она была счастлива до слез. – Мы скоро поедем туда, дорогой, и все посмотрим.

– Когда? – спросил он, радостно прыгая с одной ноги на другую, когда в двери показалась няня, искавшая его.

– Как только мамочка совсем поправится, – заверил его Харрисон, смеясь.

– А пока мамочке надо отдохнуть, – сказала няня. Взяв ребенка на руки, она направилась к двери. – А как насчет ужина, молодой человек?

Джон, смеясь, оглянулся и снова спросил:

– Скоро? Обещаете?

– Обещаем, – сказала она, смеясь.

Когда дверь за ними закрылась, Джесси-Энн и Харрисон внимательно посмотрели друг на друга. Он обнял ее, и она прислонилась к его щеке.