Мой персональный миллионер (СИ) - Шайлина Ирина

Цель казалась невыполнимой. Пол уплывал из-под ног. Когда я добралась до входной двери, чувствовала себя так, словно марафон пробежала. Нет — три марафона подряд. Лицо покрылось испариной, липкий холодный пот стекал по спине. Руки весили тонны. Я с трудом поднимала их, а поворачивание ключа в замочной скважине — и вовсе сизифов труд. Но я справилась. Успела обрадоваться, что до цели всего несколько шагов. Дверь на себя потянуть, шагнуть вперёд, а там — Герман, там спасение.

И упала. Даже испугаться не успела, до того стремительно это произошло. Даже сознание не сразу потеряла: ещё в падении, когда мои измученные борьбой с болезнью ноги подогнулись, подумала — ну как так? Дошла ведь почти. Так нечестно! Потом ударилась головой о пол, не столько больно, сколько громко и все.

Финиш. Темнота.

Несмотря на всю свою напористость, Сатана был на редкость рассудительным котом. Умным и осторожным. И самую малость обидчивым. Он помыкал хозяйкой отчасти потому, что она была глупой и бестолковой женщиной. А ещё из мести: его законное спальное место было нагло занято, и его самого беспардонно выкидывали в прихожую. А размеры Сатаны были весьма впечатляющими: спать подобно дворовой кошке на табуретке он не мог — филейная часть сползала. Да и не по статусу.

Именно поэтому, когда в прихожей загрохотало, Сатана не пошевелил и хвостом. Наверное, опять чужак упал, а защищать хозяйку — дело неблагодарное. Кот снова закрыл глаза. Однако в постели мяучил детеныш хозяйки и спать мешал. К ребёнку Сатану не подпускали. Сейчас же он вспрыгнул в кроватку, а хозяйка даже не прибежала с криками. Ребёнок уставился на гостя с удивлением. Даже плакать перестал. Но кот не отвлёк его надолго, и вскоре малыш снова разревелся, размахивая руками и ногами. «Немытый» — с неудовольствием подумал Сатана. Младенческая макушка пахла молоком, почти как у всех тех котят, которых в огромном количестве наплодил кот. Не мужское это дело — возиться с детьми, но мимо грязного котёнка Сатана пройти не мог, поэтому несколько минут потратил на то, чтобы с упоением и мурчанием вылизать детскую, покрытую пушком голову. Соня снова так удивилась, что плакать перестала.

Хозяйка все не шла. Сатана повёл носом, принюхиваясь — наверняка в его роду были гончие собаки, а может, даже самые настоящие волки. Чужаком не пахло. Странно. Кот выпрыгнул из кровати, прошёл в прихожую. Шагал он, в отличие от людей, мягко, бесшумно. Хозяйка лежала на полу перед закрытой дверью. Сатана слышал, как бьётся её сердце, но пахло от неё нехорошо — болезнью. Кот сел в изголовье женщины, подождал. Ничего не дождался. Детеныш все надрывался, и Сатана понял — надо что-то делать.

Немного поорал перед дверью, рассчитывая на то, что её откроют с той стороны. Обычно работало. Не помогло. Тогда Сатана ушёл на кухню, немножко подкрепился, попил из своей миски. Подумал. Окно было открыто, и кот уже дезертировал так пару раз. У соседей незастекленный балкон, всего-то нужно — перепрыгнуть. Высоты кот не боялся. А потом поорать так, что жильцы сами в подъезд выпустят. Очень быстро. Так и вышло.

Подъезд был соседним, поэтому пришлось спускаться, ждать, пока выпустят, а потом подниматься на свой этаж. Обычно Сатана ждал лифта — это хорошо сокращало дорогу, но в этот раз, как назло, лифт стоял, словно мёртвый. И Сатана, как самый обычный дворовый кот, пошёл по лестнице. Чужак был дома — кот слышал его шаги. Поэтому сел поудобнее, задрал голову и заорал. Точнее, замяучил, просто очень солидно. Вскоре дверь открылась.

— Пошло вон, чудище, — сказал чужак и захлопнул дверь.

Сатана решил её подрать, но сломал ноготь — дверь была крепкой. Миллионерской — как сказала бы лежащая в беспамятстве в нескольких метрах Лида. Поэтому кот в отместку разорвал коврик перед дверью, а потом снова начал орать. Чужак держался долго. Ещё минут десять. Потом снова дверь открыл.

— Я сейчас позвоню в службу отлова животных, — пригрозил он.

Сатана отошёл от соседской двери, подошёл к своей и выразительно мяукнул. Чужак не понимал. Теперь он видел, отчего его хозяйка прогоняла. И как от такого котят рожать? Однако дверь в этот раз не закрыл. Стоял, смотрел сверху вниз недоуменно. Сатана снова заорал — чего, мол, непонятного? Дверь открывай, там хозяйка лежит и детеныш не кормленный. Поцарапал дверь, показывая, что нужно внутрь.

Чужак вздохнул. Подошёл, позвонил.

— Лида! — крикнул он. — Ваше чудище сошло с ума!

Лида, естественно, не отвечала. Сосед постучал, позвонил, подумал. Сатана поражался тому, как медленно до того доходит. Наконец, он повернул дверную ручку. Замок Лида отпереть успела, поэтому дверь медленно открылась. Чужак удивился, заглянул внутрь и охнул. «Наконец-то» — почти по-человечески вздохнул Сатана. От всей этой беготни он проголодался, а миска была пуста.

Чужак сильно шумел, громко разговаривал, что-то кому-то доказывая. Потом приехали люди и хозяйку увезли. Сатану это не особенно взволновало, хозяйка уходила и раньше, но всегда возвращалась. Главное, что детёныша накормят.

— Чего тебе? — спросил сосед, когда кот подошёл и требовательно заурчал.

Кот отвел его на кухню. Подошёл к миске. Потом открыл шкафчик, в котором хранился его корм. Когда чужаку демонстрировали наглядно, он понимал быстрее. А жрать из пакета, как на мусорке, Сатана не согласен. У него миска красивая есть. Чужак вздохнул, насыпал корм. Много, с горкой. Воды налил, и не забыл сначала сполоснуть миску. «Он не так и плох» — подумал Сатана, похрустывая кормом. Из комнаты кричал детеныш, но Сатана его уже помыл, дальше пусть человек сам.

Она стояла ко мне спиной. Джинсы , чуть мешковатые, словно резко похудела, а новым гардеробом не озаботилась. Свитер тоже предельно простой — серый, грубой вязки. Я думал о том, что может скрываться под этой одеждой. Мысль пульсировала, выжигая мозг. Закралась ещё одна крамольная идея — я же её муж… почему бы не попробовать? Попытка — не пытка. А если не шагну к ней, не протянула к ней руку, так и не узнаю, что же там, под её одеждой…

Я сделал шаг. Потом ещё один. Прижался к её спине. Рук не распускал — надо дать ей привыкнуть к себе. Она не сопротивлялась. Чуть поддалась назад, прижимаясь ко мне ещё теснее. В моих брюках тоже стало тесно. Мои ладони легли на её живот. Плоский, несмотря на недавние роды, даже впалый. Так хотелось её всю, сразу, что даже ладони чесались. Я подхватил край свитера и потянул его вверх. Она послушно подняла руки, помогая себя раздеть.

Я бы никогда не подумал, что под скромным свитером такое белье. Невинного белого цвета, почти невесомое кружево, через которое чуть виднелись ареолы сосков. Я развернул Лиду к себе, прижал к стене, вдавливаясь в неё своим телом, лихорадочно расстегивая её и свои брюки. Неважно уже, какое бельё, да хоть панталоны, когда так изнутри печет. Стиснул её ягодицы, возможно, до боли, но с её губ сорвался лишь еле слышный вздох. Поднял её наверх, уткнулся лицом в шею. Господи, как она пахнет… крышу сносит.

Чашечек из белого кружева коснулся с трепетом. Обвел пальцами чуть выпирающие соски, потом не удержался — смял легонько. Моя рубашка уже лежала на полу, ещё немного — и мы будем совершенно обнажены.

— Что это? — спрашиваю, глядя на свою мокрую грудь и живот.

— Молоко, — отвечает Лида и улыбается.

Я вздрогнул и… проснулся. Я сидел, неудобно скрючившись на автомобильном сиденьи. В приоткрытое окно влетали дождевые капли — я и правда был мокр.

— Приснится же такое, — пробормотал и торопливо закрыл окно.

Впереди первая брачная ночь, и совсем не такая. Я встряхнулся, посмотрел на часы. Ночь перед свадьбой выдалась бессонной. Мне нужно было организовать бракосочетание, решить кучу досадных мелочей вроде кресла для ребёнка, букета и колец, миллиона наличными. В детали свадьбы с Лизкой я даже не вникал. А тут все сам, своими, блин руками. Вот и немудрено, что снится всякая… жуть.