Анна Тодд - После

– Я устала от тайн и обмана, Хардин. Каждый раз, когда я думаю, что все идет прекрасно…

– Прости. Я не пытался держать это в тайне. Я просто ждал.

Кажется, он запутался. Я вижу в его зеленых глазах внутреннюю борьбу. Его глаза лихорадочно шарят по комнате, его волнение меня тревожит.

– Так больше продолжаться не может, ты понимаешь? – говорю я.

– Понимаю. – Он вздыхает и прикусывает кольцо в губе, проводя рукой по влажным волосам. – Мы можем пойти домой и поговорить? – спрашивает он, и я киваю.

Я иду обратно к столу, где сидят все.

– Мы уходим, – объявляет Хардин.

Джейс зловеще скалится.

– Так скоро?

Плечи Хардина напрягаются.

– Да, – отвечает он.

– Возвращаетесь в вашу квартиру? – спрашивает Стеф, и я смотрю на нее.

Не сейчас, молча кричу я.

– Вашу что? – хохочет Молли.

Я бы очень хотела никогда больше ее не видеть.

– Их квартиру, они живут вместе, – говорит Стеф нараспев.

Я знаю, что она просто хочет заткнуть Молли глотку, и в другой ситуации я бы аплодировала ей, но я слишком зла на Хардина, чтобы отвлекаться на Молли.

– Так, прекрасно, прекрасно. – Молли рассматривает свои длинные ногти. – Очень интересно, – тянет она, глядя на Хардина.

– Молли… – предупреждает он.

Клянусь, я вижу его панику!

Она приподнимает бровь.

– Ты действительно немного далеко зашел, понимаешь?

– Молли, клянусь богом, если ты сейчас на хрен не заткнешься…

– Что? Почему он зашел далеко? – Я не могу не спросить.

– Тесса, выйди на улицу, – командует Хардин, но я не обращаю внимания.

– Нет, почему он зашел далеко, скажи! – кричу я.

– Погоди. Ты же с ним, верно? – Она смеется и продолжает: – Я знала! Я говорила Джейсу, что ты знала, но он мне не поверил. Хардин, ты должен Зеду большие деньги.

Она мотает головой и встает.

Хардин ужасно бледен, кажется, из тела вытекла вся кровь, что была. В голове шумит, я так запуталась. Я мельком смотрю на Нэта, Тристана и Стеф. Но все они уставились на Хардина.

– Знала что? – неуверенно спрашиваю я.

Хардин хватает меня за руку и хочет оттащить, но я вырываюсь и встаю напротив Молли.

– Хватит придуриваться, ты знаешь. Что он сделал? Поделил с тобой деньги? – спрашивает она.

Хардин тянется к моей руке, его пальцы холодны как лед.

– Тесса…

Я вырываюсь и смотрю на него во все глаза.

– Скажи мне! О чем она говорит! – кричу я.

На глаза наворачиваются слезы, и я из последних сил сдерживаюсь.

Хардин открывает и закрывает рот.

– Господи, ты действительно ничего не знаешь? Поразительно. Устраивайтесь поудобнее! – издевается она.

– Молли, нет! – просит Стеф.

– Ты действительно хочешь это знать, принцесса? – продолжает Молли, победно улыбаясь.

Я слышу, как в ушах стучит кровь, и на секунду мне кажется, что это слышат все.

– Говори, – требую я.

Она слегка наклоняет голову и делает паузу:

– Нет, думаю, Хардин сам должен ей сказать.

Она хихикает, стуча колечком в языке по зубам, и этот звук для меня ужаснее, чем стук ее ногтей по столу.

Ничего не понимаю: все происходит слишком быстро. Растерянно смотрю вокруг и вижу: меня окружают люди, которые прикалывались надо мной, как бы отчаянно я ни пыталась вписаться в их компанию, и никому из них я не могу доверять.

Что происходит? Почему Хардин стоит и все? Что случилось?

– Я за. – Джейс приветственно поднимает пиво. – Давай, Хардин, расскажи ей.

– Я… я расскажу тебе снаружи, – говорит Хардин низким голосом.

Я смотрю в его блестящие глаза, в которых мечутся отчаяние и растерянность. Не знаю, что происходит, но никуда не хочу идти.

– Нет. Ты мне скажешь здесь. При них ты не сможешь соврать.

Сердце ноет: я не готова услышать то, что он хочет сказать.

Хардин делает паузу, барабанит пальцами и начинает:

– Прости меня. Тесса, ты должна понимать, что это началось до того, как я познакомился с тобой. – Его взгляд молит о пощаде.

Я с трудом могу выдавить из себя:

– Расскажи.

– В ту ночь… вторую ночь… на вечеринке, когда ты пришла. Мы играли в «Правду или действие»… И Нэт спросил, девственница ли ты…

Он закрывает глаза, словно собираясь с мыслями.

О нет! Если бы мое сердце могло разорваться по-настоящему, так и было бы. Это невозможно. Это не может происходить. Не сейчас. Не со мной.

– Продолжай, – говорит Джейс и подается вперед, наслаждаясь зрелищем.

Хардин бросает на Джейса такие свирепые взгляды, что, если бы сам не был во всем виноват, убил бы его.

– Ты сказала, что да… и это навело кое-кого на мысль…

– Кого навело на мысль? – прерывает Молли.

– Меня… навело меня на мысль, – признается Хардин. Его взгляд не отрывается от меня. Но от этого не легче. – Что… было бы прикольно… поспорить.

Он опускает голову, а из моих глаз льются слезы.

– Нет! – Я задыхаюсь и делаю шаг назад.

Сумятица в мыслях мешает разобраться, понять услышанное. Затем растерянность сменяется болью и гневом. Всплывают воспоминания, собираются воедино…

«Держись от него подальше». «Будь осторожна». «Иногда ты думаешь, что знаешь людей, но это не так». «Тесса, я должен кое-что тебе сказать».

Все проговорки Молли, Джейсом, даже самим Хардином прокручиваются в памяти снова и снова. В глубине души я всегда понимала, что чего-то не знаю. Из маленького зала, кажется, пропал весь воздух, мне нечем дышать. Столько раз мне делали подсказки, а я была слишком ослеплена Хардином, чтобы понять!

На что он спорил? На то, что я буду с ним жить?

– Ты знала? – спрашиваю я Стеф.

Я не могу больше смотреть на Хардина.

– Я… я много раз собиралась рассказать тебе, Тесс. – Ее глаза наполняются виноватыми слезами.

– Я в это не верил, даже когда он говорил, что победил, показывая презерватив, – хихикает Джойс, наслаждаясь шоу.

– Да? Я тоже! Хотя была простыня. Как ты мог отрицать кровь на простыне! – смеется Молли.

Простыня. Вот почему она валялась в его машине…

Я знаю, что должна что-то сказать, что угодно. Но голоса нет. Жизнь течет по-прежнему: люди в баре едят и пьют, не замечая наивной девушки с разбитым сердцем в трех метрах от себя. Как жизнь может продолжаться, когда я слежу, как Тристан опускает голову, как плачет Стеф и как Хардин смотрит на меня?

– Тесса, прости.

Он делает шаг ко мне, и у меня нет сил даже отодвинуться от него.