Сьюзен Льюис - Крик души

Он внезапно показался ей таким старым и измученным, что Никки почувствовала укол тревоги.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила она. — Ты просто устал, да?

Отец опустил глаза.

— Мне стыдно, — хрипло уточнил он. — Прости, что не занял твердую позицию и не остановил тебя…

— Я уже взрослая, — мягко напомнила она ему. — Пора мне уже и самой принимать решения.

Грант прикоснулся к ее лицу и пристально посмотрел в глаза.

— За свою жизнь я совершил много ошибок, — признался он, — но, слава Богу, они не сделали из тебя другого человека. Я так горжусь тобой, Николь, я… — Его голос задрожал, и, когда по щеке у него потекла слеза, глаза Никки тоже заблестели. — Ты не должна была так рисковать ради меня, — отрывисто произнес он.

— Нет, должна, — возразила она. — Ведь много лет назад ты спас меня и маму. Затем ты пытался спасти Зака от ужасной болезни. С моей точки зрения, настал мой черед спасать тебя.

Все еще считая себя не достойным такой заботы, он сказал:

— Я обязательно расплачусь с тобой. Я не знаю как, но я обещаю тебе это.

Ее глаза лукаво заблестели.

— Ты можешь начать прямо сейчас, просто пойдем вместе с нами, — мягко промолвила Никки, а когда ее мать обошла машину и присоединилась к ним, она взяла их обоих за руки и предложила последовать за Спенсом. К ее облегчению, отец больше не возражал.

Десять дней спустя Никки, Спенс, Адель и Джереми сидели в одном из любимых ресторанов ее родителей в Бате, наслаждаясь тихим празднованием двадцать второго дня рождения Спенса. В обычной ситуации они отметили бы этот день с друзьями: либо шумной компанией на «Фабрике», либо шумной вечеринкой у себя дома. Но сейчас, когда стресс судебного разбирательства наконец остался позади, началось время оплакивания Зака, и у них не было никакого желания организовывать празднество. Не то чтобы они позволяли себе заливаться слезами или купаться в жалости к самим себе: просто бурный праздник казался неуместным, учитывая то, что только вчера они похоронили Зака.

Никки знала: воспоминания о том, как ее отец и Спенс вместе несли крошечный гробик в крематорий, навсегда останутся с ней и, наверное, всегда будут вызывать слезы. Это зрелище растрогало всех присутствовавших, как и слова Спенса, когда он встал и прочел речь голосом, преисполненным силы и гордости, но иногда срывавшимся от горя.

— Зак пробыл с нами так недолго, — сказал он тогда, — но мы с Никки стали гораздо богаче оттого, что познакомились с ним. Он принес нам много радости, он также часто испытывал нас, но мы любили его с той самой минуты, как узнали, что он у нас родится, и всегда будем любить его.

Потом был поминальный обед на «Фабрике», и именно тогда Адель и Джереми спросили Спенса, как он смотрит на то, чтобы отметить свой день рождения с ними.

И вот они сидят в ресторане и не успели еще доесть закуски, как официант снова наполнил их бокалы.

Когда он ушел, Джереми поднял свой бокал.

— Я хотел бы сказать тост, — начал он.

Сердце у Никки сжалось, когда она услышала, как дрожит его голос, а когда она поймала взгляд матери, то заметила, что Адель тоже переполняют чувства.

— Прежде всего, — Джереми обратился к Спенсу, — мы с Адель хотим пожелать вам счастливого дня рождения и поблагодарить за то, что вы согласились отпраздновать его с нами.

— С днем рождения, Спенс! — эхом отозвались Никки и Адель.

Глаза Спенса сияли радостью и немного — любопытством. Он печенкой чуял: это все неспроста, Джереми к чему-то клонит, но к чему — пока понять не мог.

— Я очень многим вам обязан, — продолжал Джереми, — столь многим, что я едва знаю, с чего начать, но самой большой благодарности заслуживает то, что вы нашли в себе силы поддерживать нас все это время, несмотря на все неприятности, возникшие у вас из-за меня. Я знаю, что вы не сделали бы этого, если бы не Никки, и потому сразу же за этой благодарностью идет вторая: спасибо вам за то, что так сильно любите ее. И я ни секунды не сомневаюсь в том, что она стала еще лучше, с тех пор как познакомилась с вами.

Спенс с застенчивой улыбкой посмотрел на Никки и подмигнул ей.

— Я не знаю, задумывались ли вы всерьез над вопросом о том, будут ли у вас когда-нибудь дети, — продолжал Джереми, — но надеюсь, вам сможет помочь то, что я вам сейчас расскажу. На прошлой неделе я обратился за советом к одному специалисту, и он заверил меня в том, что вероятность повторения той же трагедии крайне мала. Никки может пройти скрининг во время беременности, и если он ничего не покажет, то вам не о чем будет волноваться.

Хотя Никки и Спенс уже знали это, они все же решили, что, когда будут готовы, они, скорее, подумают об усыновлении, а не о рождении собственного ребенка, ведь в мире столько детей, лишенных родительского тепла. Но сейчас ни один из них не хотел испортить важный для Джереми момент. Кроме того, до этого было еще очень далеко, потому что, по крайней мере, в обозримом будущем они станут оплакивать Зака, одновременно делая все возможное, чтобы вернуть свою жизнь в нормальное русло.

— Кроме того, я должен принести множество извинений, — продолжал Джереми. — Отнюдь не самым маленьким моим грехом было копаться в вашем прошлом так, как я это сделал. За последние несколько месяцев я узнал, что, несмотря на все привилегии и так называемое хорошее воспитание, я и вполовину не такой замечательный человек, как вы, и, наверное, никогда таким не стану. Я многому научился у вас, Спенс: прощению, смирению, верности, непредвзятости — этот список можно продолжать, но я вижу, что смущаю вас, и, наверное, придется мне на этом закончить.

Снова встретившись взглядом со Спенсом, Никки прижала пальцы к губам, чтобы сдержаться и одновременно не расплакаться и не рассмеяться.

— Несколько недель назад вы спросили меня, — продолжал Джереми, — не могу ли я связаться с тем человеком, который изучил ваше прошлое, и попросить его узнать, действительно ли человек, чье имя стоит в вашем свидетельстве о рождении, приходится вам отцом.

Спенс замер, и Никки тоже. Эта информация была очень важной для Спенса, и она мысленно попросила Бога, чтобы надежды его оправдались.

— Как выяснилось, — слегка покраснев, сообщил Джереми, — ваша тетя была права. Кит Джеймс был заключен в тюрьму Уондсворт за десять месяцев до того, как вы родились, и не вышел оттуда, пока вам не исполнился почти год. Таким образом, я счастлив сказать вам, что вы не можете быть его сыном.

Спенс, казалось, вот-вот упадет в обморок от облегчения, и Никки поспешила его обнять.

— Я знала это! — ликующе воскликнула она. — Ты настолько на него не похож, и вообще, даже если бы он оказался твоим отцом, это не означало бы, что ты должен унаследовать его склонность, потому что это происходит далеко не всегда.