Игорь Матвеев - Пепел сгоревшей любви

— Света? Она не сказала, зачем?

— Нет.

Мое сердце заколотилось, словно у юного влюбленного. Может быть, она хотела вернуться, а я, дурак, поперся в этот чертов Ирак?!

— А что она вообще говорила?

— Тебя спрашивала.

— Зачем?

— Откуда я знаю? — Пиня поскреб щеку пятерней с грязными, довольно длинными ногтями. — Вы же с ней вроде как…

— И что ты ей сказал? — перебил я.

— Сказал, что ты уехал в Ирак. Надолго. И она ушла.

Я едва подавил желание позвонить Свете немедленно. Но время было позднее, а утро, как известно, вечера мудренее.

Пиня помялся и приступил, как я догадался, к основной цели своего визита:

— На бутылку дашь? За информацию.

— Валя! — позвал я.

Экс-супруга возникла на пороге.

— Дай ему на бутылку. Я тебе потом отдам.

Валентина достала кошелек, отсчитала несколько купюр и подала Пине.

— Ну, поправляйся, Санек, — пробормотал он и торопливо ретировался.

— Что он говорил?

— Да так, — я сделал неопределенный жест рукой. — Неси пижаму.

Через минуту она вернулась с темно-синим пижамным комплектом.

— Нравится? Болгарская.

— Пойдет.

— Сам переоденешься или помочь?

— Сам.

— Ну, тогда все. Я в той комнате, — зачем-то сообщила она — неужели считала, что я приглашу ее в свою постель?

— Принеси мне настольную лампу, — попросил я. — И придвинь сюда столик. Я встаю рано. Полежу… почитаю что-нибудь.

Валентина встала. Подвинула небольшой журнальный столик, стоявший у окна.

— Кстати о чтении. Я тут взяла тебе из библиотеки подшивку за третий квартал, завтра у них санитарный день. Можешь с утра начинать потихоньку просматривать. Но к субботе надо вернуть. Кое-кто предлагает услуги сиделок, нянь. Да, вот еще что, — она сходила в прихожую и вернулась со своей сумочкой. — Мобильник я тебе купила. «Нокиа».

Она протянула мне миниатюрный, в пол-ладони телефон серого цвета и буклет.

— Твой номер 801-00-41. Завтра научу пользоваться. Или сам почитай инструкцию, там есть и на русском. Сейчас дам газеты.

Через минуту она положила на столик слегка взлохмаченную подшивку «Нашего вестника», поставила лампу.

— Ну, вроде все? Во сколько будешь завтракать?

— Часов в девять.

Валентина постояла, потом, испытывая некоторую неловкость, спросила:

— А ты на ночь это… короче, по-малому?

— Как пить дать. Доставай, — я указал под кровать.

Она достала судно, подала мне и деликатно вышла из комнаты. Потом мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Валентина погасила свет.

Но заснуть я не мог еще долго.

Она взяла трубку.

Номер не определился, вероятно, звонили по мобильному. С того ночного звонка эти самые неопределенные номера стали пугать ее до дрожи в коленках.

— Доброе утро, — раздался мужской голос.

Слава богу, не тот.

— Здравствуйте. Слушаю вас.

— Я по объявлению.

— По какому? — спросила она, гадая, которое из двух — насчет сиделки или о «сумме под проценты» — вызвало интерес ее собеседника.

— А вы что, их пачками даете? Насчет сиделки.

— Да, я готова оказывать услуги сиделки. Круглосуточно, — она хотела добавить «за высокую плату», но не решилась. Потенциальный заказчик мог повесить трубку.

— Включая выходные?

— Включая выходные.

— Э… а когда же вы тогда отдыхать будете?

— Вы меня простите, — с некоторым раздражением проговорила она, — но это к делу не относится. Кто у вас? В смысле — за кем надо будет ухаживать?

— За мной, — вкрадчиво произнес ее собеседник.

«Кажется, какой-то сексуально озабоченный тип, — подумала она. — Боже ты мой, неужели и здесь надо было писать: «Интим не предлагать»?!»

— Вы инвалид?

— Стопроцентный. Лежачий. Беспомощный. Короче, классический.

Этот голос вдруг показался ей смутно знакомым. Гм… кто же это мог быть? Может, решил подшутить кто-то с работы? Точнее, с бывшей работы: вряд ли комбинат вообще сможет когда-то вновь начать функционировать. Но там у них в цеху работали одни женщины. Разве что кто из наладчиков? — но она их и по фамилиям-то не знала…

— И в чем будут заключаться мои обязанности? — поинтересовалась она.

— О, да у вас, похоже, опыта никакого. Вы никогда не работали сиделкой прежде?

Света обругала себя за свой дурацкий вопрос и торопливо проговорила:

— Почему? У меня большой опыт. Просто… просто это зависит… у каждого по-разному…

— Ладно. Значит так: магазины, завтрак, обед, ужин, стирка, уборка. Короче, все по полной программе.

Она хотела спросить об оплате, но решила оттянуть самый ответственный и щекотливый момент.

— Где вы живете?

Он назвал адрес — и трубка дрогнула в ее руке.

Проснувшись, я опять подавил импульс позвонить Свете немедленно. Вдруг она еще спит?

Моя бывшая тоже еще не поднялась: из спальни не доносилось ни звука.

Я по-быстрому ознакомился по инструкции с основными функциями мобильника. Потом уложил на одеяло газетную подшивку и стал просматривать рубрику «Услуги» с самых старых номеров. Пролистав несколько газет, я наткнулся на первое подходящее объявление: «Ищу любую в/о работу на полный или неполный день, включая выходные. Можно сиделкой, няней». Далее шел номер телефона.

Ее номер.

Однако…

Похоже, родина не скупилась на сюрпризы: вчера меня ошарашил своим сообщением Пиня, сегодня…

Хотя могло случиться, что оба связаны между собой. Я взглянул на дату и ощутил легкий укол разочарования: Светлана дала объявление примерно в те же дни, что заходила ко мне. А это значило, что, возможно, она просто хотела попросить денег.

Ладно, не будем спешить с выводами. Сначала надо все выяснить.

Я положил подшивку на стол и взял мобильник. Я помнил этот номер наизусть. Я столько раз звонил по нему. Я столько раз ощущал в груди радостное щекотание, когда слышал ее голос. В тот последний день я поклялся себе никогда больше не звонить ей, потому что не может быть дружбы с человеком, которого ты любил, это будет не дружба — фальшь, лицемерие.

Но вчера я услышал рассказ Пини о ее визите. Это давало какую-то надежду, правда, после того, как я обнаружил ее объявление, мои шансы уменьшились. Но совсем-то они не исчезли?

И еще мне ужасно захотелось услышать ее голос. Теперь у меня для этого есть предлог: я искал сиделку!

Чисто деловой звонок. Ищу сиделку.

Я набрал номер, и…

Когда я назвал адрес, она поняла, кто звонит.