Татьяна Алюшина - Мой слишком близкий друг

Вот на этой загадке мы с Иваном и споткнулись, рассматривая план помещения, который мой новый братец взял в БТИ. Сдвинув головушки озадаченные, мы пытаясь понять, что здесь могло находиться.

– Да фигня, ничего здесь не было, просто такая корявая планировка! – высказалась я довольно решительно.

– Не скажи, тогда строили грамотно, на века, и особенно такие нестандартные здания, в них каждый сантиметр продумывали, – покачал головой Ваня и решительно заявил: – Надо посмотреть план всего здания.

– А у тебя есть? – я удивилась необычайно.

– А то! Я ж тебе бригаду на днях запулю ремонт делать, вот и подготовился, документацию взял, согласовал с БТИ и твоей управляющей компанией.

– Ванечка, ты гигант! – восхитилась я его сноровкой и продуманностью действий.

– Да, я такой.

Это у него юмор своеобразный. Но на самом деле Иван за время великого переселения народов показал себя таким умницей и профессионалом высшей марки, и терпеливым, спокойным, уравновешенным человеком, что я прониклась к нему еще большим уважением. В нашем шебутном клане такие мужчины на вес не просто золота, а на брильянтовый вес! Кто-то же должен оставаться спокойным и думающим в любой ситуации, особенно когда человек пятнадцать одновременно пытаются что-то решать и высказываться эмоционально. Это я, как вы поняли, про родню.

Пока я мысленно пела дифирамбы Ивану, он достал из портфеля большие листы и разложил на полу, за отсутствием мебели в квартире, присел перед ними на корточки и принялся изучать. Я последовала его примеру, но, честно сказать, просто пялилась в листок, ибо в этом ни фига не смыслила.

– И что? – с трепетом спросила я.

– Да ничего, – не самым довольным тоном ответил Ванечка. – Этот план составили и утвердили после большого капитального ремонта, и на нем все так, как мы видим. А старые чертежи если и есть, то где-то в архивах.

– Ну и бог с ними, – я искренне махнула рукой, поднимаясь с корточек. – Поставлю какой-нибудь узенький шкафчик, а дверь в кладовку сделаем раздвижной, и все дела.

– Это да, но интересно же! – Иван посмотрел на меня мальчишеским взглядом. – А давай проверим? Вдруг что интересное!

– Что, например?

– Ну не знаю… – уже завелся он идеей и объяснил: – Ты вот заметила, что в ванной окно было, во двор выходило, но его заложили?

– Не-ет, – растерялась я.

– А хочешь окошко в ванной? – прищурился хитро Ванечка.

– Спрашиваешь! Это же здорово, можно цветы поставить, да и вообще класс!

– Сделаем! Вот чую я, что и в кухне этот проем неспроста! Пошли проверим!

– Как? – семенила я за Ваней, заразившись его настроем.

– Потюкаем чем-нибудь тяжелым, послушаем.

За тяжелым Ивану пришлось сходить вниз, к машине, в которой он возил кой-какой инструмент, не сильно объемный, на всякий случай, которых в его теперь беспокойной строительной жизни происходило превеликое множество. А в квартире не было вообще ничего, ни одного предмета – чистый лист для творчества, вернее пустой короб.

Иван притащил молоток, небольшую дрель и принялся священнодействовать, ну а я, как и положено, ждала вердикта в приподнятом душевном состоянии. Он постучал по стене с разной интенсивностью, хмыкнул вполне даже довольно, крутанул головой, снова постучал и, повернувшись ко мне, предложил:

– Марта, давай так сделаем, я завтра с парочкой парней сюда заеду, ну а ты подъезжай попозже, я позвоню, когда будет чем тебя удивить.

Так и сделали, и на следующий день после звонка Ванечки я неслась к себе на квартирку в таком восторженном нетерпении, что и не передать, чуть каблуки и ноги не переломала, я ж теперь пешочком от офиса до своего дома.

И что бы вы думали? Есть какие-нибудь предположения? Ни за что не догадаетесь!

В большущей дыре, которую пробили в стене строители, что-то еле-еле виднелось. Не успев ужаснуться разрушению моей собственности, я сунула в брешь голову и обнаружила замысловатую кованую винтовую лестницу черного хода с обрезанными ступеньками вокруг столба.

– Это что такое? – восхищенно спросила я у Ивана.

– Лестница, – улыбался довольный Ванька. – Я у соседей поспрашивал, так оказалось, что черный ход сильно пострадал во время войны при бомбежке, тогда его и заложили, а после войны делали ремонт: срезали ступеньки и во всех квартирах перекрыли выходы из кухонь. Но это еще не все! Пошли!

И, взяв меня за руку, потащил за собой в пролом, провел по пыльнющей лестнице до самого верха, толкнул дверь, и мы оказались на крыше. Точнее на небольшой плоской площадке крыши метров в тридцать с высоким бордюром по краю. С левой стороны высился треугольник боковой стены нашего дома, а справа, метра на два, поднималась и переходила в плоскую крышу стена соседнего дома.

– О-фи-геть! Это просто класс, Ванька!! – Я подошла к бордюру, посмотрела на открывающуюся панораму и повторила экспрессивнее: – О-бал-деть! Ты видел, какая красота?!

– Видел… – Иван встал рядом с таким самодовольным видом, словно Америку открыл, впрочем, в масштабах моей жизни это было именно так, я даже расчувствовалась.

– Колумбушка ты мой, – чмокнула я его в щечку. – Представляешь, как здесь можно все здорово устроить?

– А мы и устроим, – пообещал Ванечка. – Этот участок крыши в официальных планах не фигурирует, так же как и черный ход, значит, разрешений никаких не требуется. Лестницу укрепим, крышу отремонтируем, обезопасим. Я уже посмотрел, тут грамотный водоотвод сделан, в общий сток, вот почему она сухая. Разобьем здесь садик и устроим место отдыха. И будешь ты, Марточка, на крыше кофеи распивать и принимать гостей приватных.

– Ванька, ты гений! – кинулась я ему на шею.

– Это точно! – солидно согласился он.

Квартирку мне сделали замечательную! А патио на крыше стало не просто изюминкой моего жилья, а излюбленным уголком для всей родни. Слава богу, что всем скопом они там поместиться не могли и приходили партиями. В том смысле, что новоселье мое затянулось на месяц. Во-первых, я много работала и часто уезжала, а во-вторых, народ тоже не по диванам сидел, а трудился серьезно и много. Вот и получилось, что, когда я была в Москве, практически каждый день кто-то собирался у меня в квартире на новоселье.

Знаете, отмечу один не самый благостный факт проживания в центре города: чтобы просто побыть наедине с собой, требуется предпринимать специальные действия вроде отключения телефонов и полного игнорирования звонков в дверь. Все друзья и родственники, оказавшись по каким-то делам в центре, считают обязательным зайти к тебе в гости. А что такого? Я же на пять минут, поболтать, чайку попить, типа, это я тебе так свое внимание и уважение выказываю. А нельзя его выказывать по телефону, а?