Десять желаний (СИ) - Славина Анастасия

От мрачных мыслей Катю отвлекли коттеджи по обе стороны дороги. Даже не коттеджи — замки. У ее родителей в Бешенковичах тоже был свой дом, но по размерам, он, наверное, как раз совпадал с кухней любой местной виллы.

Вот они проехали мимо очередного дворца с окнами до земли, за стеклами которых завивались лестницы. Но его террасе с широким столом могла поместиться не одна семья. Из-за дома выглядывало кольцо баскетбольной площадки. И бассейн!

Наверное, Катя произнесла последнее слово вслух, потому что Ян обернулся и посмотрел на нее снисходительно, зло и с жалостью одновременно. Он был мастер по взглядам.

Машина скатилась к деревеньке, прорезала ее по сердцевине и, поплутав, подкатила к трехэтажному особняку, ослепительно белому на фоне яркого безоблачного неба. Такси, обогнув журчащий фонтан, скрылось из вида.

Ян расплатился с таксистом и подошел к калитке. Катя затаилась у него за спиной. Этот дворец наседал на нее, вызывая желание медленно, тихо попятиться и скрыться за поворотом, вслед за такси. И кому она отомстила своим желанием?.. Ян нажал на кнопку звонка. Раздалась мягкая переливистая мелодия. Калитка, щелкнув, приоткрылась.

Взойдя на крыльцо, Ян распахнул дверь и пропустил Катю вперед. Ему пришлось легонько подтолкнуть ее, чтобы войти самому: Катя застыла на пороге. Она оказалась в просторном холле, плавно переходящем в гостиную и кухню. Свет пробивался сквозь ветви елок и туй, растущих у дома, и кляксами, зигзагами, спиралями падал на молочные стены, кофейную плитку пола, кожаный диван и кресла цвета слоновой кости.

— Боже мой! Я, должно быть, сплю! — раздался насмешливый женский голос, а затем на лестничной площадке появилась его обладательница: длинноволосая блондинка, один в один кукла Барби, которую Катя видела в детстве у своей подружки. Даже наряды у блондинки и той куклы казались похожими: розовая маечка с серебристыми буквами и короткие джинсовые шортики.

Барби обошла Яна, разглядывая его, как дорогой и весьма привлекательный товар в магазине. Провела ладонью по его груди, коснулась плеч, взъерошила волосы. Ян лишь склонил голову, уворачиваясь от ее руки.

— Закончила спектакль? Где твой Спонсор?

— В кабинете. А зачем тебе?

Ян за руку потянул Катю за собой.

— Когда вернусь, принеси мне ключи от бумера, — бросил он Барби через плечо.

— Какого такого бумера? — насторожилась красотка.

— Того, что у фонтана припаркован. Его бумера. Семьсот пятидесятого. Цвет «Гавана». Чего стоишь? Мне еще объем двигателя сказать?

— С какой стати мне красть для тебя ключи?! — Барби догнала его на лестнице. — Он взбесится!

— Он еще больше взбесится, когда узнает, что я видел тебя в кофейне на проспекте в тесной компании с двумя патлатыми, похожими на мальчиков и на девочек одновременно. Но я ставлю на мальчиков.

— Это неправда!

— А это уж пусть Спонсор решает.

— Кретин!

— Ключи!

Ян рывком распахнул дверь кабинета и втолкнул Катю.

— Привет, па! Знакомься, это Кэт. Кэт, это Игнат Вадимович, мой отец.

Катя выдавила улыбку и пролепетала «здравствуйте», которое после натянуто-веселой реплики Яна — больше похожей на вызов — прозвучало неуместно.

Отец сидел в кресле у окна, заложив ногу за ногу, и читал газету. Внешне он не был похож на бультерьера, каким рисовала его Катя в своем воображении. Скорее, на стареющего графа. Темно-русые волосы, прореженные сединой, — зачесаны назад. Строгие четкие черты лица — в которых не виделось и черточки Яна. Осанистая, подтянутая фигура — насколько Катя могла рассмотреть из-за газеты. На нем была белая тенниска и серые штаны из какой-то мягкой ткани.

Игнат Вадимович отложил газету, снял очки и медленно, с усилием, поднял взгляд на сына. У Кати перехватило дыхание. Такие глаза она видела только у одного человека — который сейчас стоял рядом с ней. Яркая серо-зеленая радужка, которая словно вбирала больше света, чем у других людей. И леденящая прозрачность у самых зрачков обгладывала косточки неосторожного наблюдателя. Кате стало не по себе — как в первую встречу с Яном. Только тогда он смотрел на нее с легким любопытством и снисхождением, а Игнат Вадимович так мастерски ее игнорировал, что в пору было засомневаться в своем присутствии. Впрочем, Катя и сама предпочла бы оставаться невидимкой: не хотелось обжечься о перекрестные взгляды. Она заметила, как выпрямилась, напряглась спина Яна, выше стал его подбородок.

— И это все, что ты хочешь сказать мне, сын? — сухо, словно ветки хрустели, произнес Игнат Вадимович.

— Да, это все, отец, — в тон ему ответил Ян.

Но не двинулся с места.

За несколько следующих минут — или часов — никто не проронил ни звука. В воздухе потрескивало напряжение. Было слышно, как за окном кукует кукушка и гудит ветер. Тем сильнее давила тишина по эту сторону стекла.

— Познакомились — теперь можем идти, — подытожил Ян.

— Не забудь закрыть за собой дверь, — раздалось в ответ.

Катя выскользнула из кабинета. Ян вышел следом — и прислонился спиной к двери.

— Как все прошло? — шепотом спросила Барби.

Ян посмотрел на нее, словно не слышал вопроса.

— Ключи! — он отряхнул ладони, будто бы к ним что-то основательно прилипло, и забрал протянутое ему. — А теперь, девчонки, поболтайте. У меня еще есть одно дело.

Он исчез за поворотом коридора. Катя проводила его взглядом и виновато улыбнулась.

Тяжело вздохнув, Барби впервые посмотрела на гостью.

— Кофе? — без энтузиазма спросила хозяйка дома.

— А можно чай? Меня, кстати, Катя зовут.

— Марго, — холодно представилась блондинка.

Они спустились на первый этаж. Катя залезла на высокий стул и, проверяя прочность, поерзала на нем. Барная стойка обожгла локти холодом.

Марго молча поставила перед Катей кружку, бросила в кипяток пакетик с заваркой. Себе плеснула в бокал «Мартини».

— Послушай… — она запнулась.

— Катя.

— Послушай, Катя. Мой тебе совет. Если почувствуешь, что влюбляешься в него, собирай вещи и уноси ноги.

Влюбляюсь…

В кого?

В Яна?!

— Думаешь, это смешно?

Да, Катя так думала. Она до сих пор прятала улыбку за чашкой с чаем.

– Считаешь, он не в твоем вкусе? И вообще ни в чьем? Думаешь, он всегда был таким?.. бессмысленным? — Марго смотрела на нее с сочувствием и легким презрением. — Он окончил гимназию с золотой медалью. Какие-то олимпиады повыигрывал. Даже в Японию по этой части ездил — так, к слову. Чтобы его зачислили на факультет международных отношений, он должен был сдать единственный экзамен. Только Ян никуда поступать не собирался. Пошел на тестирование — чтобы родители отвязались — и сдал его через пять минут. Поставил все ответы наобум. Даже вопросы не читал. И знаешь что? Он набрал проходной балл, — Марго, хохотнув, поперхнулась напитком и прижала салфетку ко рту. — Типа подфартило!

Катина рука застыла над чашкой — невыловленный пакетик с заваркой выглядывал поплавком.

— А дальше?..

— Ну, еще полгода Ян делал вид, что учится, потом его исключили. Потом «Здравствуй, армия». Через два года вернулся — и пошло поехало.

— Что пошло? Что поехало?! — округлив глаза, спросила Катя.

— О нет, я в это не полезу! Пусть сам тебе расскажет.

Ага, возьмет и расскажет — за чашечкой кофе.

— А Ян говорит, что ты — стерва, — выпалила Катя. Непривычное слово гадко коснулось губ. Катя обвела их языком.

— Он еще не знает, насколько! — глаза Барби лукаво блестели. — Спроси его о девушке с фото. Того, что стоит у него в коридоре, — Барби залпом допила вермут. — Ладно, пойду окунусь. Типа приятно было познакомиться.

Не дожидаясь ответа, Марго выпорхнула на улицу. Катя еще немного покрутила чашку в ладонях. Затем прогулялась по гостиной: покачалась в кресле-качалке, постояла перед коллекцией диковинных винных бутылок, выставленных над камином, полюбовалась пейзажами, развешенными на стенах. Яна все еще не было. Тогда, стараясь ступать, как можно тише, Катя поднялась на второй этаж. Она отыскала Яна по пронзительному воплю скотча, которым он склеивал коробку размером с телевизор.