Марина Полетика - За кулисами любви

– Опоздали, и все! – кричали им в ответ. – Мы уже час тут стоим, думать надо было!

Как назло, щупленький новобрачный и его внушительная супруга, вдоволь попозировав перед фотокамерой, двинулись вниз, увлекая за собой сопровождающих, и сложившаяся вокруг крылечка ситуация грозила перерасти в Ходынку. Но тут из двери выглянула замотанная женщина с лентой через плечо и закричала:

– Граждане брачующиеся!

Ее никто не услышал.

– Ти-их-ха! – зычно прокричала представительница регистрирующего органа, и толпа изумленно стихла.

– Ряшенцев – Галузкина есть или передумали?

– Мы, мы!!! Мы тут! – замахали руками прибывшие на «Волге» и «Газели», как будто все они до единого были Ряшенцевыми или Галузкиными.

– Ну так заходите! – рассерженно скомандовала женщина. – То всем на июль подавай, не продохнешь, то не являются. С ума с вами сойдешь.

Лавируя между попутным и встречным потоками, Лера в первых рядах пробралась в «предбанник» и встала справа от белых в позолоте дверей, пока закрытых, сумку приткнула у стенки, чтоб не мешалась. В другом углу комнаты она увидела Макса, который кивнул ей ободряюще. «Господи, всегда волнуюсь, как в первый раз», – подумала Лера, и тут же с изумлением поняла, что она не чихает! В это время «граждане брачующиеся», а также взволнованные представители Ряшенцевых и Галузкиных под руководством тетеньки-распорядительницы построились положенным порядком – в линеечку. Лера еще раз окинула взором жениха – боже мой, из-за чего только бабы с ума сходят… На невесту она старалась не смотреть, чтобы не отвлекаться. Тетенька, отдав последние распоряжения, приготовилась торжественно распахнуть створки дверей, и уже раздались первые аккорды марша Мендельсона…

…И тогда Лера, присев возле сумки, выпустила своего пленника. Разъяренный и напуганный котяра пулей пронесся по узкому свободному коридору, образованному стройной шеренгой из жениха, невесты и свидетелей – и позолоченными дверями в рай, за которыми гремела музыка, сиял хрусталь люстры, лучезарно улыбалась неузнаваемо преобразившаяся загсовская фея. Поднялся шум, невеста завизжала, жених монотонно произносил одно и то же слово, которое вряд ли стоит здесь воспроизводить целиком, ничего не понимающие гости топтались друг у друга на ногах и толкались локтями. Извиняясь и покаянно причитая, Лера схватила сумку, выбралась из помещения, краем глаза заметив, как Макс бросился под ноги тоже завизжавшей теще жениха и поймал кота. К машине они подбежали вместе, впрочем, за ними никто и не гнался. Макс с трудом отодрал от себя шипящего кота и швырнул его на заднее сиденье. Но когда их машина уже выруливала со стоянки, Лера успела заметить, как из дверей выскочила невеста, и, высоко задрав мешавший ей обруч юбки, так, что видны были наивные белые гольфы, помчалась вон со двора. За ней, с большим, правда, отставанием, бежал жених, так и не обретший официального статуса супруга, а за женихом – фотограф.

– А счастье было так возможно… – философски заметила Лера. И трижды чихнула.

– Лер, куда едем?

– Давай в театр. Я умру, если не избавлюсь от этого обормота. А мне еще вечером на работу.

– Я знаю, – посочувствовал Макс. – Мне тоже, так что увидимся.

– Что значит – тебе тоже? – вскинулась Лера. – Мы сегодня с Олегом работаем, ты ничего не перепутал?

– Нет… – Макс замялся. – У него сегодня у жены день рождения, попросил меня подменить.

– Та-ак, – зловеще протянула Лера. – А почему я об этом узнаю последней?

– Так вот я вам и говорю, – уловив новые интонации в ее голосе, Макс на всякий случай перешел на вы.

– Золотой мальчик! И что мне делать теперь?

– А я все знаю, он мне все-все объяснил, я буду строго по сценарию.

– Еще одна такая выходка, – отчеканила Лера, – и он вылетит с работы, опережая собственный визг. Так ему и передай. Это вам не шарашкина контора и не районный театр. На его место желающие найдутся, а я рисковать не хочу. Ваше счастье, что я завтра уезжаю, и мне не до вас, а то бы… – Лера подумала и сменила гнев на милость. – Ладно, ты хоть на машине, потом меня домой отвезешь. Я уже сейчас никакая, а к ночи и вовсе с ног упаду.

– Об чем речь! Разве я могу тебе отказать? – воспрянул духом Макс.

– Спасибо! – Лера даже одарила Макса неким подобием улыбки. Теперь точно отвезет.

Выждав паузу между чиханием, набрала номер телефона, дождалась, когда на том конце снимут трубку, и проговорила:

– Все прошло отлично, даже лучше, чем я думала, вы оказались правы. Фотографии вам покажут завтра. Да, конечно. Приходите, если будет необходимость, вместе подумаем. Всего доброго!

Машина остановилась возле служебного входа в театр кукол.

– Тебя подождать? – предложил Макс.

– Нет, спасибо. Мне посоветоваться надо, я задержусь, – из-под совершенно мокрого носового платка, уже четвертого или пятого по счету, пропищала Лера.

– Ну, смотри. Я тогда в аптеку заеду, зеленки, что ли, куплю. Оцарапал, скотина! – покосился Макс на обморочно свисающего с заднего сиденья кота.

– Да ладно тебе! – заступилась Лера. – Зато он все сделал отлично, и, заметь, без репетиций. Все бы так работали.

Схватив кота в охапку – тот только обреченно мявкнул, – Лера прошла мимо вахтерши, даже не поздоровавшись, а лишь кивнув в промежутке между чихами. В театре ее знали, обычно она всегда болтала с вахтершей, но тут у нее хватило сил только вопросительно поднять брови.

– В зале, в зале, – замахала рукой вахтерша. – В малом зале репетируют.

При других обстоятельствах Лера никогда не позволила бы себе прервать репетицию. Она прекрасно знала, что Андрей не терпит посторонних в зале, а свои, если уж желают полюбопытствовать, должны являться к началу и сидеть до конца репетиции, любые передвижения по залу запрещены. Но и терпеть она больше не могла. С трудом забравшись на второй этаж, Лера отодвинула тяжелую портьеру и, стараясь не шуметь, приоткрыла дверь. Старания ее пропали понапрасну, потому что, едва войдя в полутемный крошечный зал, она принялась чихать и чихала до тех пор, пока не услышала усиленный микрофоном голос:

– Стоп, стоп! Всем спасибо! На сегодня все, завтра начнем со второй картины, все слышали? Прогон со светом! И прошу никого не опаздывать!

Вспыхнул свет. Лера увидела Андрея, который шел к ней по проходу между сценой и первым рядом кресел. Со сцены кто-то сказал Лере «привет!», кто-то – «будьте здоровы», кто-то имел нахальство рассмеяться. Лере было все равно. Она сунула Андрею кота и упала в ближайшее кресло. Настрадавшийся кот тряпкой повис на Андрее, обнимая его лапами за шею, как ребенок.

– Андрюш, возьми ты его, бога ради. Унеси куда-нибудь. Когда хозяйка-то вернется? Доложат, поди, что я кота брала. Попадет тебе.