Инна Криксунова - Миражи в городе любви (сборник)

– А меня Григорий, – в свою очередь представился мужчина. – Григорий Лукин.

Ирина попрощалась с новым знакомым и вошла в свою квартиру.

За городом все еще стояла золотая осень. Неуклонно приближался период поздней осени, с ее холодными, заиндевелыми утренниками и студеными ночами. Но пока это время еще не наступило.

Под ногами шуршали сухие кленовые и березовые листья. А небо в редкие дни, такие, например, как сегодняшний, продолжало радовать глаз своей чистотой и холодной осенней голубизной. На ветках рябины все еще попадалось немало крупных оранжевых ягод, не до конца склеванных птицами. От земли исходили едва уловимые влажные запахи осенних грибниц и прелой хвои.

Ирина и Григорий неторопливо гуляли по загородному парку. Громадный живописный парк, местами больше похожий на лес с аккуратно выложенными дорожками, был полупустым. За все время прогулки им встретилось на пути всего несколько человек. Скорее всего, виной тому был будний день, выбранный ими для поездки за город.

Лицо Ирины порозовело от свежего холодного воздуха. Ее светлые волосы немного растрепались, и вообще она выглядела весьма привлекательно в своем спортивном кожаном плаще, подчеркивающем ее ладную, подтянутую фигуру. Они как раз проходили мимо узкого ручейка, струящегося на дне невысокой канавы, и Григорий заботливо подал ей руку, чтобы она смогла опереться на нее, переступая через канаву. Руки у него были крупные, мужественные, с длинными сильными пальцами, но вместе с тем опрятные и ухоженные.

Григорий нравился ей, он все больше заинтриговывал ее. Его стиль поведения был, несомненно, обольщающим и обволакивающим, но вместе с тем, тактичным и неназойливым. Ее спутник производил на нее впечатление опытного и уверенного мужчины, умеющего спокойно и терпеливо ждать подходящего момента, и не спешащего испортить этот момент преждевременно проявляемой инициативой. Она чувствовала, что Григорий всем своим поведением как бы плетет вокруг нее сеть. Но это ощущение было приятным и даже сладостным. В его присутствии она чувствовала себя «женщиной, которая нравится». И это, безусловно, льстило ей.

Гуляя, они увидели очаровательное старинное здание из красного кирпича. Оно было построено в виде круглой башни. Посередине нее поднималось сторожевое возвышение, увенчанное флюгером. Это невысокое здание почти скрывалось за темно-желтой листвой деревьев, многочисленных в этой части парка.

Когда Григорий и Ирина подошли к зданию ближе и стали обходить его кругом, то они увидели вывеску «Ресторан „Старый парк“».

– Зайдем? – спросил Григорий. – Я успел изрядно проголодаться. Да и вы, наверное, тоже? – скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес он, глядя на ее разрумянившееся от холодного воздуха лицо.

– Я тоже не прочь перекусить, – с улыбкой ответила Ира, – к тому же очень хочется посидеть, отдохнуть, согреться. Ведь мы с вами гуляем уже более двух часов и прошли немалое расстояние.

Они вошли в небольшой вестибюль ресторана и отдали верхнюю одежду в гардероб. Затем поднялись на второй этаж по довольно крутой и узкой винтовой лестнице с витыми дубовыми перилами. Перед их глазами предстал весьма уютный маленький зал, скорее похожий на комнату. Там стояло всего восемь столиков. Довольно низкий потолок, а также два окна, занавешенные зелеными суконными шторами, украшенными тяжелыми декоративными кистями, усиливали общее ощущение замкнутого, интимного помещения.

– У меня такое ощущение, что я нахожусь в маленькой башне старого замка! – воскликнула Ирина, обводя глазами интерьер. – Признайтесь, Гриша, вы знали этот ресторан и вели меня именно сюда?

– Не скрою, я бывал здесь и раньше, – улыбаясь, ответил Григорий, – и мне, действительно, хотелось сделать вам сюрприз. Поэтому я и не говорил вам, куда мы направляемся, чтобы появление этой чудесной башни было для вас неожиданным и доставило вам удовольствие.

Они сели за стол, который тоже был стилизован под старину. Он опирался на резные дубовые ножки и был накрыт темно-зеленой скатертью под цвет оконных штор. Сверху на скатерти лежали кремовые кружевные салфетки.

Кроме них в этом зале, напоминающем старинную комнату, сидела еще одна пара посетителей – две дамы среднего возраста, судя по всему, пришедшие сюда пообедать, а заодно и обсудить кое-какие деловые вопросы. На это указывала прозрачная папка с бумагами, положенная на их столике, а также то, что одна из них с деловитым, серьезным видом довольно долго разговаривала по мобильному телефону, а другая, прислушиваясь к ее разговору, усердно поддакивала и кивала.

Довольно скоро официант принес Ирине и Григорию красное вино и дымящееся мясо с ароматным гарниром из затейливо разложенных овощей и трав. От блюда исходил необычный, сладковато-пряный, но вместе с тем чрезвычайно аппетитный запах.

– Это наше фирменное блюдо – мясо по-охотничьи, – пояснил официант. – Оно пользуется большим спросом у наших гостей. Возьмите к нему маринованные патиссоны, – предложил он. – Они вам понравятся.

– Хорошо, – ответил Григорий. – Принесите, пожалуйста, две порции.

– А что такое патиссоны? – спросила Ирина, когда официант отошел. – Я раньше слышала это слово, но никогда их не ела, как-то не пришлось.

– Это такой сорт тыкв, с волнистым краем. Маленькие патиссоны, диаметром до пяти сантиметров, не имеют косточек, поэтому они очень нежные. В маринованном виде они очень хороши. Я думаю, вам понравится их хрустящий, пикантный вкус.

Маринованные патиссоны, действительно, оказались превосходным дополнением к горячему, изумительно пахнущему мясу.

– Я хочу предложить тост за черную кошку, – с улыбкой сказал Григорий, приподняв свой бокал. Увидев удивленный Иринин взгляд, он закончил фразу: – ту самую кошку, благодаря которой мы встретились.

Ирина засмеялась.

– Я совсем забыла о ней! Все это было настолько неожиданно! В тот момент я была больше всего рада, что со мной не произошло ничего серьезного. У меня кружилась голова, и единственной мыслью было – добраться поскорее до дома. Слава богу, что все это уже позади и обошлось без последствий. А что касается кошки, то помню только, что она была похожа на пуму, какой ее изображают на футболках.

– Ира, вы не возражаете, если мы с вами перейдем на «ты»? – вдруг неожиданно, без всякой связи с разговором, спросил Григорий, глядя в глаза Ирине.

– Я не против, – ответила она и слегка улыбнулась.

Взгляд Григория волновал. В его глазах ощущалась сила, но сила укрощенная. До поры, до времени. Она чувствовала в нем мужчину, который вызывал в ней желание. От его взгляда учащалось дыхание, и сердце начинало биться очень быстро…

Официант принес мороженое с сиропом, щедро посыпанное сверху орехами и тертым шоколадом. Ирина с удовольствием ела любимый десерт, неспешно помешивая его ложечкой и наслаждаясь отменным вкусом.

Вдруг она сделала неловкое движение, и чайная ложка, звонко стукнув о блюдце, упала под стол. Ирина, желая поднять злополучную ложечку, наклонилась. Подняв ее, она выпрямилась. Увидев направление взгляда своего спутника, она заметила, что от всей этой возни несколько пуговиц на ее блузке расстегнулись, обнажив верхнюю часть груди. Как ни в чем не бывало, она непринужденно застегнула пуговицы. Подождав, пока официант принес ей другую ложку, она спокойно продолжила доедать свой любимый десерт.

Однако перед глазами Григория все еще стоял небольшой кулон старинной работы, до этого прятавшийся под Ирининой блузкой, прямо в глубокой ложбинке ее груди. На тонкой золотой цепочке висел голубой бриллиант в изящной оправе. Перед внутренним взором Григория этот бриллиант все еще продолжал испускать ослепительные лучи неземного, небесного света.

Ирина лежала на диване, положив ноги на его спинку, как это любят делать молодые женщины, разговаривая по телефону. Она уже почти целый час болтала с подругой. Ирина была одета в облегающие леггинсы, выгодно подчеркивающие ее стройные ноги, а также в просторную рубаху в клеточку.

Почти всю стену над диваном занимал большой глянцевый плакат. На нем была изображена шикарная молодая пара на фоне ночного пейзажа, а где-то вдалеке манил огнями и силуэтами небоскребов большой город. Мужчина и женщина, холодно улыбаясь, глядели с плаката прямо в лицо зрителю. Их красивые, лощеные лица почему-то навевали тревожное настроение.

Выше над плакатом висела африканская маска, подсвеченная изнутри маленьким светильником. Она вызывала в памяти картины танцующего с зажженными факелами темнокожего племени.

На письменном столе у окна располагался компьютер. Там же лежали дискеты и журналы, а также стояла чашка с остывшим недопитым чаем и недоеденная шоколадка.