Дженис Хадсон - Память сердца

Он сделал невозможное!

Сэз больно сжал ее руку и, рванув Анну вперед, буквально вытолкнул ее туда, где темнела ночь и воздух отдавал благодатной прохладой. Никогда она не вдыхала более чудесного аромата — аромата обычной летней ночи. Никогда она не думала, что ее так обрадуют знакомые очертания деревьев. Еще не придя в себя, задыхаясь и кашляя, Анна упала на грудь Сэза.

Когда чистый воздух привел ее в чувство и Сэз помог ей подняться, оранжевый столб огня, бьющегося в феерическом танце, все еще отражался в темной воде заболоченного рукава протекающей неподалеку реки. Анна в изнеможении прижалась к Сэзу. Только сейчас до нее дошло, насколько реальна была опасность, которой они избежали. От огня шел жар, но Анна стучала зубами, как на морозе.

— Ты в порядке? — заботливо спросил Сэз.

Анна выдавила из себя некое подобие улыбки:

— Хотелось бы думать, что да.

Сэз провел рукой по ее щеке, и на белой коже четко отпечатались четыре черные полосы, затем он бережно поцеловал ее. Анна держалась за Сэза, стараясь не упасть. При взгляде на огонь ее сердце снова начинало бешено колотиться. Сквозь завывание ветра и потрескивание огня послышался пронзительный звериный крик. Это был вопль души, терзаемой в аду, это было отчаяние оживших демонов.

Темная фигура, издававшая леденящие душу крики, выскочила из огня. Анна почувствовала, что ее все сильнее колотит в ознобе. Она крепче прижалась к Сэзу. Смятение охватило ее.

— Моди? — только и смогла произнести Анна. — Моди, это ты? Что ты здесь делаешь?

Моди, возникшая из огня, казалось, парила перед ними в облаках отвратительного серо-голубого дыма. Отблески языков пламени лизали ее лицо, призрачно переливаясь, придавая Моди вид ожившего покойника.

— Ты! — прорычала она Анне. — Отойди от него! — Один глаз Моди был наполовину прикрыт, другой судорожно подергивался. — Он мой! Он принадлежит мне!

Анна посмотрела в глаза своей кузины и ужаснулась. В них не было ничего человеческого, по крайней мере ничего от того человека, с которым Анна в течение всей жизни была по-дружески близка, с которым делилась своими девичьими тайнами. Друзья в последние годы остерегали ее, но Анна отметала их опасения и всегда бросалась защищать кузину, иногда даже жертвуя приятельскими отношениями…

— Она же способна на подлость, Анна. Она использует тебя, неужели ты не видишь этого, девочка?

— Помнишь, как ее отхлестал кнутом собственный отец? И как он упал с лестницы и сломал себе шею на следующий же день после этого?

— Она бы зарезала и собственную мать, если бы бедная женщина не была так ослеплена любовью к дочери…

— А я вам точно говорю, что это Моди была на чердаке вместе с Мартином, когда его нашли с перерезанным горлом! Ну да, в том доме, который снесло паводком прошлой весной.

Над головой ударил гром, и Анна вздрогнула. Разговоры про Моди Анна считала злыми сплетнями местных ревнивиц. Во-первых, еще с раннего детства Моди слыла первой красавицей округи, во-вторых, Анна знала, что некоторые недоброжелатели, никогда не видевшие ее, передавали сплетни друг другу просто от скуки.

Анна еще сильнее сжала руку Сэза.

— О чем ты, Моди? — Она пыталась говорить спокойно. — Ты же знаешь о моих отношениях с Сэзом. Он мне почти муж. Разве ты не слышала, что отец объявил о нашей помолвке сегодня в полночь?

— Нет! — Сжатый кулак Моди тяжело рассек воздух. — Нет, ты не можешь выйти за него замуж! Он мой! — Ее рука взметнулась вверх. Это произошло так молниеносно, что Анна даже не сразу заметила старый револьвер отца Моди, смотрящий ей прямо в лицо. — Ты не имеешь на него права, — выдохнула кузина.

Анна изумленно взглянула в черное отверстие ствола.

После того как они с Сэзом выбрались из огня, ее не переставала бить дрожь. А сейчас ей показалось, что все ветры мира пронеслись над ее головой, закружились, завыли и с размаху ударили в спину. Палец Моди плясал на спусковом крючке, как плясали вокруг них неистовые языки пламени.

Пистолет в руках Моди дернулся. Закричавший Сэз оттолкнул Анну куда-то в сторону. Моди мгновенно растворилась в ночи. Анна тяжело рухнула на землю, совершенно ошеломленная, ничего не соображающая, так и не успевшая понять, что же произошло. Она лишь слышала торжествующий, сводящий с ума вопль Моди. Этот звук был тем единственным, что еще воспринял ее воспаленный мозг. Анна поднялась на колени и медленно повернулась туда, где, по ее расчетам, должен был находиться Сэз.

Он неподвижно лежал на спине, широко раскинув руки. Прошло, может быть, еще несколько мгновений, пока Анна поняла, что за темная дорожка протянулась по земле, почему в огненных бликах она выглядит такой ярко-алой и почему один конец этой страшной дорожки идет от левого виска Сэза.

— Сэз! — Наверное, со стороны крик Анны был еще ужаснее, чем тот, который они услышали, выбравшись из огня. — Сэз, нет!.. Не умирай, не надо, Сэз! Ты не можешь умереть! Я люблю тебя, ты слышишь меня, Сэз? Ты не можешь умереть. Я же тебя люблю!

Анна зажала уши, чтобы не слышать собственного голоса. Казалось, истерика не прекратится никогда. Ее громкие отчаянные вопли резали уши ей самой. Ноги подкосились, и Анна рухнула куда-то вниз, туда, где в тусклых отблесках пламени лежал Сэз, ее единственный и любимый Сэз.

— Сэз, не покидай меня, пожалуйста, не покидай!

Подсознательно она понимала, что ведет себя как-то не так, что уже слишком поздно и ничего нельзя изменить. Анна повернула искаженное лицо в ту сторону, куда исчезла кузина.

— Моди! Ты же убила его! Он умер!

Она скорее почувствовала, чем увидела мрачный взгляд. Казалось, перед Анной были одни глаза, одни лишь безумные глаза.

— Не-е-ет! Нет! Это не я! Это сделала ты! Это твоя вина! Если бы не ты, Сэз женился бы на мне еще прошлым летом. — Сумасшедшая подняла оружие и направила его на Анну.

Почти не обращая внимания на Моди, Анна с ужасом смотрела на мертвого Сэза. Вид убитого вызывал в ней большее содрогание, чем ствол револьвера, дрожащий рядом с ней. «Не может быть, чтобы Сэз умер, это просто страшный сон!» — пронеслось у нее в голове.

Глаза Моди сузились, что придало ей сходство с разъяренным тигром. Курок лязгнул в темноте, но ничего не произошло. Барабан револьвера был пуст. Так окончательно и не придя в себя, Анна перевела бессмысленный взгляд на то место, откуда раздался сухой щелчок. «Что, я еще жива? Ну а дальше? Какой смысл жить без Сэза?»

Крыша горящего склада проломилась и с грохотом рухнула на землю. С пронзительным визгом Моди отбросила от себя револьвер. Сноп искр, гигантским фейерверком прорезав темноту ночи, начал подниматься над кронами двух огромных дубов. В их неверном свете, высоко подпрыгивая, танцевала Моди.