Джули Гаррат - Непостоянное сердце

Темноволосый мужчина с худым лицом выставил вперед ладонь.

— Ну, хорошо, хорошо, Сера! — примирительно произнес он, останавливаясь рядом с девушкой. — Черт с ними, с этими похоронами. — Райан поежился и втянул голову в плечи, кутаясь в черное кожаное пальто. — Боже! Ну и холодрыга, — пробормотал он и, чтобы согреться, стал выстукивать ногами дробь на тропинке. — Когда же кончатся похороны? — Он обвел взглядом сад. — И почему твой отец не выстроил в саду какой-нибудь домик или сарай, где можно было бы укрыться от холода, пока остальные вернутся с церемонии?

Серена только теперь сообразила, что Райан впервые столкнулся с английской зимой, и, в отличие от нее, проведшей в Австралии всего два года, был более чувствителен к холоду.

— Как ты себя чувствуешь? — встревожилась она.

— Замерз, черт побери!.. Только и всего. Заледенел.

— Возвращайся в машину и включи мотор. Идем, я провожу тебя.

Серена взяла его за руку, но Райан сердито вырвался и, раздраженно заворчав, стал в нетерпении вышагивать взад-вперед по заиндевелой тропинке.

У Серены едва не сорвалась с губ резкая реплика, но она вовремя прикусила язык, вспомнив, что пообещала себе не досаждать Райану чрезмерной опекой. Он меньше всего желал, чтобы с ним носились, как с малым ребенком! Серена погрузилась в созерцание сада и окрестностей, стараясь не замечать худую сутулую фигуру Райана, его бледное лицо и страдальческий взгляд, но ей это плохо удавалось. Сад с голыми влажными деревьями и кустами, на которых торчали сморщенные плоды шиповника и побитые морозом бутоны, навевал тоску и уныние. В этот момент Серена ненавидела Англию с ее отвратительной зимой. Ей хотелось вновь оказаться в солнечной Австралии, хотелось вернуть то время, когда Дон, отец Райана, еще не умер.

— Хорошо, что тебе не пришлось так мучиться, когда хоронили моего отца, — произнес Райан, словно прочитав ее мысли.

Серена стиснула ладони и, почти не сознавая, что делает, стала крутить кольцо, спрятанное под кожаной перчаткой на пальце левой руки.

— Дело ведь не в погоде, верно? Но ты прав: на похоронах Дона все было по-другому. Я его любила…

Райан подошел к девушке и обнял за плечи.

— Все это ужасно нелепо, — тихо проговорил он. — И бессмысленно.

Отказываясь вспоминать события полугодичной давности, она смотрела на широкие квадратные окна старого дома, на рыхлую стену, сложенную из бледно-розового кирпича, на невысокую серую шиферную крышу, и неожиданно почувствовала, что на сердце становится теплее. Она так долго была лишена этого тепла, что сейчас, в день похорон отца, просто не могла отгородиться от него.

Как бы она ни сердилась на отца, Уинтерсгилл, этот горделивый старый особняк, — ее дом. Он представлял собой длинное приземистое двухэтажное здание с крыльцом, наполовину утопающим в спутанных ветвях жимолости; в древних каменных желобах под окнами в прежнее время всегда цвели георгины. Сейчас в желобах было пусто, опавшая листва выметена, однако у застекленных створчатых дверей столовой, в «саду камней», торчали зеленые ростки крокуса, вскормленные плодородной почвой вересковой пустоши; в траве под яблонями в другом конце сада белели грациозные подснежники.

Тоска, жгучая, всепоглощающая, неистовая, и одновременно радость вдруг завладели всем ее существом. Это ее дом, ее дом, который она не видела десять долгих лет, но с которым теперь уж ни за что не решится расстаться, — ведь со смертью отца старый особняк наверняка отойдет к ней.

Серена почувствовала, как рука Райана соскользнула с ее плеча. Молча страдая, он вновь стал мерить шагами дорожку. Она следила за ним с беспокойством во взоре: его бледность и круги под глазами неизменно вызывали у нее тревогу. Между ними установилась неразрывная связь; ему отведено определенное место в ее будущем и наоборот. Что ж, они могут жить здесь, только он и она, вдвоем, размышляла Серена. Им вовсе незачем возвращаться в Австралию; ни его, ни ее там ничто не держит. А Уинтерсгилл — большой дом. Они будут жить каждый сам по себе, если таково будет его желание.

Кто-то ведь должен заботиться о нем, убеждала себя Серена. Она просто обязана сделать для него все, что в ее силах. Это ее долг перед Доном.

— Райан! — окликнула она, смиренно вздохнув. — Не вредничай. Делай, что я говорю. Иди в машину. Ну, чего ты добиваешься, расхаживая на холоде?

Райан резко обернулся и воззрился на нее гневным взглядом. Длинные темные волосы, щетинистый подбородок и густые черные брови придавали его худощавому лицу еще более свирепый вид.

— Оставь меня в покое, — процедил он сквозь зубы. — Я не беспомощное дитя.

С этим, по крайней мере, Серена вынуждена была согласиться. Беспомощным Райана никак не назовешь. Высокий, ростом шесть футов, с гибким, длинным телом, резко очерченными скулами и глубоко посаженными глазами, он в данный момент напоминал загнанного в угол волка. Будь он для нее чужим человеком, она наверняка не заметила бы утомленности под загаром. И опять же, не знай она его так хорошо, появление мелких морщинок возле глаз объяснила бы для себя просто тем, что он долго прожил в жарком климате, где постоянно печет беспощадное солнце. Только дело все было в том, что она знала истинное положение вещей. Вот почему в этот морозный январский день он стоял вместе с ней на северо-восточной окраине йоркширских вересковых пустошей. Она не посмела оставить его одного в Австралии, тем более что он совсем недавно потерял отца.

Из раздумий ее вывело тарахтенье приближающегося автомобиля. Серена подняла голову и прислушалась. Сердце уныло сжалось. Автомобиль остановился на дороге, где-то по другую сторону от дома.

— Они вернулись! И она вернулась. Мари Уайатт.

— Не нервничай, — произнес Райан, взглянув на Серену. — Ты имеешь право находиться здесь. Не забывай, это твой дом.

— Но она живет здесь уже десять лет, с тех пор, как я уехала. Мари Уайатт! Она все это время была… — Серена проглотила комок в горле, — содержанкой отца. Меня тошнит от всего этого. Господи, и зачем только я приехала? Осталась бы лучше в Квинсленде.

Райан сжал ее руку.

— Это твой дом, — подчеркнул он. — Ты вернулась домой. И не чувствуй себя стесненно. К тому же, детка, слово «содержанка» уже давно вышло из моды. Представь, что она, скажем, «компаньонка» твоего отца.

Серена кивнула и, не сдержавшись, рассмеялась, правда, в ее смехе слышались истерические нотки.

— Тогда вперед? Ты это хотел сказать?

— Деваться некуда. Рано или поздно ты должна встретиться с ней, Сера.

Райан, размахивая на ходу рукой, в которой сжимал ладонь Серены, повел девушку к дому через застывший сад. Серена чуть воспряла духом. Хорошо, что она привезла с собой Райана. В ближайшие часы ей не обойтись без его поддержки.