Мой жаркий Марокканский роман (СИ) - Волкова Ольга

— Извините, — резко проговаривает, убрав в сумочку свой мобильный, затем поднимает с песка туфли за ремешки и собирается уйти. Девушка поглядывает на меня, не желая заговаривать первой. А я смотрю на нее пристально: впитываю каждую деталь ее лица. Овал, миндалевидная форма глаз, прямой маленький носик, кончик которого задран слегка в дерзком положении. Щечки покрылись румянцем, а блеск в голубизне стал поистине волшебным.

— Вы очень красивая, — с моих губ срывается комплемент. Мне чуждо подобное поведение, я редко когда проявляю неосторожность в своих словах. Но теперь уже обратного не вернуть их. Девушка выпрямилась струной, подозрительно всматривается в мое лицо, и, кажется, пытается понять кто перед ней.

— Мы разве знакомы?

— Возможно, — жму плечами, затем подхожу еще ближе. Ее осторожность меня забавляет. Я подобен хищнику, и теперь моя жертва практически в моих лапах.

— Нет, — она качает головой, — я так не думаю. Прошу извинить меня, мне пора. Меня ждут, — она намеренно делает упор на последнем предложении, дав мне понять, что не одна.

— Как вам Марокко? — я задаю совсем простой вопрос о стране, и о том, какие первые впечатления остались от увиденного у девушки. Сам направляюсь к морю. Волны ласкают берег, омывая его теплой водой. Обернувшись, я улыбаюсь. Девушка не ушла, а с интересом наблюдает за мной. Что же я стану делать дальше? Так и читается на ее светлом личике.

— Опасный, — вдруг тихо отвечает, пряча приподнятые уголки губ в улыбке.

— Опасный? — шум воды и усилившегося ветра перебивает мой голос.

— Да, — участливо жмет плечами, — но… многогранный. Здесь есть о чем подумать, — задумчиво продолжает свою мысль. Потом убирает непослушный локон, и награждает своей искренней улыбкой. — Мне пора.

— Как вам зовут? — торопливо интересуюсь, как мальчишка. Девушка оборачивается, заигрывая своим телом со мной. Платье струится, и я ненароком наблюдаю за тем, как ткань ласкает ее кожу бедер, живота и красивой, каплевидной формы груди. Богиня сомневается.

— А вас?

— Я известен каждому, — легко поддаюсь на ее провокацию, но имени не называю. Ее сомнение отчетливо прорисовывается в глазах, еще раз мне кивнув, она удаляется, так и не назвав своего имени. Но я знаю, что она Богиня.

Моя Богиня, укравшая спокойствие на все мои неспокойные ночи...

Полина Стасина

Пляж, мохито, солнце и море – романтика, и столько воздуха. Глубоко вдохнув, я закрыла глаза, наслаждаясь марокканским полднем. Римма с ребятами плещется в воде, и издалека до меня доносится ее писклявый крик о помощи. Коля и Ренат схватили мою подругу, а она довольно-таки боевая, – один за ноги, другой за руки и теперь тащат в море. Та выбивается, но что-то плохо у нее выходит.

— Полина!!! — уже в голосе прослеживается испуг. — Помоги, Стасина!!!

— Разбирайся сама! — в ответ кричу, обращая внимание на своих соседей. Несколько молодых особ, разодетых в их закрытую одежку, с опаской посматривали на меня. Нет, ну а что, в нашей стране не запрещено ношение раздельного бикини, поэтому моя совесть чиста. Шепчутся между собой, но делают вид, что вроде как не о нас. Даже на пропускном пункте на закрытый пляж нас не просили придерживаться марокканских обычай. Я снова взяла соломинку в рот, и пригубила пару глотков вкусного зелья, иначе этот напиток не назовешь.

Вечер в королевском крыле прошел идеально, не считая, что я опоздала на выставку и явилась уже ближе к ее завершению. Обидно, но что ж теперь. Проклятые пробки в дороге и мое порванное платье в подоле. Да и короля не повстречала, тоже досадно. А говорят, мужчина в самом расцвете сил – молодой, холост и не обременен никакими местными невестами. Вот бы мне с него списать прототип к следующему роману. С куратором я уже обговорила детали своей задумки, осталось воплотить. Вот только никак мужской образ в голове не складывался. Все не так, да не клеится в мыслях. А ведь вдохновение – оно самое важное в работе. Это ложь, когда на авторов наговаривают, что обленились. Вот представьте, я сейчас солнышком дышу, греюсь, в мыслях уже столько идей возникло, кто бы микрочип такой специальный придумал. Тогда бы это нам здорово облегчило жизнь. А истории бы сыпались одна за одной. Кажется, я даже простонала, как будто только что оргазм словила.

Но не тут-то было, девушки-марокканки, завопили как ненормальные, подхватили свои переносные сумочки и дали деру. Я хихикнула, отставляя от себя стакан с недопитым мохито, а сама потянулась к своей записной книжке, желая поскорее накидать пару строчек в виде набросков на новую сюжетную линию. Только приступила, вооружившись ручкой с перышком на конце, – её мне подарила мама перед отъездом. Сказала, что это перышко необычное, обязательно принесет мне удачу – легкую и невероятную. Я скучаю по маме, по сестренке – это все что у меня есть, и только ради них пошла по стопам своего папы. Стала писать в свое удовольствие, постепенно добившись того, что имею сейчас. Правда, папа был сценаристом на ходу, и случилось так, что на съемках очередного экшна на него свалилась массивная декорация, состоящая из металлических прутьев. Вот так в одночасье мы с Лилей остались без папы. Ей было всего лишь шесть месяцев, мне пятнадцать лет. Ох, понесло меня в дебри, блин.

Но не будем о грустном – мне же нужно вдохновиться восточной атмосферой, а она так располагает к себе. Улыбнувшись, я начала записывать свой скелет сюжета на будущую книгу, как вдруг на моей тетрадке отобразилась чья-то тень. Медленно подняв свое лицо, я напоролась на пронзительный взгляд высокого мужчины – он был весь в белом одеянии, рукава рубашки закатаны до локтей, а на ногах штанины подвернуты до колен. Босой. Он сам пристально сканировал меня, опуская взгляд все ниже. Ухмыляется, а мне отчего-то захотелось прикрыться, будто застыдил меня. Я бессознательно потянулась за полотенцем. Быстро накинула ткань на свои плечи, а вытянутые ноги спустила на песок с шезлонга. Этот мужчина нервировал меня. А тайна в его глазах, будто мы ранее уже встречались, вовсе смутила меня. Он нагло стоял над душой, улыбаясь во все свои тридцать два зуба.

— Вы не помните меня? — игриво задает вопрос, на что я так быстро замотала головой, безмолвно дав ему понять, что нет. Из-за того, что мужчина стоит передо мной и против солнца, мне трудно различить его лицо в целом, кроме черный глаз. Небольшая щетина покрывает его смуглые щеки, а вокруг губ прорисовывается отчетливый контур, словно его специально вытатуировали, чтобы девушки обязательно облизнулись, желая вкусить их жадным поцелуем. Кажется, мне стало еще жарче.

Римма вся в ребятах, и те даже не заметили незнакомца рядом со мной, а я ведь начинаю лихо нервничать, что не смогу отбиться от нежеланного гостя. Нет-нет, внимание такого мужчины претит, и тем не менее, я наслышана о восточных мужчинах и их слабости к русским красавицам. Я, конечно, ничего против не имею, но явно сегодня этому красавчику со мной не повезет.

Мужчина придвинулся ближе ко мне, намеренно заглядывает в мой блокнот и хмыкает. Вновь пронзает своим чарующим взглядом, заставив меня забыть, как дышать. Я ощущаю своей кожей легкое покалывание, которое электризуется в каждой клеточке моего тела. Незнакомец присел на корточки, когда я захлопнула от его любопытных глаз свою записную книжку, при этом слегка улыбнулась. Вроде как смягчила свое поведение. Наконец, теперь я вижу его совершенное лицо. Черты настолько неправильные, но это создает уникальную картинку прекрасного. Прежде я еще не встречала таких жестких и угловатых очертаний контура. Словно его вылепили из покладистой глины по уникальному заказу свыше.

— А вот я вас помню, — снова одаривает своей ухмылкой. Я в свою очередь отодвинулась от него. — Вчера встретил вас у берега, и с тех пор вы в моих мыслях.

Ах! Точно! Я совсем забыла о том мужчине, который подходил ко мне на пляже в королевских окрестностях. Всю ночь он являлся ко мне, но я не запомнила его лица, а сейчас в прозрачном облике таинственности, наконец, сложилась целостная картина моего сна. Я проснулась вся в поту, хотя на часах было лишь четыре утра и прохлада кондиционера не давала жаре проникнуть в наш с Риммой номер. Поэтому мы с ребятами решили пораньше побаловаться морем, пока есть такая возможность. Стушевавшись еще сильнее, я встала с шезлонга, вооружившись своей сумочкой.