Научи меня мечтать (СИ) - Совина Таня

Выхожу из машины. Я бы предпочла распрощаться здесь, потому что у меня есть опасения на счет мужчин. Этот страх появился в школе. Но Билли так пьян, думаю, у него не хватит сил сделать мне больно.

В лифте, повиснув на мне всем своим весом, парень продолжает бубнить на ухо, видимо, что-то романтичное, а у меня в голове бьется только одна мысль, закончить с этим побыстрее.

Как только мы заходим в его комнату, Билли начинает раздеваться, а я, скрестив руки на груди, наблюдаю за его потугами. Парень еле стоит на ногах, путаясь в штанинах, чуть не падает несколько раз, но все же справляется с одеждой. Оставшись в одних боксерах, Билли разворачивается ко мне лицом и раскрывает объятия.

— Я не буду с тобой спать, — категорично заявляю я.

— Брось, Таша. Мы уже давно встречаемся, а я ни разу не видел тебя голой, — ноет парень, садясь на кровать. — Тебе понравится, я обещаю.

Я тяжело вздыхаю и как можно спокойнее, как маленькому ребенку, говорю:

— Билли, пожалуйста, ложись спать. Мне некогда.

— Тебе всегда некогда, — упрекает парень. — Всегда есть что-то важнее меня.

Я лишь пожимаю плечами. Что он хочет услышать? Что я потеряла из-за не голову и теперь он на первом месте? Это ложь. Самое важное — это здоровье мамы. А чтобы она была в порядке, я должна учиться. Может быть стоило рассказать о ее болезни и сейчас не выслушивать упреки, но мало кто в курсе моих проблем, и я хотела, чтобы так и оставалось. Это только мои проблемы, а жалость мне не нужна.

Не дождавшись от меня ответа, Билли падает спиной поперек кровати и тут же засыпает. Тоже мне герой-любовник. И почему он только сегодня впервые так открыто намекнул на секс? Я медленно осматриваю его. Темные волосы взъерошены, тонкие губы приоткрыты, голова повернута в бок. Опустив глаза к шее, я замечаю засос. Серьезно? Не удовлетворился в баре и вспомнил, что у него есть девушка? Фууу, как противно. Достаю смартфон и делаю снимок засоса на случай, если Билли будет все отрицать и просить к нему вернуться.

Опускаю глаза ниже, на узкой груди нет никаких следов, доказывающих его измену. Приподняв Билли, я не обнаруживаю следов и на спине. Взгляд натыкается на боксеры. Что ж, он сам сказал, что мне понравится, надо хоть знать, от чего отказалась.

Слегка приподняв резинку, сразу вижу разводы похожие на помаду, становится еще противнее. Теперь понятно, почему Билли не проявлял интерес ко мне раньше, он все получал на стороне. Но в таком случае, зачем он встречается со мной?

Спустив трусы еще ниже, еле сдерживаю хохот. Надо было раньше отдать свою невинность ему, с таким маленьким членом точно не было бы больно. Сделав еще пару снимков его достоинства в помаде, пишу записку о том, что мы расстаемся, и вместе с ключами оставляю на тумбе у кровати.

С облегчением покидаю квартиру. Я и так задержалась.

В шесть с небольшим я подъезжаю к многоэтажке на Манхэттене, где на верхнем этаже находится квартира Клэр. Трехкомнатные апартаменты располагаются всего в пятнадцати минутах ходьбы от кампуса. Две небольшие спальни, из окон которых виден Гудзон, гостиная, объединенная с кухней. Нам двоим места вполне хватает, да и расположение замечательное.

Этой квартирой дедушка Клэр — Джек Каннингем откупился от своей первой жены Маргарет, которая училась Колумбии. После трехлетнего брака бабушка Клэр, осталась одна с годовалой дочерью на руках, но не сдалась и десять лет воспитывала Элеонору одна. Закончила университет и попала на отличную должность детского психолога, а после и свою практику открыла.

Спустя всего два месяца после развода Мистер Каннингем женился на Лили — молодом юристе. Они оба были одержимы только своими карьерами и своих детей так и не завели. Когда о них начали писать газеты и говорить на телевидении, то появилось множество влиятельных знакомых, которые косо посматривали на чету из-за неполной семьи. Вот тогда Джек и вспомнил о дочери и договорился с Маргарет о совместной опеке.

На глазах у публики Каннингемы были идеальной семьей. Любящий отец, заботливая мачеха и счастливая дочь. А за закрытыми дверями Джек пытался перевоспитать дочь под стать себе. Холодной и расчетливой. Но Элеонор уже впитала в себя всю доброту матери.

В конце концов Джек отступил, но в обиду свою дочь никому не давал так же, как и тепла. Думаю, он все-таки любил Маргарет, и часть любви распространилась на единственную дочь от любимой женщины. Даже предоставил выбор мужа: сыновья, внуки и племянники высокопоставленных коллег и друзей. Ограниченный, но все же выбор.

Никогда не понимала семью своей подруги. Чистая репутация и связи для них важнее, чем счастье близких. Браки заключаются как бизнес-сделки, а любовь уходит даже не на второй план. Только Элеонор выделяется своей добротой и заботой, что передалось и Клэр.

Пять лет назад бабушка Клэр умерла от рака, а эту квартиру завещала внучке.

* * *

Не успеваю я достать из рюкзака ключи, выползая из лифта словно сонная муха, как недовольная блондинка распахивает дверь.

— Таша, где ты была? — возмущенно говорит Клэр.

— Забирала пьяного Билли из бара. А ты почему не спишь?

— Пред таким важным днем? Ты должна была послать его ко всем чертям и отдыхать, — сердится Клэр и спокойнее добавляет. — От волнения проснулась.

Подруга недовольно поджимает губы, но ее светло-карие глаза излучают беспокойство. Я швыряю провонявшую толстовку у порога и обнимаю подругу. Я знаю, что она беспокоится обо мне как о сестре. Отстранившись, с улыбкой говорю:

— Сбегаю быстро в душ, и кое-что тебе расскажу.

Горячие струи воды смывают с тела запах Билли и усталость, принося чувство облегчения. Я даже не задумывалась, как сильно тяготили меня эти отношения. Я все время чувствовала себя обязанной уделять ему достаточно времени, откладывая некоторые дела, даже к маме и бабушке начала реже ездить.

Сушу волосы, рассматривая себя в зеркале. Русые волосы почти до талии, серые глаза в обрамлении коричневых ресниц, вполне симпатичное лицо, рост метр семьдесят, гибкое тренированное тело, все же в школе я была в группе поддержки. Чего ему не хватало, почему предпочитал спать с кем-то на стороне? Да, грудь не очень большая, всего лишь двоечка. Зато попа кругленькая, а из-за тонкой талии узковатые бедра не сильно бросаются в глаза, особенно если правильно подобрать одежду.

Я вздыхаю, не стоит забивать себе голову, так и комплексами можно обзавестись. Запахнув теплый халат плотнее, бреду на кухню, отделенную от гостиной импровизированной барной стойкой. Клэр как раз ставит на нее творог и кофе. Не густо.

— Пока что это все что есть, — виновато пожимает плечами подруга, — надеюсь, с сегодняшнего дня все начнет меняться к лучшему.

— Зато не растолстеем, — подмигиваю я подруге, залезая на высокий барный стул. — Прости, что взяла твою машину.

— Таша, я уже тысячу раз говорила, ты можешь брать ее в любое время. Если она мне понадобится, я предупрежу.

Этот разговор происходит уже не в первый раз. Я одалживаю ее машину и каждый раз извиняюсь, а Клэр закатывает глаза, будто я ребенок, который никак не запомнит, что дважды два равно четыре. Я улыбаюсь. Несмотря на то, что Клэр родилась в очень богатой семье, она открытая, добрая, щедрая девушка, правда, далеко не со всеми.

— Странно, что отец не отобрал у тебя и ее, — говорю я, — вместе с квартирой и кредитками.

Когда Клэр закончила школу и уже получила письма из колледжей, Маркус Кроуфорд купил для нее огромный пентхаус и поставил перед выбором, если она пойдет учиться на юридический, то получает квартиру и полное обеспечение, а если нет — ни отдельного жилья, ни финансирования.

Клэр на шантаж не повелась, сократила свою фамилию до Кроу, чтобы ее не связывали с отцом, и переехала в бабушкину квартиру.

Элеонор в тайне от мужа внесла квартплату за полгода, но теперь Клэр, так же, как и мне, необходима стажировка, чтобы было на что жить.