Бывший. Цена измены (СИ) - Эдельвейс Анна

Мальчонка тыкал пальцем в стекло, тянул меня за собой, показывая на двигающийся трап:

— Смотри, смотри, мама! Там лестница поехала.

Я старалась успокоиться. Вот глупость то какая. Это же надо мне было так разнервничаться.

Чего вдруг я решила прятаться. Мне не хотелось, чтоб Марк стал задавать вопросы о сыне? Надеялась, он улетел в Монреаль ещё тогда, пять лет назад и больше не вернётся?

Ну, оказывается, вернулся. И на мою голову сына признал (судя по выражению его лица и фразе "Летим за Никитой Марковичем").

Всё, уже самое страшное, чего я так боялась, произошло. Чем мне это грозит? В худшем случае долгими разговорами. Ничего проблематичного. Проясним ситуацию (собственно, чего тут прояснять), и снова разойдёмся каждый своей дорогой.

Один раз у нас всё получилось. Ничего, и в этот раз получится. Кстати, в своё время отказ Марка помочь мне материально вручил его адвокат. Там даже долгих разговоров не было. Вообще никаких разговоров не было. Причём, Марк узнав о полугодовалом сыне его не признал.

Атмосфера аэропорта раньше всегда приятно будоражила меня, радовала. Здесь даже воздух был другой. Суета вокруг, озабоченные, нетерпеливые, радостные лица улетающих, встречающих…

Теперь для меня это была клетка, из которой я хотела выбраться. Я всё никак не могла сосредоточиться, что же меня так вывело из равновесия? Почему трясёт, что за ступор в голове.

Сын! Да, да. Вот в чём дело. Я не собираюсь делить с Марком ребёнка, а сегодня, только увидев его поняла, что впереди меня ждёт именно это. Перетягивание малыша.

Когда малышу было полгода, умерла моя мама. Все деньги ушли на похороны, я осталась без копейки. От слова совсем. Толька Наташка, моя верная подруга, крёстная Никиты была рядом. Если бы не она…

Я тогда в отчаянии написала Марку письмо, передала через его мать. Просила помочь. Марк сына не признал.

Конечно, мне можно было подать в суд на установление отцовства, его бы и в Канаде достали. Но, я девушка благородная, гордая — не стала унижаться. Нет, так нет. Сама справилась.

А теперь что? Наверняка Марк в ход пустит все связи, подтащит юристов. От собственных рассуждений у меня подкосились ноги. Я представила, что придётся отвечать на вопросы моего маленького подрастающего мужчины о папе.

Не известно, как поведёт себя Марк в присутствии сына. Вдруг затеит скандал. Впрочем, у него же должен быть другой ребёнок. И жена. Ведь именно это явилось причиной нашего расставания.

Я все эти годы прозябала в одиночестве. Всего полгода как встретилась с Романом. У нас всё ещё только начинается. Роман надеется на совместное будущее, я в этом не уверена, всё пытаюсь себя убедить что всё будет хорошо. Но жить с мужчиной из благодарности…

Я так измучила себя рассуждениями, что не заметила, как люди потянулись на посадку.

— Мама, мы чего стоим? Идём. Или ты боишься?

Никитка потянул меня за руку, я опомнилась, сжала его любимую ладошку.

— С тобой сынок, ничего не боюсь. Идём!

Я радостно взъерошила вихрастую головёнку. Один вид бойкого пацанёнка, блеск его глазёнок вернул меня к жизни. Направляясь к очереди на посадку, заметила на балконе Марка.

Я так и знала! Конечно, он теперь не отцепится.

Мужчина смотрел сверху. Не на меня. На Никиту. Перехватив мой взгляд, помахал: — " До встречи".

В салоне самолёта Никита быстро уснул. Меня сцепило новой тревогой.

Я, чтоб успокоиться пыталась проанализировать ситуацию.

Первое: сегодня, после долгой разлуки в пять лет я встретила в аэропорту Марка.

Второе: он увидел сына и теперь карусель наших отношений закрутится, набирая обороты.

До меня постепенно доходило что я влетела в новый виток жизненных передряг. Стала глотать воздух, шлёпая губами, как рыба. Аккуратно, чтоб не потревожить малыша, нажала кнопку, вызвала стюардессу:

— Принесите, пожалуйста, воды.

Сын дремал в кресле, уютно положив голову мне на колени. Я боялась шевельнуться, чтоб не разбудить его. Лететь долго, пусть спит. Иначе изведётся в кресле.

Мне принесли воду, я немного успокоилась. Отвернулась к окну, чтоб никто не видел мои слёзы.

Услужливая память снова прокручивала кино, которое я так безрезультатно пыталась забыть.

Да и как тут забыть, когда мы оба с Марком так непростительно ошиблись друг в друге. Я ждала верности и стабильности. Уж не знаю, чего ждал он, но итог: его параллельная жизнь с другой женщиной.

Снова как укол в израненное сердце всплыли его слова: " нам надо расстаться"

Все сцены прошлого занозами вспороли сердце, выстроились в убийственную шеренгу.

Я отвернулась к окну. В салоне первого класса приглушили свет, бесшумно скользила стюардесса, предлагала вино, напитки, ещё что-то, очень тактично ко мне не лезла. Я сделала вид что сплю, закрыла глаза, поминутно утирая слёзы.

В тот день шёл дождь. Капли висели в воздухе, умудрялись пропитать всю одежду насквозь, казалось, пробирались под кожу. Я торопилась домой, в наше самое роскошное гнёздышко, которое я могла себе представить.

Квартира на Смоленке, одна прихожая чего стоит, а комнаты — конём ходи. Марк к тому времени уже был шишкой в финансовых кругах, умница. Суровый, на всю голову хозяин жизни вовсю пробивался к своим целям. И я, счастливая дюймовочка рядом с ним, абсолютно верившая в сказку.

Меня несло на крыльях. Я перескакивала через лужи, мчалась к Марку рассказать про свою беременность.

Мы ведь планировали уехать по его делам в Монреаль. Дело оставалось за малым. Получается, наш ребёнок родится там? И свадьбу тоже там сыграем? Обалдеть!

Никогда не забуду, как пришла в тепло и уют из промозглого, сырого вечера. Как застала Марка возле зашторенного окна.

В костюме, в сорочке с расстёгнутой верхней пуговкой. Золотые тяжёлые запонки жёлтыми монетками сверкали из под манжетов пиджака.

На нём был любимый тёмно-синий "Армани", он надевал его в исключительных случаях.

Помню, только вошла, сразу почувствовала недоброе. Тяжёлый туман, свитый из напряжения и тревоги рыскал по полу бесшумными змеями. Ноги сразу стали деревянными, оторопь пробежала по телу.

— Что-то случилось? — мой вопрос застал меня саму врасплох. Я не готова была услышать ответ, положивший конец моему безоблачному счастью.

— Жанна, мы никуда не едем.

Странно, его ответ не удивил меня. Я чувствовала, главное впереди.

— Ты по этому поводу так разоделся, Марк? Может откроем шампанское, отметим провал мечты?

— Послушай…

— Да, да. Я вся внимание, — я, не раздеваясь, как была в мокром плаще и в сапогах села в кресло. Сердце бухало треснутым колоколом, — глухо, тяжело. Я интуитивно поняла, это конец.

— Жанна, нам надо расстаться. Моя девушка, с которой я встречался оказалась беременной. Я не оставлю ребёнка без отца.

Марк спокойно смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Наверное, он так ведёт переговоры, абсолютно не отвлекаясь на чужие эмоции.

А что, всё просто. Там будет ребёнок. Он всегда хотел детей. У нас их пока не было. До сегодняшнего дня во всяком случае. Решение им принято — всем выполнять.

Так я тоже беременна!

Его признание кирпичом прилетело в затылок, гордость запечатала мне рот. Случилось то, что случилось. Толком до меня пока не всё доходило. Зато появился шаблонный вопрос:

— И куда я пойду?

— Ну, подумай куда. В чемодане деньги, — я положил конверт туда. Сними квартиру, найди работу. Жизнь не заканчивается.

Тут мне на глаза попался чемодан. Мой. Он с распёртыми боками одиноко стоял возле двери, как будто тайно решил смотаться. Так, чтоб его никто не заметил.

— Чемодан ты собирал или мать твоего будущего ребёнка постаралась?

— Какая разница. — его голос ровный, спокойный. По его виду и не скажешь, что рушится чья то жизнь. Он терпеливо ждал когда я свалю.

— Марк, а вы на нашей кровати беременели, или ты на простынях не экономишь, у тебя есть другой теремок?