Ирина Мясникова - Пешка треф атакует

Вот, например, я – типичная трефовая пешка или шестёрка. Трефовая, потому что волосы у меня темно русые, и разных там бубновых блондинок я, честно говоря, недолюбливаю. Наверное, от зависти. А шестерка я, ну, или пешка, потому что все, кому не лень, меня постоянно кидают на какую-нибудь амбразуру. Каждый, кто имеет надо мной хоть какую-то власть, или тот, кто мне хоть немного небезразличен, считает своим долгом послать меня туда, не знаю куда, принести то, не знаю что. Вот я и кручусь, верчусь, от снарядов уворачиваюсь.

Работаю я начальником планового отдела в производственной компании «Теплоинжиниринг». Казалось бы, какая такая амбразура? Сиди себе тихонечко и планируй. В офисе, где тепло, светло и даже есть несколько подчиненных тебе девушек. Кстати, весьма толковых. Как бы не так!

«Теплоинжиниринг» наш еще с советских времен занимается строительством котельных для разных производственных объединений и промышленных предприятий. Правда, в советское время наша контора называлась «Лентеплопром», это уже потом, после Перестройки нас переименовали на иностранный манер и употребили в названии модное на тот момент слово «инжиниринг». Этих разных «инжинирингов» во время Перестройки в каждой отрасли стало, как собак нерезаных. И хотя всех нас в школе учили, что слово «инженер» пишется через букву «е», американизмы взяли верх. Наверное, от того, что большая часть этих «инжинирингов» никакого отношения к инженерам не имеет, как впрочем, и к инжиру. Кроме названия после Перестройки в конторе нашей изменился еще и собственник. Вместо государства путем всем уже известного шахера-махера с ваучерами, аукционами и тендерами собственниками стали какие-то люди сотрудникам предприятия совершенно незнакомые. Известно было только то, что это не просто люди, называемые в юридических документах физическими лицами, а какие-то большие шишки. То ли наши местные Питерские, то ли и вовсе Московские. Такие околопроизводственные, но обязательно партийные. И эти шишки решили, что раз уж их предприятие теперь имеет в названии модное словечко «инжиниринг», то ему, этому предприятию, под силу абсолютно всё. Не только котельные и теплотрассы, но еще и разные компрессорные, насосные и вообще, что ни попадя. Мало ли чего еще заказчику может понадобиться. Ведь и у заказчика в собственниках, небось, такая же шишка сидит. Ну, знаете, как это бывает между шишками. Ты – мне, я – тебе, а в результате подневольные люди по потолку бегают, решая какую-нибудь совершенно непрофильную задачу. Так что, справляясь с задачами собственников, коллектив «Теплоинжиниринга» немножко переквалифицировался и несколько увеличился в размерах. Всё. Больше ветры Перестройки никаких перемен к нам не занесли. Разве что еще завхоза нашего переименовали по-модному в офис-менеджера. Вот и получилось, что плановый отдел у нас и финансы распределяет, и кредитами занимается, и налоги оптимизирует, и запасы отслеживает, а с некоторых пор еще и производственный процесс выстраивает натуральным образом, а не просто на бумаге. В результате я, как начальник этого отдела, отвечаю за всё. Вот только зарплата у меня этой ответственности однозначно не соответствует. Видимо, так нынче расположились звезды.

– Петровская! Не спи, трамвай пропустишь! – Гадецкий со всей своей дурацкой мочи хлопает указкой по столу. Все присутствующие подпрыгивают на стульях и скромно сутулятся, стараясь не смотреть на разбушевавшегося Гадецкого.

Петровская это я, а Гадецкий мой начальник по прозвищу «Гад». Он с незапамятных времен директор нашего «Теплоинжиниринга». Хоть с виду Гад и грозен, но по сути своей он не более, чем типичный трефовый валет, или слон, если в шахматах, а вот жена его Соня – самая настоящая пиковая дама, черная королева, ферзь и роковая женщина. Но, как говорится, «короля играет окружение». Вот и Гад наш, благодаря Соне, выглядит каким-никаким, а королем. Соня, хоть официально и числится домохозяйкой, но неизвестно еще, кто на самом деле руководит нашим «инжинирингом». Вернее это заказчикам и собственникам неизвестно, а вот сотрудникам «Теплоинжиниринга» всё известно доподлинно. Гад в присутствии Сони тише воды, ниже травы. Это он только на совещаниях перед подчиненными страсть разную непотребную изображает.

– Я не сплю, – бодрым голосом отвечаю я.

Заснешь тут, когда у Гада в руках эта указка. Ну, не может он без указки совещаться. Уж, каких только шуток про эту указку наши офисные острословы не придумали. Только ленивый насчет указки Гадецкого ничего не сказал. Я вот, правда, подумываю себе специальную строительную каску для совещаний завести. Тогда никакая указка мне не будет страшна.

– А раз не спишь, отвечай! – Гад завозил указкой по доске, на которой был прилеплен календарный план. Ни дать ни взять учитель младших классов.

– Отвечаю, – говорю я и преданно смотрю в глаза начальника. Я его не боюсь ни капельки. Так уж вышло. Наверное, это от того, что мне нечего терять и, чего греха таить, я ведь пешка-то незаменимая. Иногда я даже думаю, что может и не пешка я вовсе, а конь. Вернее, лошадь. Настоящая трефовая лошадь. Е2-Е4. Или как там эти лошади ходят?

– Издеваешься? – Указка нацеливается в мою голову, а сам Гад постепенно багровеет.

– Никак нет, размышляю, как бы повежливей это сказать, – действительно, в голове у меня крутятся только заковыристые матерные выражения. Однако мне материться нельзя. В нашей компании, где большинство работников мужчины, а менеджерами среднего звена являются именно прорабы, прорабские выражения знают все и все употребляют их с удовольствием. Я держусь и тем самым пытаюсь немного дистанцироваться от матерящегося коллектива. Зато и в моем присутствии дядьки наши ведут себя прилично и стараются не выражаться.

– Чего сказать? – по тону начальника чувствуется, что еще немного, и Гад точно меня этой указкой огреет. – Ты, говори, уже давай!

– Какого лешего, – я тщательно подбираю выражения, – вы именно меня сейчас тут спрашиваете про срыв сроков?

– А кого, мать твою, мне спрашивать? Это кто тут у нас всё напланировал? – Гад опять завозил указкой по доске, – Кто тут, бл… вот эти сроки нарисовал?

– Сроки я нарисовала, – честно признаюсь я в том, что и так ежу понятно. – А вот комплектующие кто-то совсем другой вовремя не заказал! Этот мистер Икс почему-то решил, что у нас на складе всего такого просто завались, теперь ждем-пождем пока трубы нужные к нам приедут, – это я совершенно недвусмысленно Гаду на Ковальчука намекнула. Этот Ковальчук был недавно Гадом волшебным образом из прорабов произведен в собственные заместители. Да и прорабом-то он всего ничего, месяц с небольшим только и отмантулил. И вот, здрасьте, извольте бриться! Вот вам место, на которое пешка, она же лошадь, Петровская уже давно как нацелилась! Место хорошее, ничего не скажешь. Завидное такое место. Никаких тебе финансов, налогов, товарных запасов и людских ресурсов. Знай себе выполняй план, Петровской нарисованный, строй помаленьку на всем готовеньком и при большой зарплате. Откуда он только такой Ковальчук на мою шею взялся? Тоже мне, еще тот слон – офицеришка шахматный.