Маска юности. Жизнь в Нью-Йорке (СИ) - Розен Анна

– Думаешь, он всё ещё обижается? – с сомнением спросил Райан.

– Тебе виднее, – усмехнулась я. – Он же твой лучший друг. А вообще, поставь себя на его место? Пока я не давала о себе знать – всё было нормально. Но тут я всплыла и… пусть романтических чувств и не осталось, но обида могла сохраниться. Ведь тогда я его обманула.

Парень из моих намёков ничего не понял, так что пришлось говорить буквально.

– Когда я отказалась от свидания с ним, он решил, что это из-за тебя. Что я так же, как и многие другие, предпочитаю главного Красавчика. И я его заверила, что это не так. Что ты мне совершенно неинтересен. И это было правдой… какое-то время. А на своём дне рождении Ноа в очередной раз убедился, что был прав. А разбитое сердце может долго заживать, – я вздохнула и отхлебнула кофе.

– Да, об этом я как-то забыл, – медленно проговорил Райан и тихо поинтересовался: – Но ты ведь не жалеешь?

Ох! От его вопроса меня бросило в жар. Мы так успешно делали вид, что, между нами, ничего не происходит, и подобные вопросы ставят меня в тупик. Что я должна отвечать? Честно или продолжить поддерживать иллюзию отсутствия искр между нами?

– Нет, не жалею, – через ужасно долгую паузу ответила я и покраснела.

– Темнота обостряет все чувства, – парень нахально мне подмигнул. Скорее всего, я залилась краской ещё больше, а по коже пробежали мурашки. Ну зачем? Ну зачем он поднял эту тему?

Я так и не придумала, что ему ответить, но слава богу, мне и не пришлось. На кухню зашёл однокурсник Райана.

– Привет, ребята! У вас ничего перекусить нет? Не могу я существовать на одном кофе! – парень прошаркал к кофемашине и принялся шарить на полках в поисках съестного.

– У меня в комнате есть остатки малинового кекса, – излишне бодро отозвалась я. – Сейчас принесу!

– Сэм, ты моя спасительница! – воскликнул он. – Спасительница!

Я широко улыбнулась и поспешила за едой. И когда я вернулась, парни уже спорили о компьютерных играх. Мы доели кекс, распили кофе, поболтали и разошлись. К опасной теме разговор, естественно, больше не вернулся. И слава богу!

5 октября. Вторник

Как часто вам снятся эротические сны? Особенно такие яркие и эмоциональные, что с трудом отличимы от реальности. Мне — очень редко. Но стоило вспомнить темноту кладовки, и сны тут как тут!

Я проснулась утром всё ещё возбуждённая. Щёки горели, и, казалось, будто руки Райана до сих пор сжимают мои бёдра. Мне потребовалось принять холодный душ, чтобы освободить разум от неприличных мыслей, хотя и это не особо помогло.

За завтраком в столовой всё, о чём я могла думать — настолько ли парень хорош в постели как в моём сне. Размешивала сахар в кофе, мазала тосты джемом и вспоминала каждую деталь сновидения.

— Баркер, давно не видел тебя такой довольной. Что случилось за ночь? — вместо приветствия спросил Райан, усаживаясь напротив меня.

— Ничего! — выпалила я, молясь, чтобы лицо предательски не покраснело. — Просто выспалась.

— Пра-а-а-вда? — протянул он и хитро сверкнул глазами.

— Отстань! — я показала ему язык. — Ешь свою овсянку!

— Какая злюка! — деланно обиделся он. — Какие планы на вечер? Пойдём к ребятам?

— Эм-м-м... — я моментально приуныла. Вечер у меня занят не был, но я понимала, что следовало встретиться с Оливером и поговорить. Даже через «не хочу». На самом деле мне не нравятся неразрешённые конфликты с близкими людьми. Даже если я знаю, что права, мириться нужно всё равно. В противном случае у меня ужасно скребёт на душе. А с другой стороны, я не пойду мириться первая! Пусть Оливер проявит инициативу, хотя ждать пока я остыну и смогу спокойно поговорить — вполне в его стиле. И вкупе с работой это и на несколько дней можно затянуться.

— Я неуверена, что получится. Есть кое-какие незавершённые дела, — после небольшой паузы ответила я.

И в подтверждение моих слов у тарелки тренькнул телефон. Я потянулась к смартфону, но Райан успел первым.

— Сообщение от Оли. Оли? Это сокращение от Оливера? — удивился он.

— Да, а что не так? — нахмурилась я. — Отдай телефон, невоспитанное чудовище.

— Фу, злая! — парень поморщился и вернул телефон. — Мне больше нравилось, когда ты улыбалась как блаженная.

— И вовсе не блаженная! — возмутилась я и кинула в него смятой салфеткой. — Кросс, ты на занятия не опаздываешь?

— Ой, блин! — спохватился он и вскочил. — Если что изменится — пиши! Пока, злючка!

Я скорчила ему рожу на прощание и заглянула в телефон.

«Саманта, мне не нравится ругаться. И спится без тебя плохо. Давай встретимся вечером и поговорим?»

У меня вырвался вздох облегчения: значит, Оливер переживал, плохо спал и хочел помириться. Первым порывом было повредничать и отказаться, чтобы он меня поуговаривал, но я вовремя себя остановила. Мы взрослые люди, а взрослые себя так не ведут. В ответном сообщении я отправила время и место встречи. Что ж, посмотрим, что он мне скажет.

В шесть часов мы с Оливером должны были встретиться в моём любимом кафе около больницы. Я давненько туда не заглядывала и решила прийти пораньше, чтобы перекинуться парой слов со знакомыми сотрудниками. И каково же было моё удивление, когда я обнаружила Мёрфи за нашим любимым столиком у окна. Он что-то внимательно листал в планшете, а рядом уже стояли два кофе и мой любимый тортик. Стоило ему меня заметить, как мужчина тут же убрал планшет в рюкзак и широко улыбнулся.

— Здравствуй, Оливер! — я нарочно взяла прохладный тон, чтобы он не думал, будто я уже его простила. — Что читал?

— Статью про коммерческую недвижимость в Калифорнии. Нашему шефу кажется, что стоимость аренды офисов в Кремниевой долине завышена. И он всерьёз подумывает, а не построить ли своё здание.

— Серьёзный шаг, — заметила я, занимая своё излюбленное место. — Разве это не отложит минимум на год запуск проекта?

— Нет, — Оливер покачал головой. — Начать работу можно и здесь. А потом переехать. Они давно думают перевезти всю компанию туда.

— У вас всё так быстро меняется! — удивилась я. — Тебе только недавно предложили открыть новый офис, в уже говорят о полном переезде.

— Слухи о релокации ходят давно, просто сейчас появился серьёзный повод говорит об этом вслух. И если компания действительно решится строить свой офис — переезда не миновать. Сокращение издержек, ты же понимаешь.

Я расстроено кивнула.

— Сэм, не унывай раньше времени. Это ведь только разговоры. Никакой конкретики. Всё может поменяться ещё тысячу раз!

— Может, — вздохнула я. — А может и нет. И я считаю, всегда нужно исходить из худшего варианта.

— Это пессимизм!

— Нет, это защита от разочарований. Куда приятнее радоваться лучшему исходу, чем рыдать из-за несбывшихся надежд. Я это знаю, как никто другой.

— Если следовать твоей логике, то расставаться нужно уже сейчас

— Значит, всё-таки расставаться? — усмехнулась я.

— Не смотри на меня так, будто это моя идея. Это были твои слова.

— Я ни слова не говорила про расставание. Я просила подумать, что с твоей любовью к работе девушка тебе и не нужна.

— Но ты ведь знаешь, что это не так! — устало воскликнул Оливер. — Сэм, если бы это было так, то стал бы я жить с тобой всё это время? Ты нужна мне!

— Но работа нужнее...

— Да, говорю же, нет! — перебил он меня.

— Тогда как ты объяснишь все опоздания и пропущенные свидания? — я довольно быстро завела старую пластинку.

— Тем, что я дурак! Я привык, что ты всегда дома, терпеливая и понимающая. И я злоупотреблял твоим терпением. Да, я люблю свою работу, но тебя я люблю больше.

Я наклонила голову набок, как бы говоря: «Верится с трудом». Я слышала подобное не в первый раз, но как мы помним, ничего особо не менялось. Но тему развивать не стала, задала более насущный вопрос:

— О чём ты хотел поговорить, Оливер?