Светлана Малинкина - Парадокс любви

— Макс, ну что? Ты определился с суммой?

— Оставь сколько не жалко. Хочу узнать цену материнской любви. К тому же я всегда могу попросить денег еще и у папы.

— Максим, я тебя люблю.

— Я тебя тоже, мама. Проводить?

— Спасибо. Я сама. Ты папе не говори, куда я поехала. Скажи, что не знаешь. Я ему позвоню уже из Питера.

— Вы точно не разводитесь?

— Вот про это, пожалуйста, папу не спрашивай.

— Про это не говори, про то не спрашивай… Ребенок шпионов. Моя фамилия не Штирлиц?

— Ребенок ты мой родной. Все, я убегаю. Будь умницей. С Каринкой веди себя как джентльмен.

— Хорошо. Я постараюсь. Если ты так просишь. Такси вызвать?

— Да ладно. Я на улице поймаю.

К счастью, билет на поезд Мила купила без труда. В двадцать два часа она уже будет в Питере. «Аврора» покрывала шестьсот пятьдесят километров между Москвой и Санкт-Петербургом за пять с половиной часов. А некоторые поезда на два-три часа больше.

С гостиницей тоже повезло. Заказ через Интернет сработал. Хотя Мила волновалась, что это чудо прогресса может ее подвести.

Устроившись в номере, Мила включила мобилку и позвонила Андрею. Андрей ответил после первого же гудка. И Мила поняла: он ждал ее звонка. Хороший знак.

— Привет…

— Мила, ты в Питере?

— Макс проболтался?

— Нет, просто не трудно было догадаться, куда ты сбежишь. Ты прости меня…

— Что ты!

— Прости-прости… Я был плохим мужем. И за Марину прости…

— Какую Марину? Не было никакой Марины… Никогда. Я такой женщины не знаю.

— Читаю твою книжку…

— Да-а?

— А мне больше нравится вот это:

Андрюш, я люблю тебя… Я так четко это поняла.

— Правда?! Я тебя тоже очень люблю. Мила возвращайся. Пожалуйста.

— Нет.

— А мне можно приехать к тебе?

— Не-а.

— Почему?

— Я хочу побыть одна, чтобы соскучиться до невыносимости. Почувствовать, что если не увижу тебя сейчас же, то умру… А знаешь, мне ведь вчера жить не хотелось. Когда ты не приехал домой.

В трубке — тишина. Никакого ответа.

— Эй, ты меня слышишь?

— Слышу.

— А почему молчишь?

— Стих сочиняю:

— Мила, ты меня слышишь?

— Слышу.

— А почему молчишь?

— Не сочиняй больше.

— Тебе что, совсем не понравилось?

— Совсем.

— Ну вот! Первый раз в жизни сочинил тебе стих…

— Почитай мне лучше вслух что-нибудь из «Транспортных перевозок».

— Издеваешься?

— Любя. Андрюш, почему у нас с тобой никогда не бывает ссор и скандалов? Даже по такому поводу. Ты как-то всегда все сглаживаешь. Все углы. У тебя всегда из квадрата круг получается.

— Потому что люблю тебя. Люблю тебя такой, какая ты есть. Я окружаю тебя своей любовью. И, заметь, не пытаюсь тебя переделать. Хотя ты бываешь очень вредной, взбалмошной и противной.

— Так вот ты как заговорил?! Ой, Андрюш, я с тобой согласна. Сама о себе думаю: вздорная и противная. Противнючая. Как ты только терпишь меня. Мои выходки. Удивляюсь. Андрюш, ты теперь можешь ни один тюбик не закручивать. Меня это совершенно не будет раздражать. Ты только будь рядом со мной.

— Милочка, давай я к тебе приеду. Я уже так соскучился, что могу не дожить до завтра.

— Ладно, приезжай. Но только завтра утром. Оставь нашему вымогателю еще денег. Пусть у ребенка тоже будет праздник. А у нас с тобой будет медовая неделя. И мы обязательно погуляем по «нашим» местам. Да, милый?

— Обязательно. Скажи еще раз, что ты меня любишь.

— Я люблю тебя. Ты — моя жизнь.

Та их поездка в Питер была в сто раз романтичнее свадебного путешествия. И даже сказочная командировка в Италию не затмила Миле впечатлений от той поездки. Очарование города, наверное, сделало свое дело. Они проводили вместе свой честно заработанный отпуск. И было это три года назад. Что ж получается? Три года назад они еще могли себе позволить быть счастливыми? Таких радостных и щемящих чувств Мила больше не испытывала нигде и никогда. Тогда, за время поездки, их пять раз спросили: «Вы не молодожены, случайно? Вид у вас счастливый такой». — «Случайно, нет. Старожены мы», — отвечали они, счастливо прильнув друг к другу. Мила была безмерно благодарна мужу, что он согласился сюда приехать.

Стоял сентябрь. Андрей предлагал поехать на юг к морю. Бархатный сезон. Ленивое лежание на пляже. Виноград. Мила же хотела в Санкт-Петербург. Ей еще в мае сон приснился. Будто гуляет она по Невскому. Да не одна. А с… Пушкиным! Да-да. С Александром Сергеевичем. И он такой шутник и галантный кавалер, оказывается. А когда они с ним расставались, то Александр Сергеевич поцеловал Миле руку и сказал. Во сне. «Приезжайте к нам по осени. Нева в это время года особенная. И парки, чудо как хороши. Мы с вами непременно…» А что непременно? Мимо них прогрохотала карета, и Мила не расслышала, что же именно будет у нее с самим Пушкиным. И на этом месте она проснулась. За окном прогрохотал какой-то ранний грузовик. Очевидно, он Милу и разбудил. Сон, в общем-то, как сон. И не такое еще, бывает, снится. Но Мила долго ходила под впечатлением. Рассказала об этом сне всем, кому могла. Мама ей тогда заметила: «Покойники снятся к перемене погоды. Сейчас солнечно. Значит, дождь будет».

Мила тогда возмутилась: разве можно так говорить о Пушкине?! Покойник. Пушкин живее всех живых! Тем не менее на следующий день, действительно, пошел дождь. Которого до этого не было полтора месяца.

Мила вся стремилась в Петербург. Как будто у нее там свидание было назначено. Андрей, конечно, упорствовать и настаивать на своем не стал. В Питер так в Питер. Раз Миле этого так хочется. Раз для нее столь важно. Теплое море подождет до следующего года. Первое, что они сделали по приезде — положили цветы к памятнику поэту на набережной Мойки. Мила тогда сказала памятнику: «Ну, вот я и приехала» и простояла возле него минут десять. Как будто ждала, что Пушкин поздоровается и обрадуется ей. Андрей терпеливо топтался рядом. И только потом поехали селиться в гостиницу.