Екатерина Неволина - Нежное сердце Барселоны

– Анечка, тебе плохо? Не надо было есть арбуз за ужином, – окликнула сонным голосом мама, и Аня застонала еще громче: каким нечутким, каким равнодушным человеком нужно быть, чтобы принять ее тонкие душевные переживания за простое расстройство желудка!

Уснула Аня уже под утро, приняв твердое и выстраданное решение.

На следующий день Настя, как и обещала, оказалась полностью здорова. Даже ее мама тетя Нина не нашла к чему придраться. Она два раза померила у дочери температуру, один раз пощупала лоб и посмотрела горло, и наконец даже с некоторым сожалением объявила, что Настя может покинуть номер. Правда, при этом тетя Нина добавила, что пока что нельзя купаться, пить холодное, есть мороженое, стоять на ветру и вообще, конечно, лучше бы посидеть в номере еще денек.

Тут Настя, конечно, взвыла и объявила, что ее безвременная смерть, которая непременно наступит при соблюдении последнего условия, окажется на совести матери. И тетя Нина сдалась окончательно.

В ожидании Антона девушки сидели за барным столиком, разместившись в удобных плетеных креслах, и Аня еще раз подробно рассказывала подруге о предпринятых разыскных мероприятиях.

– Китайская мафия, говоришь, – кивала Настя, вертя в руках своего расписного дракончика, – вполне может быть. Но если у них там на карте все верно по-китайски написано, то, может, они уже нашли клад? Или найдут – после того как вы им бумажку с иероглифами сами под нос сунули.

Аня смутилась. Она действительно не подумала о таком варианте.

– Хотя, возможно, китаец из ресторана и не принадлежит к мафии, – продолжала размышлять подруга, – а повел себя странно потому, что боится мафии. Несомненно, если они будут пытать его, приложив раскаленный утюг к животу, он выдаст, что видел бумагу у вас… И тогда…

– Погоди, – прервала Аня стройный поток речи. – Зачем мафии пытать китайца, когда она и так знает, что карта у нас?

– Для поддержания репутации! – не растерялась от каверзного вопроса Настя. – Ну и для психологического воздействия на нас. Представь себе, встречаем мы этого китайца, а у него руки-ноги перебинтованы, на голове повязка, а он говорит: «Я пострадал из-за вас!»

– Насть, прекрати придумывать! – разозлилась Аня. – Во-первых, я того китайца и не узнаю – они все как будто на одно лицо. Во-вторых, не пойму, что он говорит – он и по-испански-то, судя по всему, плохо разговаривает, не говоря уж об английском или русском!

– Хорошо, пусть не говорит, а жалобно стонет! – предложила новый вариант Настя.

Тут обе девушки переглянулись и, не выдержав, расхохотались: уж очень потешная картина вырисовывалась.

Между тем к девушкам подошел один из служащих отеля.

– Telйfono, telйfono, – навязчиво повторял он, указывая рукой в направлении стойки ресепшен.

– Что он хочет? – удивилась Настя.

– Кажется, зовет к телефону, – догадалась Аня. – Но кто бы мог нам звонить…

– Как кто! Антонио, разумеется! Наверное, он задерживается! – воскликнула Настя, бросаясь вслед за служащим.

Аня пошла за подругой.

Настя схватилась за трубку.

– Это Антон? Але… или как у вас там… Ole… Hola… Антон, тебя вообще не слышно! – кричала в аппарат Настя. – Мы тебя ждем! Але!.. Тишина… – недоуменно сказала она, адресуясь уже к подруге, и положила на рычаг трубку. – Вначале вроде что-то щелкало и гудело… А вдруг с Антоном что-то случилось?! – внезапно испугалась она. – Что, если пока мы смеялись, на него действительно мафия вышла? Из-за нас! Только представь…

Аня видела, что подруга не на шутку взволнована. «Дура, – обругала она себя, – и зачем я ходила с этим Антоном? Он мне ведь даже не нравится… А он, похоже, ко мне неровно дышит. А Настька – к нему. И что теперь делать?»

– Мы позвоним его отцу! Помнишь, Алонсо нам номер оставил… – объявила Настя и, положив дракончика, которого до сих пор держала в руке, на стойку, принялась разыскивать в сумочке свой мобильный.

К ресепшен подошел толстый испанец. Толкнув Настю, он оттеснил ее от стойки и принялся громко обсуждать что-то с портье.

Аня кинула на наглеца возмущенный взгляд, но подруга, похоже, даже не заметила грубости. Аня никогда не видела ее такой обеспокоенной.

– Погоди, – уговаривала она, – давай пока не будем звонить Алонсо. Зачем его беспокоить, если все в порядке?

Настя подняла на подругу испуганные глаза.

– А если не в порядке? – тихо спросила она. – Если даже дело не в мафии, а вдруг он попал в автокатастрофу. Знаешь, как опасно на машине ездить! Здесь такие дороги! Что тогда? Ты вообще представляешь…

Она не договорила, замерев на середине речи, и уставилась куда-то Ане за спину.

Девушка медленно оглянулась, уже почти ожидая увидеть искалеченного мафией китайца из ресторана, но в дверях стоял всего-навсего Антонио. Живой и невредимый.

Настя было дернулась, чтобы кинуться ему навстречу, но замерла и, напротив, нахмурилась.

– Пришел, – приветствовала она парня, – это хорошо. Только объясни, пожалуйста, зачем звонить и молчать в трубку?

Антон нахмурился, почти скопировав выражение Настиного лица.

– Вообще-то я не звонил, – осторожно произнес он. – Мы договаривались встретиться в половине одиннадцатого, вот я и приехал.

– Ну конечно! – хмыкнула Настя. – А кто же нам звонил?

Парень беспомощно посмотрел на Аню в поисках поддержки, но та пожала плечами, предоставляя ему выпутываться самому.

– Не знаю. А куда звонил? – рассеянно спросил он.

И Настя, разумеется, рассказала ему в красках, как их позвали к телефону.

– Может, кто-то просто ошибся, – предположил Антонио. – Но, если хотите, сейчас узнаю. Который из служащих вас подзывал?

Аня ткнула в молодого усатого мужчину, и Антонио отправился к нему.

Вернулся парень еще более обескураженным.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Вы еще с какими-то испанцами знакомы?

Аня покачала головой.

– Только с тобой и с твоим отцом! – заявила Настя.

– Гм… Портье сказал, что им позвонил мужчина и попросил, чтобы пригласили к телефону двух девушек, которые сидят у бара. Он говорил по-каталонски, но не очень чисто… Портье сказал, что какой-то эмигрант, – сообщил Антонио.

Аня и Настя переглянулись.

– Мне кажется, я знаю, кто нам звонил! – произнесла Настя зловещим голосом. – Только вот непонятно зачем?..

– Проверить, здесь ли мы? – предположила Аня, но тут же поправилась: – Нет, не может быть! Звонивший сказал портье, где мы сидим, а значит, наблюдал за нами…

На минуту все трое замолчали.

Аня чувствовала, как по спине забегали мурашки. Холл гостиницы был стеклянным, и их, конечно, отлично было видно даже с улицы. Хочешь – выслеживай, хочешь – целься из снайперской винтовки. Опасность! Теперь она ощущалась даже физически. Стало труднее дышать, а затылок сверлил чей-то тяжелый взгляд. Аня оглянулась, пытаясь отследить источник опасности, но это было не так легко. Подозрительными казались буквально все: и сидящая на диване пожилая супружеская пара, и пьющий пиво с утра пораньше лысый мужик в красной футболке с традиционным для Каталонии изображением осла, и бармен, натирающий стойку мягкой тряпкой… Кто угодно мог оказаться шпионом, врагом, убийцей… Кто угодно!..