Невеста моего отца (СИ) - Ильина Настя

— Влад, что-то случилось? — спрашивает Ненастье, попадая под горячую руку.

И я срываюсь на неё. Сам толком не понимаю, в чём тут её вина, но кричу, что это она вместе со своим отцом во всём виновата.

Бросив взгляд на девчонку, замечаю страх в её глазах. Он пульсирует в её жилах, разливается ядовитой патокой по венам.

— Собирайся! Мы возвращаемся в город!

— Да что случилось-то? — всхлипывает Ненастье, явно не понимая, почему я повёл себя как скотина.

— Отец в клинической с сердечным приступом, насколько всё серьёзно я так и не понял.

Ненастье прикрывает рот руками, а её глаза широко распахиваются.

— Поехали скорее! Бог с ними, с вещами! Разберёмся с ними потом! — лепечет Ненастье и несётся на улицу, а я перевожу дух и пытаюсь взять себя в руки. Она не виновата!.. В этом нет её вины… Но я всё равно срываюсь на ней. Почему?

Всю дорогу нервы напряжены до предела. В висках стучит от прилива адреналина. Мне страшно даже представить, что я буду делать, если всё серьёзно! Как помочь отцу и спасти его? Как искупить свою вину перед ним? Как исправить ошибки прошлого?

Из приёмного покоя нас практически сразу отправляют в отделение для привилегированных, и пока я иду туда думаю о том, что у всего есть цена — у жизни она есть. И даже деньги, навороченная палата, могут оказаться никчёмными перед таким страшным испытанием, как смерть.

Мы входим в палату отца, и стоит только увидеть его живым и здоровым, как сердце понемногу успокаивается, а он с удивлением смотрит на нас.

— Влад? Настя? — отец откладывает книгу, которую до этого читал, в сторону и смотрит на нас.

— Твой заместитель сказал, что ты попал сюда с приступом! — выдаю я, думая, что всё это больше похоже на ловушку.

Меня словно специально выманили в город. Вопрос: зачем?..

— Прости! Я что-то не подумал, что он решит позвонить тебе, должен был предупредить. Он действительно считает, что меня отправили в реанимацию. Кроме того, следует разобраться, почему кого-то пустили ко мне в палату. Все должны думать, что я нахожусь в тяжёлом состоянии… Пока… — качает головой отец.

— Почему? Что ты затеял? Что это за игра такая? — вываливаю на отца все вопросы, не пытаясь даже скрыть раздражение, сквозящее в голосе.

Замечаю краем глаза Ненастье: девчонка призадумалась и стоит, скрестив руки на груди.

— Это не игра, сын! Меня пытались отравить, но мне заранее удалось узнать, кто это сделает, как и когда… Я нашёл компромат на Светлова, и боюсь, что теперь он решит отыграться на своей дочери. Пока вам важно сидеть в затишье! Не высовывайтесь никуда! Вернитесь на дачу и находитесь там, пока я не дам знак.

Ненастье негромко ахает и прикрывает рот рукой, а отец тут же переводит всё внимание на неё.

— Настя, тебе не следует переживать! Твоя мама в порядке! Она находится под охраной, и твой отец не сможет добраться до неё. Всё будет хорошо. Скоро мы избавимся от Светлова и того, на кого он работает. Полиция уже собрала все доказательства и через пару дней возьмёт их с поличным. Вам нужно просто отсидеться, пока всё это не уляжется.

Я начинаю злиться на отца. Почему он печётся об этой девчонке? Что в ней такого? И я даже не понимаю, кого ревную сильнее и в каком порядке — её к нему или его к ней? Кажется, что я теряю отца, потому что он заботится о ней больше чем обо мне, но с другой стороны, я продолжаю бояться, что он решит жениться на ней, отнимет её у меня.

Оставшееся время отец общается с Ненастьем, бросив мне всего лишь парочку фраз на тему «оберегай её как зеницу ока».

Сам не замечаю, как начинаю огрызаться при общении с девчонкой, когда мы возвращаемся в машину. Дерзость всегда была моим коньком, но я не желал дерзить ей. Не желал, но всё вышло само собой.

— Влад, пожалуйста, давай заедем к маме? Я хотела бы убедиться, что она в порядке! — просит меня Ненастье, а я отрицательно мотаю головой.

— Если отец сказал, что её охраняют, значит, её охраняют, и она в порядке! Брось, Ненастье! Не стоит корчить из себя жертву.

Она немного морщит носик, словно мои слова задевают её, а я мысленно ругаю себя, но ничего не могу поделать с этим глупейшим поведением. Я слишком зол, потому что не понимаю правила игры, которую затеял отец, ничего не соображаю, и не знаю, какая именно беда может рухнуть на голову.

Я еду, превышая скорость, и несколько раз точно залетаю на камеры, но мне плевать. Пусть приходят штрафы, да пусть хоть права заберут. Мне плевать на всё. Голова идёт кругом от происходящего. Мне бы хотелось понять себя, свои чувства, но все они тонут в каком-то болоте неопределённости.

— Влад, не гони так сильно, пожалуйста! — пищит Ненастье, когда я лечу по трассе и уже почти положил стрелку на спидометре.

Я задумался и совсем не заметил скорости. Обгоняю фуру и немного сбавляю. Кошусь на побледневшую девчонку и улыбаюсь ей.

— Боишься, Ненастье? Правильно! Со мной лучше не шутить! Я понял тебя — решила влюбить в себя моего отца и женить на себе?

— Что ты такое говоришь? — обиженно начинает дуть губы девчонка.

Мне просто нужно переключиться на другую. Следует утонуть в постели с другой девушкой, чтобы навсегда выветрить Ненастье из головы. Она стала слишком навязчивым желанием, а от всего навязчивого следует избавляться, обрубать связь с ним раз и навсегда.

— Я видел, как ты с ним общалась — не нужно только включать дурочку, Настя! Мне плевать на твои оправдания и на твои решения. Знаешь, можешь выходить за него замуж и рожать ему наследников.

Говорю, а только потом думаю, что именно сказал. С чего я завёлся, вообще? Ревность — плохое чувство, которым ни в коем случае не стоит руководствоваться.

Круто разворачиваю машину, и Ненастье вскрикивает, когда нас немного заносит, а я сбавляю скорость, потому что на кочках, через которые предстоит ехать дальше, можно и перевернуться. Как только останавливаю машину во дворе дома, Ненастье выскакивает и громко хлопает дверцей, прошептав что-то вроде: — Придурок.

Она спешно взбегает по ступеням крыльцам, но останавливается, а я достаю ключи от дома и поднимаю их, покачивая ими прямо перед ее глазами.

Поднимаюсь неспешно, оказываясь слишком близко от неё, и чувствую, как дрожит девчонка. Ненастье боится меня, она покрывается мурашками рядом со мной в такой опасной и томительной близости… И мне хочется прижать её к стене и впиться в её губы. Совсем как недавно, в саду… Но я держу себя в руках — нужно выбросить её из головы и поставить точку в этих заранее обречённых отношениях.

Открываю дверь и пропускаю Ненастье вперёд. Она влетает в дом, сбрасывает с ног обувь, а я не могу удержаться, чтобы не окликнуть её. Девушка оборачивается и смотрит на меня. И я борюсь с желанием схватить её в свои медвежьи объятия, прижать к себе и сказать все нелепости, что крутятся в моей голове.

— Держись от меня подальше! — цежу сквозь зубы, и она уходит.

Постоянные перемены настроения Влада выводят меня из себя. Я совсем не понимаю, что с ним творится — то он пытается поцеловать меня, то напротив, отталкивает от себя и срывается, словно это я причина всех бед, что обрушились ему на голову. А ведь я ни в чём не виновата. Можно сказать, что и Роман Николаевич использует меня, ведь благодаря тому, что он «выкупил» меня у отца, он получил доступ к тому… Именно так он смог найти компромат на Светлого, и я уж точно не просила этого делать. Будь моя воля, я бы уже давно сбежала… Исчезла… Испарилась…

Голова идёт кругом…

Я залетаю в отведённую мне комнату, закрываю дверь, падаю на кровать и плачу.

Если бы на месте Влада находился другой самовлюблённый папенькин сынок, то, пожалуй, я бы не обратила на него совершенно никакого внимания. Мне было бы всё равно, что он обо мне думает, и я постаралась бы держаться в стороне. Как много «бы». Чересчур много…