У меня есть твое фото (СИ) - Карвер Крис

Аня посмотрела на него наконец.

— Боюсь, его конек — это шантаж.

— Шантаж? — Эрик расхохотался. — Эти дамочки от него мокрого места не оставят.

— Мне плевать на это. Пусть они засадят его в тюрьму или сбросят со скалы, как в древней Спарте — мне все равно. Я боюсь за Игоря. Он создаст ему кучу новых проблем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она старалась не думать об Игоре все эти дни. Нагружая себя делами по полной, она откидывала назад мысли о нем каждый раз, как только они пытались проникнуть в ее голову. Она пинала их ногами, как змей, она засматривала их сериалами, заслушивала музыкой, выбивала из себя бегом и фотографией.

Все это время Эрик косился на нее с беспокойством. Пока она, взбивая тесто на блинчики, на всей громкости слушала новости по телевизору, чтобы заглушить мысли в своей голове, он все думал, как же к ней подойти, как помочь ей, как сделать легче.

И теперь все это обрушилось на нее снова.

Все чувства, все мысли и гребанная обида.

О да, она была обижена на Майкова. Потому что он обвинил ее, даже если не произнес этого вслух. Он действительно подумал, что она слила информацию о нем в прессу. И он дал ей уйти. Он позволил ей это сделать, хотя Аня ждала до последнего момента, что он ее остановит. Даже садясь в такси, она смотрела на дверь его дома. Дома, который они вместе украсили к Новому году. Но он не вышел. Не позвонил. Он ничего не сделал.

— Мне нужно идти, — она встала со своего места. — Прости, я закончу с этим завтра, окей?

Аня показала на коробки с игрушками и атрибутикой для декора.

Эрик кивнул.

— Конечно. Не скажешь, куда ты идешь?

— Расскажу вечером.

Офис напугал Аню с первого взгляда. Ей даже показалась, что она в какой-то элитной стоматологической клинике, настолько там все блестело и сверкало от белизны. Зеркало в лифте показало ей растрепанного подростка с выпученными глазами, и только выходя на нужном ей этаже, Аня поняла, как сильно она не соответствует местной обстановке.

Девушка, сидящая за стойкой администрации, оглядела ее с едва скрываемой брезгливостью. Но надо отдать ей должное, тут же взяла себя в руки и улыбнулась белоснежной улыбкой.

— Здравствуйте, могу я вам помочь? — спросила она. Бейджик на ее груди сообщал, что Аня общается с Алиной.

Ей стало немного смешно. Скорее всего, это от нервов. Почему-то секретари в таких компаниях никогда не были Людами и Верами. Разве что в «Служебном романе».

Аня подошла ближе.

— Мне нужна Вика, — коротко сказала она.

Алина вскинула идеально прорисованные брови:

— Виктория Николаевна?

Аня знать не знала, Николаевна Вика или Петровна. Она пожала плечами.

— Да. Наверное, она. Я могу ее увидеть?

— Виктория Николаевна сейчас встречается с клиентом вне офиса. На какое время вы записывались?

— Я не записывалась. Я по личному делу.

— В таком случае, скажите мне свои имя, и я передам, что…

— Я подожду ее здесь, — заявила Аня и села в кожаное кресло у стены.

Алина явно не ожидала этого, но спорить не стала. Она любезно предложила ей на выбор кофе или чай, а потом ушла заниматься своими делами (Аня подсмотрела — Алина с сосредоточенным лицом ответственного работника выбирала мужскую электробритву на Wildberries).

На Аню вдруг обрушилось понимание того, что Новый год уже близко. Люди закупаются подарками, ищут рецепты вкусных салатиков и обматывают своих детей мишурой, надеясь придать праздничный вид стареньким костюмам.

Оставалось совсем немного, и ей стало грустно.

Ни разу в жизни ее Новый год не проходил хорошо. Даже в детстве. Ждать чуда, когда ты — одна на планете — это немного бесперспективное занятие.

Честно сказать, ждать Вику здесь было очень поспешным решением, потому что она явно не спешила возвращаться со встречи. Аня успела перечитать все имеющиеся в наличие журналы, посадить батарейку в своем телефоне и выпить несколько литров кофе, который теперь бултыхался в ее желудке и осуждал ее за то, что она не позавтракала.

Наконец, полтора часа спустя, дверь лифта приоткрылась, впуская Вику — благоухающую и свежую с мороза. Аня в очередной раз восхитилась ее красотой.

— Виктория Николаевна, к вам тут пришли, — бросилась к ней секретарша.

— Ко мне?

Вика огляделась и, поймав взгляд Ани, замерла, словно увидела призрак.

— Господи, — сказала она. — Только не ты.

Аня встала, направляясь в ее сторону.

— Выслушай меня хоть раз в жизни. Это касается Игоря.

Вика открыла дверь в свой кабинет, на ходу расстегивая пальто. Аня без приглашения вошла за ней следом.

— Игорь по уши в проблемах из-за тебя. Оставь его в покое.

— Оставлю. Я знаю, как ему помочь. И после этого он больше никогда обо мне не услышит. Пожалуйста, только выслушай меня!

Вика посмотрела на нее с недоверием. После чего пробормотала что-то вроде «когда все это уже закончится» и прикрыла за ними дверь. Ну, хоть не выставила взашей, уже хорошо.

Она указала Ане на свободный стул.

— Садись. И рассказывай побыстрее. У меня очень много работы.

— Я отниму у тебя только пару минут.

Аня ждала вердикта. Диагноза или приговора. Вика крутилась в кресле, и было непонятно — она так успокаивается или накручивает себя еще больше. Перед ней на столе лежал распечатанный листок Лелика с фамилиями.

— Ну, что скажешь? — спросила Аня.

Наконец, Вика вернулась в исходное положение и сложила руки перед собой. Ане в глаза бросился ее агрессивный маникюр — острые ярко-красные ногти выглядели угрожающе. Она сглотнула.

— Скажу, что ты сошла с ума.

— Но идея тебе нравится?

Идея возникла в ее голове, пока она ехала сюда. Просматривая фото Эрика на телефоне, она вспомнила его слова.

Слова о том, что он готов обнажиться перед камерой, но обнажить душу — это совсем другое. Это трудно и это причиняет боль.

Она подумала о том, как много вокруг таких людей. Тех, чьи души спрятаны под толстыми слоями одежды. Кто, надевая очередную вещь, прячет себя, прячет чувства, запрещает себе о них говорить. Ты одет, и вроде как у тебя нет проблем, кроме того, что тебе душно под всеми этими тряпками, они давят на тебя тяжелым грузом и тянут на дно.

Вика застонала в свои ладони. Она сделала это, а потом снова выпрямилась, спокойная и ледяная, как Снежная Королева. Аня восхитилась.

— Это немного трудно — осознавать, что ты права, но в то же время видеть, насколько бредово твое предложение, — произнесла Вика, глядя на нее через стол.

— У нас нет времени. Через несколько дней Лелик заявится к Игорю с интервью. Тот, разумеется, не даст ему никакого эксклюзива. И тогда он будет пробивать себе дорогу другим путем.

— Разве мы не можем просто сдать идиота в полицию?

— Можем. Но репутация Игоря будет испорчена. Неважно — сольет он все картины в интернет или будет шантажировать его клиентов. Ему плевать, понимаешь? Он считает, что у него есть два варианта, и один из них точно выстрелит.

Аня говорила это, и внутренне сгорала от злости на саму себя.

Все это было на ее совести. Она сделала фото. Она начала это.

Вика смотрела на нее так долго, что Аня немного вспотела от страха. Эта женщина умела навевать ужас.

Потом она протянула ей чистый лист бумаги и ручку.

— Набросай план. Как ты это видишь. Сделай презентацию. Отдельно распиши все плюсы и минусы. Риски и потери. И какую роль ты сама готова в этом сыграть. Потому что я не собираюсь руководить чем-то подобным. Я слишком люблю свою работу, чтобы ее потерять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Аня сглотнула.

Теперь все это звучало слишком серьезно.

— Хорошо, — сказала она.