Женщин обижать не рекомендуется (СИ) - Осадчая Виктория

Никогда не видела его таким, и никогда он со мной так не разговаривал. Да и вообще, в его черствости, оказывается, есть место эмоциям. А может, правда, бросить все к чертовой матери, и уехать? А? Жалеть себя можно долго.

Где-то в пустоте, что поселилась внутри забрезжил маленький неоновый огонечек. Мне это надо. 

— Я поеду, — проговорила я тихо. — Вы только заберите меня отсюда. 

— Хорошо!

Кое-какие документы до сих пор хранились в доме Егора, поэтому мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы поехать туда. А ещё я знала, где Егор хранит оружие. Прости, но оно мне нужнее. Мне нужно попрощаться с папочкой.

Говорят, время лечит. Ни черта подобного. Лечит не время, а погружение во что-то, что может отвлечь тебя. Если бы я тогда осталась в больнице, кто знает, ограничилось бы всё гинекологическим отделением, или увезли бы меня в смирительной рубашке совсем другое заведение.

Хотелось бы мне, как в фильме, раз и минуло пять лет, И вот я такая вся ослепительная, похорошевшая, в дорогом авто.

В жизни так не бывает. Конечно, интереснее смотреть на то, как героиня, выбравшись из проблем начинает новую жизнь. И ведь никто не хочет знать, как она из них выбралась. Я наверное, тоже не буду на этом заострять внимание. Хотя…

Сколько нужно времени человеку чтобы научиться жить с той «инвалидностью», которую принесла ему судьба? Неделя? Год? Для полноценной жизни мне понадобилось три года, чтобы мне перестал снится Егор, и я не звала в том же сне Веру, которая приходила с маленьким ребёнком на руках. Я прекрасно знала, как выглядит плод на седьмой неделе, но в моём сознании это был мальчик, настоящий, новорождённый. Я знала, что Вера в том мире за ним присмотрит. Да, врач начал верить в жизнь после смерти. Аттестация из меня перерос в шизофреника. А может, я так себя успокаивала, чтобы не сойти с ума.

Алиса перед моим отъездом предлагала поехать к шаману, который помог ей. Но мне почему-то казалось, что никто кроме Андрея в этом случае мне не поможет. Из квартиры Егора, которая была на тот момент опечатана, я вышла с пистолетом и твердой уверенностью, что навещу Воеводина в гостинице. Я знала, что он всё ещё был в городе, улаживал дела с Гориным. И было плевать, что сама могу угодить за решетку вместе с Егором. У меня все кипело. Наиболее безопасно выходом, было его выманить куда-нибудь в менее безлюдное место.

Да, именно, старый мост за городом как раз был отличным местом. Номер я нашла в сотовом Веры, когда она последний раз говорила с ним. Да и встречу назначить было не проблемой.

Время тикало медленно, словно оттягивало неизбежность. И вот, на старый хлипкий мост въехал чёрный внедорожник. Мой автомобиль не подлежал восстановлению. Хотя если можно было его починить, то для этого нужны были большие деньги, но такой роскоши у меня не было. Поэтому пришлось позаимствовать машину у Егора на этот вечер, которая без дела стояла во дворе.

Он вышел из автомобиля, поправляя, как всегда, полы пиджака. Смелее, дорогая. То, что пережила я… Тут лучшее решение это смерть кого-то из нас.

Сняла оружие с предохранителя, и взвела курок. Ну, всё! Милая, давай! 

— Полин, ты меня видеть хотела? — проговорил он, когда я вышла из машины.

Не говоря ни слова я просто нажала на курок, даже не успев прицелиться. Воеводин упал, один из его гавриков кинулся к нему, а второй начал палить по мне. 

— Не стреляй! — охрипшим голосом скомандовал Воеводин. Адреналин кипел в крови, поэтому прячясь за дверью Mercedes, я снова выпустила несколько пуль в ответ. Да, я чувствовала бешеный подъём, словно из ствола вылетала вся моя ненависть и боль.

За охранником я увидела спешащего Порошина, который оббежав амбала, кинулся к раненому. 

— Идиотка — орал он, щупая пульс и оценивая степень тяжести. Я знала, что обращался он ко мне. — Звоните в скорую. 

— Док, увози ее отсюда — скомандовал Воеводин — Сергец, мерс в реку.

Попала я ему в плечо, не задев жизненно важные органы. От осознания того, что я чуть не убила человека, меня начинало трясти. Подгоняемая Порошиным, я погрузилась на заднее сидение его автомобиля и только там дала волю слезам. Оказывается, месть в таком виде совсем не приносит облегчения.

Андрей молчал, пока я не успокоилась. 

— Как Вы меня нашли? 

— Следил. Ты слишком подозрительно себя вела — ответил он, глядя на дорогу. — Надо в больницу. Его скоро привезут. 

— Я не буду помогать. 

— Будешь. За свои поступки нужно отвечать. 

— Я его ненавижу. 

— Очень хорошая эмоция. Вот поэтому и должна. Жить с ненавистью плохо. 

— Плохо лишать тебя близких и убивать нерожденных детей. 

— С этим грехом жить ему.

Операцию Воеводину делала я сама, когда Порошин просто ассистировал. А через четыре дня после сборов необходимых документов и медицинского обследования, мы улетели.

Первые дни приезда в Непал я долго буду помнить. Это впечатление, первое, яркое и незабываемое, которое будет сопровождать меня всегда. Ночные улицы с горящими кучами мусора из окна микроавтобуса, который вез нас в неизвестном направлении. По переулкам странные бродящие люди, словно зомби. А на освещенных редкими фонарями пятнах кучки вооруженных людей в военной форме. Словно маленький зомби-арокалипсис. Переживая гражданскую войну, страна начинала свое восстановление. Экономический кризис коснулся всех отраслей сферы, считая, конечно, и туризм, который в экономике является основополагающей отраслью. Хотя за время военных действий ни один из туристов здесь не пострадал. Их как священных животных, обходили стороной.

Естественно, пока мы добирались, у меня было время, чтобы познакомиться с политической обстановкой в стране и работой «Красного креста» и «Красного полумесяца» здесь.

Все началось ещё в далёком 2001 году, когда наследный принц Дипендра расстрелял всю свою семью и застрелился сам. А я ещё что-то про своего папашу говорю.

И из-за чего это случилось? Женщина! Да, именно женщина. История походящая на Шекспировскую о Капулетти и Монтекки, только в данном случае кланы не враждовали, а просто были конкурентами на царский престол.

Во время учёбы в Лондоне Дипендра познакомился со своей избранницей, но браку не дано было состояться. После этой трагедии трон занял брат короля Гьянендра, которого в стране не очень-то и жаловали. Из-за этого вспыхивают массовые беспорядки, которые заканчиваются делением территории. Часть ее контролирует действующий король, другую - коммунистическая партия, представители которой носят название маоисты.

Весной 2008 года действующие партии объединяются против короля и начинается всеобщая забастовка. Многие люди, которые остаются без работы, примыкают к партизанским отрядам маоистов. Возникают вооруженные столкновения. И вроде урегулированы отношения между сторонами, но в стране то здесь, то там взрываются бомбы и гибнут люди. И сопровождается это все митингами, похожими на наши первомайские шествия.

Бедность, голод, переполненные больницы с нехваткой кадров и медикаментов. И здесь я провела более полутора лет.

Это по началу было страшно, но к иностранцам местное население относилось с уважением, а тем более к тем, кто пытался помочь. Жили мы в небольшом домишке сразу возле больницы, где было две крохотные комнаты со скудным обиходовым инвентарем.

Главное, там я могла поспать, а все остальное меня мало интересовало, так как по восемнадцать-двадцать часов в сутки я проводила в больнице. И едва тело принимало вертикальное положение, я засыпала сном младенца. Мне казалось, ляг я на землю, я бы запросто смогла так провести всю ночь.