Анна Альварес - Семейные узы. Смятение чувств

После банкета она попыталась вызвать Эду на откровенный разговор, начав издалека:

— Ты поссорился со своей девушкой?

— Кого ты имеешь в виду? — поморщился он, давая понять Алме, что подобный разговор ему неприятен.

— Луизу, конечно. Если я не ошибаюсь, ты ни разу не пригласил ее на танец. Бедняжка с горя даже выпила лишнего.

— Мне бы не хотелось обсуждать поведение Луизы, — сказал Эду. — Во-первых, я никогда не считал ее своей девушкой. А во-вторых, она напилась не с горя, а по глупости. Ревнует меня!

— К Сесилии?

— Не только к Сесилии, но и к Элене! Устроила мне сцену ревности из-за того, что я позвал Элену на банкет.

— Но ты действительно уделял Элене слишком много внимания, — перешла к главному Алма. — Тебе так не показалось?

— А что в этом зазорного? Я был с ней обходителен, приглашал ее танцевать. Элена — умная, независимая женщина, достойная всяческого уважения. Тебе ведь она тоже понравилась, разве не так?

Алма не ответила на его вопрос.

— Ты перечислил ее достоинства, не упомянув главного из них, — произнесла она с укоризной. — Элена очень привлекательна! Любой мужчина это сразу же заметит. И ты — не исключение.

— Я вовсе не так на нее смотрю, — промолвил смущенно Эду. — Ладно, не будем об этом, я хочу спать.

— Нет, давай уж все выясним! — проявила настойчивость Алма. — Элена действительно произвела на меня приятное впечатление, не отрицаю. Но мне и подумать страшно, что ты можешь увлечься этой женщиной. Эду, ей сорок четыре года! Она сама так сказала. И если даже приврала, то в меньшую, а не в большую сторону. Хотя выглядит она, конечно, моложе своих лет.

— Прошу тебя, не надо! — взмолился Эду. — Что за глупая фантазия?

— А ты прикинь, какая у вас разница в возрасте!

— Мне это совершенно ни к чему. Я не строю никаких планов относительно Элены.

— Пока не строишь, — уточнила Алма. — Но Элена из тех женщин, которые способны вскружить голову даже опытному мужчине. А ты у нас парень видный, она вполне может на тебя польститься.

— Тетя, я хочу спать, — вновь повторил Эду.

— Ты отказываешься меня слушать, потому что уже попал в ее сети! — заключила Алма. — Я прошу тебя: будь благоразумнее, остерегайся Элены. Такая женщина может стать настоящим бедствием для молодого человека, который только начинает жить.

— Не преувеличивай! Я пригласил Элену на банкет лишь в благодарность за услугу — она почистила мой смокинг. А больше мы, возможно, никогда и не встретимся.

Его ответ немного успокоил Алму.

— Ладно, уже светает, пора спать, — сказала она и тут же добавила: — Я только не понимаю, о какой услуге ты говоришь. Эта женщина разбила твою машину, испортила твой смокинг, ты не взял с нее ни сентаво, так о какой же услуге идет речь?

Эду промолчал, и Алма, пожелав ему спокойной ночи, поставила последнюю точку в их трудном разговоре:

— Мне очень понравилась эта девочка — Сеса Сориану. Вот подходящая пара для молодого доктора! Ты присмотрись к ней. По-моему, она влюблена в тебя.

Сеса была подругой Луизы, но при этом тайно мечтала отбить у нее Эду, для чего и напросилась на банкет. Луиза, не ожидавшая от Сесы такого коварства, привела ее туда, Эду представил тете обеих девушек как своих близких подружек, и Сеса использовала это обстоятельство с максимальной выгодой для себя. Она сумела добиться расположения Алмы!

Эду был одним из организаторов торжества, его то и дело отвлекали, уводили в сторону, Луиза нервничала, а Сеса тем временем мило беседовала с Алмой, стремительно наращивая свое преимущество перед подругой.

Алме приглянулась эта вежливая, приятная девушка, и она пригласила Сесу в гости.

— Мой отец разводил элитных лошадей, а я унаследовала от него эту страсть, — рассказывала она Сесе. — Приезжай к нам, я покажу тебе своих любимцев.

Сеса восторженно поблагодарила ее, сказала, что лошади кажутся ей самыми совершенными животными на свете.

— Мой папа недавно выпустил красочный фотоальбом о лошадях. Это такая прелесть! Я привезу его вам в подарок.

— Твой отец фотограф? — спросила Алма.

— Нет, он книгоиздатель. Мигел Сориану. Вы наверняка о нем слышали.

— Вот как? Это замечательно! — обрадовалась Алма. — Твой отец — прекрасный человек. Умный, тонкий, благородный. Он был другом моего второго… нет, третьего мужа, Мауру. Они могли часами говорить о литературе. Меня в таких случаях обычно клонило в сон, а для них эти беседы были истинным блаженством. Ты передай папе мой привет, а еще лучше — приходи вместе с ним на новогодний ужин. Я буду рада видеть вас среди своих гостей!

— Мы обязательно придем! — пообещала Сеса.

Мигел, однако, весьма сдержанно отнесся к приглашению Алмы.

— Я привык отмечать все праздники дома, в кругу семьи. А ты вроде бы собиралась на какую-то вечеринку с друзьями, даже платье новое купила, — напомнил он дочери.

— Теперь все изменилось. Я хочу встретить Новый год с Эду! — заявила Сеса. — Папа, он такой красивый, я от него без ума! Нельзя упускать этот шанс.

— А сам Эду тебя не приглашал?

— Пока нет. Но я хочу подружиться с ним, и ты должен мне помочь! Алма будет рада тебя видеть.

— Я не уверен, — покачал головой Мигел. — Она могла пригласить нас всего лишь из вежливости. Ее муж был моим другом, но с тех пор как он умер, мы с Алмой не виделись. Очевидно, в том не было потребности.

— Алма недавно вышла замуж в четвертый раз, — сообщила дона Нилда, мать Мигела. — Я читала об этом в светской хронике. И свадебную фотографию там видела. Красивая пара! Алма с годами не меняется: все такая же яркая, изящная. Глядя на нее, и не подумаешь, что эта женщина похоронила трех мужей.

— Наверное, все они были стариками, потому и умерли, — предположила Сеса. — Но с ее нынешним мужем, сеньором Данилу, этого не случится: он молод, атлетически сложен и прямо-таки брызжет здоровьем.

— Молодец Алма! Судьба бьет ее, а она не сдается, держит удар и продолжает искать свое счастье, — сказала дона Нилда, многозначительно поглядев на сына.

Все, что она хотела сказать этим взглядом, Мигел слышал от нее не раз. Прошло уже семь лет с той поры, как в автокатастрофе погибла жена Мигела, и дона Нилда мечтала, чтобы он женился снова. Сейчас она ставила ему в пример Алму, упустив из виду самое главное: несколько лет Мигел боролся за выздоровление сына, который тоже пострадал в той проклятой катастрофе. До женщин ли было Мигелу, если его первенец, взрослый парень, лежал пластом на больничной койке, не в состоянии двигаться и говорить. Сейчас Паулу уже может ходить без посторонней помощи, и речь у него восстановилась, но сколько на это ушло усилий! Каких только врачей не выискивал для сына Мигел, откуда только их не привозил! Одного даже из Японии привез, и, как потом выяснилось, не напрасно именно этот доктор поставил Паулу на ноги, сочетая гомеопатию и рефлексотерапию.