Елена Чалова - Греческие каникулы

Лиза выползла в кухню часов в десять утра и нашла там тетю Розу. Та пила кофе с трехэтажным бутербродом (хлеб, масло, колбаса и кокетливый листик салата сверху). Лиза покосилась на бутерброд уважительно, но ограничилась зеленым чаем и печеньем.

— А вы кем работаете? — начала она издалека.

— Пенсионерка я, — охотно отозвалась тетя Роза. — Отработала двадцать лет чертежницей, еще двадцать агентом ритуальной службы, а потом вышла на пенсию, аккурат в прошлом году.

— Каким агентом? — растерялась Лиза.

— Ну, ритуальная служба — это которая похороны устраивает.

— А, понятно. — Девочка взглянула на тетку с опаской. — А я думала…

Не дождавшись продолжения, тетка спросила:

— И что ты думала?

— Мама говорила, что вы гадалка.

— Одно другому не мешает, — хмыкнула тетка. — Дар у меня, понимаешь? А дар плохо не использовать, он и отомстить может. Вот и помогаю людям по мере сил.

— Ага. А мне погадать можете?

— Нет, — с явным сожалением ответила тетка.

— Почему? — обиженно спросила Лиза.

— Потому что, когда я разговаривала с твоим папой Семой по телефону и он согласился, чтобы я остановилась у вас, он сказал, что, если только я в его доме хоть раз раскрою карты или еще как-то попытаюсь проявить свои… таланты, он меня выгонит с позором из своего дома и так ославит перед родственниками, что никто мне руки больше не подаст и помирать я тоже буду в одиночестве.

Лизавета подавилась, услышав такое. Откашлявшись и выпив залпом полчашки чаю, она уставилась на тетку.

— Папа так сказал? — недоверчиво переспросила она.

— Ну, не теми словами, Сема мальчик воспитанный. Но я все поняла.

— Ага. — Девочка в растерянности придвинула к себе упаковку с нарезанной колбасой и положила кругляшок на печенье. — Круто…

Они немного помолчали. Тетушка допила кофе и прикончила бутерброд.

— Пойду я, — сказала она, поднимаясь. — Посуду помоешь?

— Да, конечно. А вы куда?

— На кудыкину гору.

— Извините, — растерянно пробормотала Лиза.

— Ничего, — хмыкнула тетка. — Впрочем, тебе могу сказать. Встреча у меня сегодня. С единомышленниками. Так замечательно получилось, что в этот приезд удалось совместить свадьбу Якова и общение с духовно близкими людьми.

— Это кто? Общество пенсионеров ритуальной службы?

— Нет, это служители великой богини.

— Кого? — Лиза опять чуть не подавилась, с удивлением взглянула на колбасу, которую вообще-то не любила, и решила из чувства самосохранения поесть в другой раз. — Какой богини?

— Исиды. Проходили в школе? — Тетка извлекла из ридикюля пудреницу и внимательно оглядела в зеркальце свое лицо. Зеркальце было маленькое, а лицо наоборот, и она смешно поводила головой, разглядывая рельеф по частям. Затем достала тюбик помады и принялась подкрашивать губы.

— Само собой, — отозвалась Лиза, лихорадочно пытаясь вспомнить, что же именно они в школе учили по этому поводу. — Но ведь это богиня Древнего Египта, разве нет? Она была жена… не помню, как его звали, но он умирал и воскресал, и это олицетворяло природный цикл, типа смена времен года.

Тетка кивнула:

— И это тоже.

— То есть вы верите в древнеегипетских богов?

— Боги вечны, детка, на то они и боги, — отозвалась тетя Роза. Бросила взгляд на золотые часики, плотно охватывавшие полную руку, и решила, что немного времени у нее еще есть. Она опять присела к столу и заговорила, внимательно глядя на девочку: — Вот послушай… Я немного дополню твои уроки истории. Храмы Исиды и ее служители были распространены по всему миру от начала времен. Порой ее называли другими именами: Иштар, Хебет, Шентаит и многими другими, но это не важно. Не было на земле народа или племени, который не поклонялся бы Великой Матери. Египет, Греция и ее колонии, Крит, Римская империя, Европа и Малая Азия — все признавали ее власть и приносили ей жертвы. А еще у нее была сестра, и звали ее Нефтида…

Величествен и прекрасен Исеум, храм великой богини. Он не похож на легкие, полные воздуха греческие храмы. Мощная архитектура восходит к гораздо более древним традициям, к сложным расчетам и канонам.

Службы идут каждый день, и каждый день в первое — открытое — помещение храма может прийти любой верующий, которому нужно пообщаться с богиней, воззвать к ее милости или попросить о заступничестве. И верующие идут нескончаемым ручейком, потому что власть богини признается людьми всех стран и народов, богатыми и бедными, мужчинами и женщинами. Но в праздничные дни здесь особенно людно. Многие приходят в храм с раннего утра, чтобы занять местечко получше, и к началу церемонии в помещении с низкими потолками и мощными опорными колоннами становится тесно. Толпа создает совершенно особое ощущение напряжения. Люди ведут себя тихо, они терпеливо ждут, ибо сегодня распахнутся двери во внутренний храм и богиня явится людям. Жрецы понесут ее на плечах, и она воссядет на трон в первом зале. Верующие смогут увидеть божественную статую, принять участие в ритуале, а значит, стать ближе к богине.

Вот медленно открываются тяжелые, окованные металлом двери, и из них так же медленно выходит торжественная процессия. Впереди верховный жрец с бритой головой и лицом аскета. Он облачен в холщовое одеяние, голубовато-белый цвет которого напоминает цветок льна, плод земли, дар Исиды и Осириса. За ним следуют жрецы и жрицы, что хранят в своей душе, как в корзине, священное учение, чистое от всяких предрассудков, недоступное постороннему. Жрецы носят длинные светлые облачения, руки их, грудь и бритая голова остаются обнажен ными.

Что касается жриц, они одеты в длинные прозрачные платья в складках, волосы заплетены в косы, обрамляющие лицо как диадемой; их отличительный знак: шарф с бахромой, концы которого завязаны узлом на груди.

Жрецы несут паланкин с беломраморной статуей Исиды. За ними идут посвященные, которые держат в руках священные сосуды и одеяния. Процессия медленно обходит внешний храм. Верующие жадно следят за богиней и людьми, причастными вечным тайнам. Порой кто-то из толпы опускается на колени и, протянув руки, касается края развевающихся жреческих одежд. Над толпой плывет благовонный дым и звучит глубокий голос: это один из жрецов нараспев читает гимн богине.

Люди следят за жрецами, которые облачают священную статую великой богини в расшитое сверкающим золотом, жемчугом и драгоценными камнями одеяние, за жрицами, которые воскуряют благовония. Вот двое поднимают блюдо, наполненное цветами: их принесли вчера, и день и ночь цветы услаждали взор богини. Сегодня верующие принесли новые цветы: их складывали в специальные корзины у входа в храм, шепча над разноцветными лепестками просьбы и молитвы. А вчерашние, все еще свежие цветы, которым выпало счастье день и ночь провести в жилище богини, жрицы выносят во внешний храм, и люди разбирают их и несут в свои дома, бережно прижимая к груди. Сорванный вчера утром цветок, лежавший без воды уже сутки, все еще свеж и останется таким еще день — это одно из чудес Великой Матери, доказательство того, что она властна над любой жизнью.