Кора Кармак - Сохраняя ее

Она была мое все - легкие, которыми я дышал, сердце, которое билось, глаза, которыми я мог видеть. Она стала частью меня, остался только кусочек бумаги, который подтвердит всему миру, что мы настолько неразлучны, насколько я это ощущаю.

Это всего лишь бумажка, чувства имели намного большее значение, но часть меня нервно напевала сделать все официальным. Скоро. Та же часть меня переживала, как Блисс среагирует на мою семью… на то, как я рос.

Она высвободилась из моих рук, прикусывая свою уже красную и опухшую нижнюю губку. Потом отодвинула душевую шторку и ступила в ванну.

Я ненавидел страх, который наступал на пятки моей любви к Блисс.

Не смотря на то, что наши отношения начались в довольно волнующей и невозможной ситуации - между учителем и студентом - все было прекрасно с тех пор. Мир в розовых тонах.

Но так не могло оставаться вечно. Логика, реальность и жизненный опыт моей матери - убедили меня в этом. Это чувство всегда появлялось внезапно из ниоткуда. Я наблюдал за Блисс, касался ее, целовал ее и вдруг, в какую-то долю секунды начинал чувствовать, что вот-вот все рухнет. Как будто мы балансируем над пропастью, и непременно упадем. Я не знал, как это случится. Ее неуверенность. Мое упрямство. Вмешается судьба (или моя семья). Но на какое-то мгновение я ощущаю, что к тому все идет.

Потом всегда, она выдергивает меня назад. Те секунды неизбежности и неопределенности растворяются в широкой гамме чувств, которые я испытываю по отношению к Блисс. Сомнения уходят от прикосновений ее рук или легкой улыбки и тогда приходит чувство, что мы всегда сможем удержаться от падения.

Она сделала это снова, последний раз выглянула из-за душевой шторки, абсолютно обнаженная, только улыбка на лице. По звукам, которые издавала вода, я понял, что она встала под душ. Отбросил все беспокойства ради более приятно времяпрепровождения.

Скинул с себя последнюю одежду и присоединился к Блисс. Мы пока еще не в Лондоне, поэтому я не собирался позволить страху отобрать у меня последние моменты блаженства. Пока мы оба вытягиваем друг друга назад, у нас все получится! Мы сохраним наш мир в розовом цвете.

2

Блисс

Наше утро в душе плавно переместилось опять в кровать и этот удивительный мужчина вылюбил из меня всякий стресс. Серьезно. Мне кажется, его язык обладает определенной способностью растопить мое тело, потому что я была настолько расслабленной, что в его объятиях растекалась лужицей. Просто Алекс Мак какая-то. (1) - Это, мистер Тэйлор, был очень хороший ответ на мой вопрос.

Он пощекотал меня под коленкой, а его губы лениво касались моего плеча. Я вздрогнула, а он сказал:

- Напомни мне, какой был вопрос? - Его рука на моем колене начала двигаться по внутренней стороне бедра. - А то я отвлекся.

Я сглотнула. Мы так хорошо отвлеклись.

- Я спросила тебя, счастлив ли ты.

Его рука продолжала двигаться дальше до тех пор, пока его прикосновение не заставило меня выгнуть спину, а голову откинуть назад.

- Верно. Это был глупый вопрос.

Хотелось шлепнуть его, но неудивительно, что я не могла пошевелиться, все благодаря его сосредоточенным действиям.

- Ничего не глупый, - выдавила сквозь зубы. - Я же не могу читать твои мысли. Иногда мне просто надо это услышать.

Он склонился надо мной, волосы взъерошены, но взгляд задумчивый.

- И я плохо это выражаю?

- Только иногда.

Или мне просто надо слышать это почаще. Убеждаю себя, что все это глупости, но ненависть к своей неуверенности не дает от нее избавиться.

Гаррик подвинулся и устроился между моих ног. Я все еще остро ощущала прикосновения, поэтому, когда он прижался ко мне, я застонала.

- В таком случае, ты должна знать, что каждый раз, когда я так делаю, - он подался своими бедрами. - Я невероятно счастлив.

Несмотря на все чувства, что я испытывала в тот момент, мне все же удалось закатить глаза.

- Мы говорим про разное счастье.

Он покачал головой и наклонился губами к моему ушку:

- Есть только одно счастье, и не важно, нахожусь ли я в тебе или рядом с тобой, или прикасаюсь к твоим волосам или просто слышу твой смех - для меня это имеет одинаковое значение. Если я с тобой - я счастлив.

Боже, как он был хорош. Во всем.

Он достиг чувственной точки во мне и слово “хорошо” самом собой слетело с моих губ. Гаррик загадочно усмехнулся:

- Ты ставишь мне оценку? Я думал, что учитель здесь - я.

Я дотянулась до его губ, чтобы заставить его замолчать и обвила его талию своими ногами.

- Я не оцениваю тебя. Ты итак высокого о себе мнения.

Он засмеялся и продолжал отвлекать меня от всяких мыслей все утро и значительную часть дня.

Этого хватило ненадолго, ну хорошо, может и надолго. Но когда мы приземлились в Лондоне той ночью, никакие заигрывания, касания и шепот мне на ухо не могли избавить мою голову от мыслей о поджидающих меня несчастьях.

Я почти ничего не знала о его семье, не считая того, что я боялась его матери. Она пугала меня заочно, стоило только взглянуть на лицо Гаррика, когда он разговаривал с ней по телефону и по ее голосу, доносящегося из трубки. Когда я видела ее имя на определителе номера, мне казалось, что над моим домом парит “Черная Метка”. (2) Что если ей достаточно будет одного взгляда на меня, чтобы понять то, что я и так знаю - Гаррик слишком хорошо для меня.

Не поймите меня неправильно. Я не занималась самоедством по этому поводу, потому что… хей, у меня есть парень! Я не жалуюсь! Но это не значит, что я настолько глупа, чтобы не понимать, что у него могла бы быть девушка красивее меня или выше или с менее вьющимися волосами.

Но он со мной. До тех пор пока я все не испорчу, конечно.

А Бог знает - я в этом профи. И вот так я сидела в самолете в своем кресле и пока все вокруг спали, включая Гаррика, сходила с ума от беспокойства.

Если бы мои переживания имели реальный вес, то этот самолет вряд ли смог лететь. Мы бы начали резко падать, кружиться до тех пор, пока какой-нибудь смельчак не выкинул меня за борт через запасный выход ради спасения остальных и не прокричал бы “Полегче!”, пока я не разбилась на смерть.

А еще я могла бы разбиться на ступеньках к дому Гаррика. Подождите… а там есть лестница? Надо было заставить Гаррика рассказать мне все в деталях. Может, стоит его разбудить и спросить про лестницу, а также про описание всего дома. Узнать историю его родителей и всех, кого он когда-либо встречал. Ему просто стоило поболтать со мной, чтобы я перестала слушать свои мысли.

Я потянулась к нему, а потом тут же одернула руку и потерла свой лоб.