Он (СИ) - Юдина Екатерина

— А как должна вести себя его дочь? Объясните, а то я не знаю, — я съязвила. Мужчина окинул взглядом мою растрепанную и мокрую одежду, после чего произнес:

— Как минимум, пристойный внешний вид и хорошее поведение.

Я потерла лицо ладонями и прикусила губу, после чего отчаянно сказала:

— Я не хочу всего этого. Меня это настораживает и пугает.

— Не вижу причин для испуга. Вам никто вреда не причинит и пока вы следуете правилам, все будет хорошо. Просто примите для себя мысль, что вы дочь господина Ланге и живите в новом статусе.

— Легко вам говорить, — я буркнула. Мужчина на это ничего не ответил. Вместо этого открыл дверцу машины и сказал:

— Садитесь. Я отвезу вас в ваш новый дом. Постепенно будете к нему привыкать.

Я хотела отказаться, но понимала, что, если не сделаю этого, может быть только хуже. Лучше притаиться и вести себя послушно. Может, что-то узнаю.

Уже, после того, как я села в машину, Вальзер сказал:

— У вас с господином Ланге будет по три ужина в неделю. Рестораны определены. Это график первого месяца, после он будет сокращен. Иногда вы будете ужинать только вдвоем, иногда, возможно, будет присутствовать его жена.

— У него есть жена? — я удивилась. — А дети есть?

— Нет, детей у господина Ланге нет. На госпоже Ланге он женат двенадцать лет, но до сих пор у них не получилось завести детей. И я сразу должен предупредить вас, что на данный момент о том, что вы не его дочь, известно только мне, вам и господину Ланге. То есть, даже перед его женой вы должны играть роль дочери.

Я опять потерла лицо ладонями и посмотрела в окно. Постепенно районы Мюнхена сменились и мы выехали за город. Сжимая пальцами ткань кофты Тиля, которая все еще была на мне, я нервничала и практически не дышала, когда мы приехали к массивным воротам, за которыми находился огромный особняк.

Уже после того, как машина Вальзера заехала на территорию, находящуюся за высоким забором, я растерялась. Округлив глаза, смотрела на сад, в котором деревья, лужайки и клумбы, выглядели настолько идеально, будто были специально приготовлены для фотографий лучшего журнала по садоводству.

— Добро пожаловать в особняк господина Ланге, — произнес Вальзер, после того, как мы вышли из машины и подошли к трехэтажному, необъятному зданию. 

Мужчина открыл передо мной дверь и я сделала несколько шагов, после чего застыла на месте, разглядывая обстановку. Дом оказался под стать владельцу. Мрачный и строгий. Холодный. Сквозь высокие окна сюда проникало достаточно света, но мебель, декор и оформление в темных тонах создавали тяжелую атмосферу. Ощущение, будто попадаешь во дворец, на прием к важным персонам.

Но для себя я ставила акцент в другом. Тут не ощущалось опасности. Во всяком случае, пока что. Но, рассматривая это место, понимала, что Ланге действительно не простой человек. Поэтому вновь задавалась вопросом, зачем этот спектакль с дочерью и почему я? 

— Прислуга заранее была оповещена о том, что вы приедете, — сказал Вальзер, вместе со мной остановившись в огромном холле. — Мажордом покажет вам вашу спальню и остальную часть дома.

— Кто такой мажордом? — переспросила.

— Управляющий домом. Если вам будет проще — дворецкий, — мужчина еле заметно качнул головой, без слов говоря, чтобы я следовала за ним. При этом, он продолжил: — Каждый прием пищи происходит в строго отведенное для этого время. Завтрак в семь утра, обед в двенадцать часов дня, ужин в шесть вечера. Господин Ланге чаще всего присутствует только на завтраке.

— Почему?

— Он занятой человек. Обеды и ужины практически всегда проходят вне дома. Но для вас важно понять другое: блюда подаются в главном обеденном зале. Кухню использует лишь прислуга.

— А где жена господина Ланге? — спросила. Я почему-то постоянно думала о ней. Понять не могла, какой может быть жена Ланге. Кто вообще по своей воле согласится выйти за этого мрачного, жесткого мужчину? Да и прожить с ним целых двенадцать лет.

Я немного опустила голову и посмотрела на свои грязные кроссовки. Мне до сих пор казалось, что все это мне лишь снится. Ну не может нечто подобное происходить в реальности.

— Госпожа Ланге гостит у своей сестры в Тулузе. Вернется через неделю.

Я решила задать пусть и глупый, но важный для меня вопрос:

— А как мне вести себя с ней?

— Так же, как и с остальными, — Вальзер остановился и посмотрел на меня. — Госпожа Нагель, мой вам совет. Просто забудьте о том, что вы знаете, кто ваш настоящий отец и примите то, что им является господин Ланге. Он пришел к вам и сказал о вашем родстве. Вы растеряны, но так же рады, так как наконец-то познакомились со своим отцом.

Мужчина сказал записать его номер телефона и, чуть что, звонить по любым вопросам. После этого отвел к управляющему и, негромко сказав мне: «Не волнуйся и обживайся», собирался уходить, но все же остановился и добавил:

— Госпожа Нагель, ни в коем случае, не заходите в последние комнаты правого крыла здания. Они закрыты для постороннего посещения.

Управляющим оказался мужчина лет пятидесяти. Сразу он окинул меня внимательным взглядом, но явно был слишком хорошо воспитан, чтобы открыто рассматривать внезапно появившуюся «взрослую дочь» своего работодателя. Этот мужчина показал мне особняк. Библиотеку, зимний сад, обеденный зал и остальные комнаты.

У меня мурашки по коже бежали от этого дома и атмосферы в нем. Слишком непривычно. Это точно не обшарпанные стены детдома, в котором я выросла и не моя съемная квартирка, находящаяся в неблагополучном Нойперлахе.

Комната, которую подготовили для меня, была огромной и имела в себе ванную и гардеробную. Оказалось, что пока мы ходили по особняку, мои вещи уже разложили по полкам и я все никак не могла отделаться от ощущения, что стареньким джинсам и слегка смятым футболкам не место в этом роскошном гардеробе.

Управляющий ушел, а я упала на кровать и посмотрела на потолок. Шумно выдохнула и подумала о том, что этот день был чертовски странным и, наверное, если завтра случайно встречу Крампуса — я этому уже не удивлюсь. И так непонятно, что происходило.

Ближе к шести я вышла из своей спальни. Целый день ничего не ела и живот уже бурчал. Поэтому, ужина я ждала. Хотела есть.

Я прошла по коридору и замерла у стены, увидев, что по ступенькам поднимался Райнер Ланге. Он просматривал бумаги, а рядом шел другой мужчина, темноволосый, в очках. Вероятно, еще один помощник, поскольку ловил каждое движение Ланге, ждал распоряжений.

— Снять с производства, — произнес Ланге, передавая ему какой-то листок.

Помощник заметил меня и окинул заинтересованным взглядом, но вскоре отвернулся, передавая мужчине новые бумаги. Сам Ланге на меня даже не посмотрел, а я поймала себя на том, что не могла отвести от него взгляда и, когда мужчина прошел мимо, еле ощутимо коснувшись своей рукой к моей, я ощутила, что сердце пропустило удар.

После ужина я побежала обратно в свою спальню и из рюкзака достала телефон. Увидела множество пропущенных звонков от Тиля, но перезванивать не стала. Не знала, что сказать другу и вместо этого, зашла в сеть и быстро набрала в поисковике «Райнер Ланге».

Оказалось, что он являлся достаточно известной личностью, но, правда, в сети все равно было не так уж и много информации. Удалось узнать лишь то, что Ланге являлся владельцем судостроительной компании, которую основал еще его дед. За ним числилось открытие нескольких фондов и множества грантов на обучение.

Наступила ночь, а я так и не могла уснуть. Не в этом доме. Не в сложившейся ситуации, которая просто взрывала мой мозг. Я все думала и думала. Расхаживала по комнате.

Когда уже была глубокая ночь, я очень сильно захотела пить и вышла из комнаты в поисках воды. Ненароком забрела в правое крыло здания и, вспомнив слова Вальзера, уже собиралась уходить, но все же настороженность взяла свое. Я прислушалась. Ничего не услышала и аккуратно заглянула в комнаты. Одна из них оказалась закрытой и было впору уходить, но я, вместо этого побежала к себе и взяла шпильку. Зубами откусила резиновые наконечники и сделала отмычку. В детдоме я часто пробиралась на кухню, шпильками открывая дверь. С этим еще ни разу не попадалась.