До пепла... (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

— Хорошо, Тоня. Я только сумочку заберу и выскочу к тебе, — поддержала подруга. Заторопилась в сторону столика, где все они, включая Дена, должны были сидеть по плану.

— Давай, — отозвалась Тоня.

И, ни на кого не оглядываясь, забыв о своих туфлях, заторопилась на балкон.

К счастью, тут никого не было. Курить нынче не модно. И те, кто не могли завязать, от коллег в основном прятались. Она тоже все бросить пыталась. Да и Ден курящих женщин не одобрял. Скрипя зубами, вейп позволял. Хотя это точно лучше таблеток, которыми сам начал время от времени баловаться… «Для концентрации внимания». Ага, она делала вид, что верит.

Что, впрочем, не помогало, а, скорее, заставляло делать вопреки и назло… Все ее попытки успехом пока не увенчались. Хотя сложно было сказать, что в последнее время она сильно старалась… Господи! Для чего так мучаться-то?!

А вид тут и правда красивый!

Весь город, как на ладони! Мерцает огнями, перемигивается светофорами, бежит по венам-проспектам авто-пульс… Залюбовалась на мгновение, делая вид, что это от ветра и высоты слезы глотать приходится. Холода не ощущала. Из-за алкоголя в крови, наверное.

Заглянув в сумочку, которую, в отличие от туфель, прихватить не забыла, Тоня невнятно пробормотала проклятие сквозь зубы.

За спиной тихо открылась и закрылась дверь.

— Эля, дай нормальную сигарету, а? — тяжко вздохнув, попросила подругу. — Я только вейп взяла. Сама знаешь ситуацию. А мне это сейчас вообще не поможет!

Перед ней тут же появилась пачка сигарет.

И Тоня громко сглотнула, увидев ту. Потому что подруга вообще другие курила: тонкие, женские, с ароматом ментола. Тоня тоже такие любила.

А эти были не просто «тяжелыми» и чисто мужскими, но и на ее памяти такие сигареты курил лишь один из знакомых Тоне мужчин.

Чьи пальцы, собственно, и держали пачку.

Да, гадство! Она и пальцы его до малейшей черточки знала!

Ненавидела себя за это, но и ничего поделать с собой не могла! Со своей памятью, из которой выжечь не выходило картинки, как эти самые руки ласкают ее тело, сжимая грудь с такой жадность, словно ему не доводилось годами женщину обнимать; как растирают шею, плечи… и как они дергают на себя ее бедра, прижимая Тоню к мощному, горячему, охренительно возбужденному телу Дамира, вдавливая свой каменный член в ее ягодицы.

— Я никого не целую, птичка, — он с насмешкой.

— Меня без поцелуя даже пальцем не тронешь, — она с вызовом, — надо же проверить, что мне тебя, вообще, касаться понравится, а не вывернет сходу…

— Этим пальцем не трону? — перед глазами его указательный палец. — Или вот этим тебя тронуть не дашь, птичка? — уже с пошловатой насмешкой добавил средний. — Или всю ладонь оттолкнешь? — и эта ладонь на ее губы, скулы, закрывая лицо от всего вокруг… Каким-то острым и новым, запретным для нее искушением дурманя.

Оттолкнула.

А ему все же пришлось учиться тому, чего раньше не делал…

И сейчас моментально пульс зачастил, а во рту увлажнилось от одних воспоминаний о том, что у них было.

И не только во рту влажно стало, черт!

Зато губы пересохли в миг. И ее долбаное красноречие куда-то пропало. Но от предложенной сигареты не отказалась. Горечь никотина сейчас была нужна сильнее, чем за весь гребанный день! Молча вытащила дрожащими пальцами одну.

Дамир тем временем также молча щелкнул зажигалкой, помогая ей прикурить. Вытянул и себе сигарету губами из пачки. Новый щелчок зажигалки…

Антонина затянулась, отвернулась вновь к виду города. И… будь он проклят! Провалилась, утонула в этом глотке горького терпкого дыма!

Его губы вспомнила на вкус, с привкусом этих самых сигарет, когда на ее рот алчно нападает, то ли легкие Тони дымом наполнить пытаясь, то ли ее досуха нуждаясь выпить, так, что аж трясет мужчину. Его мышцы под своими сжимающимися пальцами, что в его затылок вдавливала, царапала плечи из-за кайфа, подаренного тяжелыми и мощными ударами не только плоти, всего тела Дамира, казалось! Его довления над ней, чисто мужского доминирования, которому не можешь не подчиниться, впервые в жизни ощущая себя истинной женщиной, податливой и мягкой… Но и бесконечно властной над этим мужчиной!

Тогда ей казалось, что попроси Дамир, она все бросит: и работу, и прошлое, и карьерные планы оставит за спиной. Черт! Да ради Пархомова она крестиком готова была научиться вышивать… или бисером. Только он ничего подобного и не думал просить. Он вообще ей ничего не предлагал и не обещал, кроме крышесносного секса, выходит. А когда узнал, что с Деном все еще работают вместе…

Черт! Еще затяжка в жалкой попытке избавиться от морока прошлого. Пальцы дрожат. А она только глубже проваливается в память! Тонет…

Подняла глаза, пытаясь отвлечься. Уставилась с претензией на лицо, которое все охотно называли «решительным и волевым», но мало кто решался назвать «красивым», даже если говорить о «мужском стандарте» красивого. На алеющую царапину на скуле, которую он и не подумал хоть как-то спрятать. Это она утром «расписалась», когда пощечину влепила, не заметив, что помолвочное кольцо повернулось бриллиантом вниз. Четыре карата… оставили свой заметный след на коже Дамира, не поспорить.

Захотелось вторую царапину добавить с другой стороны, для симметрии. Чисто из эстетических соображений.

В груди горело от обиды утренней, от боли, от черной, жгучей ревности к той дурной девчонке, что притащилась с ним вместе! И от невыносимой тяги, потребности в Дамире, с которой бороться было почти на пределе возможности и всех ее сил.

Наверное, свет в зале отражается в стеклах окон и их на веранде не видно. Как наедине опять. И по крови огонь. От коньяка? Или от аромата одеколона и чистого агрессивного запаха этого мужчины рядом?..

— Значит, мы таки подписали бумаги? — хмыкнула в пустоту города, выпустив облачко дыма изо рта, затянулась по-новой. — И без минета даже. Что ж ты так обделил себя? Или другой кто-то подсобил? Не дрочил же ты на контракт, в самом деле?.. — уколола с издевкой.

Удар пульса по вискам. Еще один…

И весь сарказм разом сдулся, а воздух кончился в легких, когда тяжелая и горячая рука опустилась на затылок, дернула Тоню в бок, развернув ее лицо к Дамиру. Он полыхнул глазами и впился в ее рот без всякого предупреждения! Заставив задохнуться. Вновь, как когда-то, дышать горьким дымом, что Дамир выдохнул в ее распахнувшиеся губы, его мускусным ароматом с нотками цитрусов!

Сигарета обожгла кожу, разжала пальцы. Та упала… куда-то. Черт с ней, кругом бетон! А Дамир ее зависимость похлеще никотина!

Сходу ворвался языком между губ Тони, кусает. Наказывает? Или сам удержаться не может? Трахает ее рот своим, царапая щеки и губы щетиной небритых на вечер скул!

Застонала горлом. Обхватила его шею обеими руками, закинула ногу на его бедра заставив и Дамира о сигарете забыть.

Научила, на свою голову, целоваться! Лучше бы и дальше считал это недостойным своей гордыни… И как-то уже кристально ясно, что одним минетом они сегодня не ограничатся.

Глава 1

За три месяца до Пролога

  С этим мужчиной Антонина познакомилась в ресторане… Или, вернее было бы сказать, он — с ней.

Ну, как сказать, познакомилась… И в мыслях такого не было — мужика искать. Ей хватало мороки и головной боли с отношениями, да и проблем в тех имелось выше крыши! Блин! Когда вы оба рвете жилы, взбираясь по карьерной лестнице в одной компании и пытаясь всем вокруг доказать, насколько каждый из вас крут, очень сложно притворяться гармоничной парой. Или быть таковой.

Они с Дэном и не были.

Правда, многое в их накаленных отношениях искупал очень даже неплохой секс. Пока тот был… А когда этого «праздника жизни» не случалось на протяжении нескольких недель по всевозможным (и всегда уважительным, главное) причинам, начинались ссоры и скандалы с упреками, претензиями и обвинениями, повышением голоса… Иногда даже публично, к сожалению.