От перемены мест... (СИ) - Руднева Ксения Игоревна

— А ты в таком случае кто, гужевая повозка? — расхохотался Соболев.

— Да пошел ты. — сказать было нечего, и я прыснула в ответ.

В воскресенье вечером Егор предупредил, что завтра нас ждет важный и ответственный день, и встать придется рано. Что конкретно нас будет ждать, уточнить не пожелал. Уже поняв, что молчать он будет как партизан, лишь бы, говоря его словами, не дать мне все обдумать и отказаться, пытать мужчину я не стала, а спокойно уснула, рассудив, что сюрприз вряд ли будет неприятным.

Следующим утром мы оказались на открытии после долгой реставрации галереи искусств, принадлежащей семье Егора. "Анита" — гласила неоновая вывеска, выполненная художественным шрифтом. Почему именно "Анита", я решила поинтересоваться позже, а пока улыбалась во все зубы и рукоплескала изо всех сил, стоя практически во главе толпы жаждущих попасть внутрь. Даже несколько репортеров с камерами осчастливили своим присутствием.

"Хорошо хоть догадался подсказать, как одеться, иначе стоять бы мне в джинсах среди разряженной публики" — думала я, тихонько озираясь по сторонам, и радовалась, что решила-таки в самый последний момент закинуть в чемодан темно-синее платье и лодочки цвета электрик с собой. А публика подобралась разношерстная: кто-то был при полном параде и сиял драгоценностями, точно мы Новый год собрались праздновать, кто-то был одет празднично, но сдержано и элегантно, а были и те, кто предпочел не заморачиваться и пришел в джинсах. Но таких были единицы.

Наконец, ленточка была торжественно перерезана, речи произнесены и галерея гостеприимно открыла двери посетителям. Я с бокалом шампанского в руках, второпях сунутого мне Егором, скиталась по выставочному залу в гордом одиночестве и злорадно себе обещала, что ни за что не буду сидеть дома и по первому требованию сопровождать этого проходимца на подобного рода мероприятия. Да за кого он вообще меня принимает, тоже мне нашел себе эскорт! Раз уж придется задержаться в этом городе на неопределенное время, найду работу. Я ему не какая-нибудь домохозяйка, которую в случае надобности можно наряжать поприличнее для выхода в люди.

Но не дав мне достаточно времени, чтобы придумать максимально унизительную должность, которую я, назло Соболевским замыслам, обязательно займу, мужчина появился будто из ниоткуда.

— Прости, что оставил одну. — чмокнул он меня в щеку и галантным жестом ухватил под локоть. — Пришлось уладить несколько вопросов.

— Я подумаю. — недовольно буркнула в ответ.

— Идем, расскажу, зачем мы сегодня здесь. — Егор сделал вид, что настроения моего не заметил, и потянул куда-то в сторону, уводя от толпы праздно шатающегося народа.

Мы вышли через служебную дверь, за которой притаилась лестница с деревянными перилами.

— А почему "Анита"? — поинтересовалась я, переставляя ноги по выщербленным за десятилетия ступенькам.

— Так маму звали. — пожал плечами Егор. — Банально, да?

— Нет, наоборот, даже в какой-то степени правильно. — попыталась поддержать я жениха, вспомнив, что ее давно нет. На этой ноте разговор потух, так толком и не начавшись.

В молчании мы проследовали до кабинета, обстановкой напомнившего мне те, что показывали по телевизору в старых-добрых сериалах про богатые семьи: одна стена полностью выполнена в виде стеллажа для книг, массивный стол из темного дерева, уставленный обязательной чепухой типа пресс-папье, призванной обозначить респектабельность владельца, и обязательный темно-зеленый текстиль. Я осматривалась вокруг, гадая, что же могло понадобиться нам, двум современным людям, в этом старомодном месте.

— В общем-то все просто. — Егор уселся прямо на рабочий стол, отодвинув вбок бронзовую статуэтку, изображавшую почему-то слона. — Я предлагаю тебе работу.

Не ожидая от Соболевской идеи ничего для себя хорошего, я мысленно напряглась, но дала ему возможность закончить.

— У тебя же уже есть опыт работы в картинной галерее, а мне как раз нужен специалист, вот я и подумал, почему бы нам не помочь друг другу…

Так, ну со специалистом он, допустим, поторопился, а вот работа мне очень даже пригодится, пусть и не столь постыдная, как я совсем недавно воображала.

— Ладно. — осторожно произнесла я, потому как с Соболевым, словно с джинном из старых сказок, никогда не знаешь, в каком месте ожидать подвоха.

— Вот и отлично. — радостно поиграл он бровями, насторожив меня еще больше, и направился к двери. — Сейчас я тебя кое с кем познакомлю.

— Марк Абрамович, прошу. — пригласил он в кабинет пожилого мужчину, тем не менее строгой выправки. Одет он был в костюм-тройку и шелковый платок вместо галстука, абсолютно седые волосы, тем не менее без старческой болезненной желтизны, зачесаны назад. — Познакомьтесь, это моя невеста и новая управляющая галереей, Мария Аркадьевна. — и, не дав мне и рта раскрыть, дабы праведно вознегодовать, как ни в чем не бывало, продолжил: — Маша, это Марк Абрамович, наш бывший управляющий. Он поможет тебе поначалу со всем разобраться, так что можешь полностью на него положиться.

— Очень рад за вас, очень рад. — старик потряс мою руку, предоставив о причине его радости догадываться самой: то ли он поздравлял меня с должностью, то ли с новоприобретенным статусом Соболевской невесты.

Я же могла позволить себе лишь сверкнуть на Егора глазами, обещая тому скорую расправу, и вымолвить:

— Благодарю.

Вот знала же, что что-то тут не чисто. Только кто же мог подумать, что Егору в голову взбредет! Ну какая из меня управляющая? Тем более целой галереей!

— Что ж, не хочу вас отвлекать. Буду счастлив трудиться под началом столь юной и очаровательной особы. — улыбка у Марка Абрамовича оказалась весьма располагающей, так что я не смогла позволить ему уйти, прежде, чем смогла заверить будущего помощника во взаимных симпатиях.

Старик откланялся, а я подумала, что везет мне в последнее время на участливых дедулек.

— Что скажешь? — обратился ко мне Егор, как только за стариком закрылась дверь.

— Что ты конченный псих, что вчерашние студентки серьезными заведениями не управляют и много чего еще. Но если ты готов доверить развалить галерею, названную в честь матери, первой попавшейся девице, то я это непременно сделаю. Только вот, в чем фокус?

— Никаких фокусов. — рассмеялся Соболев и поднял руки вверх. — Хотел сделать приятное любимой женщине и дать возможность заниматься тем, что нравится, самореализовываться, так сказать, на наше общее благо.

— А еще я никак не вспомню, когда это успела стать твоей невестой. — картинно почесала я затылок.

— По-моему, это случилось тогда, — Егор сделал вид, что задумался, — когда я отказался взять в жены твою сестричку.

Я не поняла, это у него что, стратегия такая: довести оппонента до белого каления, а затем взять буквально голыми руками? Так он бизнес делает, да?

— Совсем забыла, я не принимаю участия в семейном бизнесе. — пошла я на попятный. — Принципиально. На пользу это никому не идет, если помнишь.

— Брось, Маша. Уверен, у тебя все получится. — мужчина подошел ко мне и обнял. — К тому же, Абрамыч — толковый мужик и не даст тебе с треском провалиться. — закончил он говорить уже мне на ухо.

— Без треска провалиться — тоже мало приятного. — пробубнила я в широкую грудь, которая своим близким присутствием так и манила согласиться с любым предложением, лишь бы оставить владельца довольным.

— Не дрейфь, прорвемся. Все с чего-то начинали. — похлопал он меня по спине, будто приходился мне никем иным, как товарищем по оружию. — Сегодня, кстати, привозят одну картину на аукцион, и я бы очень хотел, чтобы ты на нее взглянула.

— Вот прям так сразу? — отстранилась я, вопрос прозвучал как жалоба.

— Прямо так. — вздохнул Соболев, делая вид, что ему и самому неловко, но деваться некуда.

— Ну да, и как я могла забыть, что ты у нас времени терять не любишь. — пробурчала я в сторону, вспоминая наше стремительное знакомство и историю, за ним последовавшую.