Ставка на няня - Ольга Александровна Валентеева

Марина

Меня встретила все та же Тамара. Вежливо поздоровалась, позвала какого-то мужчину, чтобы занес сумки в дом. Это у нас еще кто? Как со всеми познакомиться? Надо, наверное, попросить Тамару? Пусть представит мне тех, кто работает в доме, раз уж теперь это мое вроде как имущество. Но это подождет. Пока я прошлась по особняку, заглядывая в комнаты. Богато! Что тут скажешь? В одной из них, наверное, гостиной, на камине разместились семейные фото. Макса едва узнала – он изменился с тех пор, как в последний раз заходила на его страничку в соцсетях. Пополнел, лицо приобрело жесткость. С ним на фото была женщина. Странно, что не стал убирать портреты бывшей жены. Красивая, ухоженная блондинка – вряд ли натуральная, цвет смотрится немного неестественно. Наращенные ресницы, пухлые губки. Платьице коротковато, ну и ладно. А на другом фото – четыре мордашки, которые изучила с куда большим интересом. Вряд ли изображение было недавним – мелковаты детки. Значит, вот этот высокий и темноволосый – Данил. На Макса похож в юности, на те фото, которые остались у родителей в альбоме. Серьезный такой, не по годам. Близнецы: сразу видно – близнецы. Несмотря на то что разнополые. Юлия и Марк, если я правильно запомнила. Тоже милахи, с каштановыми кудряшками, большими карими глазами. И младшая, Анечка, здесь совсем кроха. Она светлее братьев и сестрички, и глаза вроде бы светлые, в мать. А они милые!

Решение пришло само собой. Позвонила Ивану Игнатьевичу и попросила взять с собой в аэропорт.

– Что ж, рад, что вы решились, – удивленно ответил тот. – Конечно, я заеду за вами.

И час спустя мы уже летели в BMW адвоката в единственный в нашем городе аэропорт. Ох и народу! Куда они все направляются? Впрочем, разве это вопрос? Сердце от волнения заходилось, ноги отказывались держать. А когда объявили посадку самолета из Туниса, я едва не подпрыгивала на месте. Иван Игнатьевич смотрел скептически. Ему-то что? Не его Макс опекуном попросил быть! А что же так? Вспомнил про сестрицу непутевую? Значит, все-таки интересовался моей жизнью. Абы кому детей не оставляют.

– Ирина! – Иван Игнатьевич махнул рукой худощавой женщине. С ней – шестеро подростков. Двое, видимо, адвоката, четверо – мои. Да, теперь уже мои. Ребята подошли ближе. А они не такие, как на фото! Одно дело – старше. Другое – что выглядят как четверка ежей. Косятся на меня, будто не зная, поднять иголки или дать себя погладить.

– Привет, – постаралась, чтобы улыбка вышла приветливой. – Меня Марина зовут.

Молчание…

– Это дети. – Иван Игнатьевич взял на себя роль «парламентера». – Данил, учится в десятом классе, наша гордость. Марк, спортсмен от Бога. Юляша, она у нас увлекается танцами. И Анечка, занимается музыкой. А это моя супруга Ирина и наши дети, Татьяна и Вадим.

Интересно, чем занимается старший, почему им так гордятся? Или к слову пришлось?

– Ну что, пойдем? – Иван Игнатьевич отобрал чемодан у супруги, а дети несли свои сумки сами, кроме Ани. Не особо объемные, к слову сказать. Все четверо щеголяли загаром, сразу видно – с отдыха. Зато глядели так, что у меня мороз пробежал по позвоночнику.

Семья Ивана Игнатьевича села в свою машину, а нас, к удивлению, ждал отдельный автомобиль. Из него вышел уже знакомый мужчина. Видимо, это водитель. Открыл для меня дверцу, я заняла переднее сидение. Вся четверка втиснулась назад. Повисло молчание.

– Может, хоть музыку включим? – попросила водителя.

Тот щелкнул кнопкой, и раздалась тихая песня на французском языке. Все лучше, чем ничего.

– Как отдохнули? – спросила у ребят.

Повисла неловкая пауза, пока наконец Аня не ответила:

– Хорошо. Только грустно.

Почему грустно, спрашивать не стала. Ясно и так. Брат, если верить газетчикам, погиб две недели назад. С завещанием Иван Игнатьевич, видимо, тянул до возвращения детей. Вряд ли они за пару недель успели успокоиться и прийти в себя.

– А ты – наша новая няня? – поинтересовалась Аня.

Им ничего не сказали?

– Нет, я – ваша тетя.

В зеркало заднего вида заметила, как все четверо вытаращили глаза. Да, сюрприз! Тот еще, если честно…

– Откуда у нас могла взяться тетя? – не выдержал Данил. У него был сильный, хорошо поставленный голос. Даже удивилась. – У папы нет родственников.

– Ошибаешься, – ответила я. – У вас есть не только я, но еще и родной дедушка. Только он живет очень далеко. И бабушка тоже есть, пусть и не родная. Мои родители.

– Если это шутка, то плохая.

– Я не шучу.

Данил замолчал. Видимо, мне удалось произвести фурор. Вот так-то! Только чувство было не самое приятное. Будто заняла чужое место. Ничего, разберемся. Ребята вроде бы неплохие.

Автомобиль остановился у нашего дома. Сюда же подъехал и Иван Игнатьевич. Судя по тому, что вышел один, без жены и детей, у нас он задерживаться не собирался.

– Я на пару минут, – подтвердил мою догадку.

Мы вошли в дом и разместились в той самой гостиной, где я видела фото. Ребята, как стайка птенцов, забились на один диванчик, я заняла кресло, а Иван Игнатьевич подвинул себе стул.

– Дети, – начал он, будто разговаривал с пациентами в клинике, – пока вас не было, я огласил последнюю волю вашего отца. И он завещал, чтобы Марина Викторовна Шведова стала вашим опекуном. Надеюсь, вы поладите.

– Подожди, дядя Ваня! – перебила его Юля. – Почему она? Мы с ней даже не знакомы!

– Максиму Викторовичу было виднее, Юленька. И раз он посчитал, что его сестра по отцу должна присматривать за вами, так тому и быть.

– Почему за нами не может присматривать мама? – Это уже Марк, взъерошенный, похожий на совенка.

– Потому, что она не имеет на это права, Марк, – ответил Иван Игнатьевич. – Конечно, мы с Ириной с удовольствием взяли бы вас к себе, но кто я такой, чтобы оспаривать завещание Максима Викторовича? Не беспокойтесь, вам не придется переезжать, Марина Викторовна будет жить с вами. Если понадоблюсь, вы всегда можете позвонить, и я приеду. Марина Викторовна, постарайтесь завтра заехать ко мне для решения последних формальностей по поводу наследования денежных средств. Вот визитка.

Протянул мне карточку, быстро попрощался и был таков. Мы замерли, таращась друг на друга. Надо что-то сказать…

– Вот видите, я действительно ваша тетя, – развела руками.

– Что-то мы тебя раньше не видели, тетя, – колко ответил Данил. Вот вылитый Макс!

– Потому, что ваш отец предпочел не появляться дома и забыть, что у него есть семья. Но вспомнил, и теперь мы с вами, если можно так выразиться, в одной